Военкор (СИ) - Дорин Михаил
Где-то звонко рвануло, и ещё один столп чёрного дыма устремился в небо. Меня обдало волной жара.
— Точно ад, блин, — шепнул радист-сириец, прижав к себе радиостанцию.
Приподнимаю камеру и смотрю в объектив. Пытаюсь поймать резкость, видя через объектив, как бегут люди, падая и поднимаясь.
Пот заливает глаза, а кончики травы щекочут ноздри.
Снова пронзительный визг ПЗРК. Вижу, как ракета уходит по цели. Вертолёт, высадивший нас, смещается в сторону, дёргается и отстреливает ловушки. Пылающие «шары» сыпятся сплошной стеной. В Москве точно будут довольны таким материалом.
Как всё это уже знакомо! В прошлой жизни я тоже участвовал в высадках и штурмах, имел не один десяток операция за спиной.
— Карелин! Ты пишешь? Жара пошла, а⁈ — крикнул сбоку Сева.
— Пишу, — отвечаю автоматически, пальцы не отпускают камеру.
Ещё из одного Ми-8 вдалеке выпрыгивают спецназовцы.
Несколько вертушек отстреливают боекомплекты, прикрывая высадку с воздуха. Ми-8 садятся один за другим.
Тут по ближайшему зданию один из вертолётов выпустил ракету. Потом ещё один зашёл и отработал туда же.
Я успел заснять, как управляемая ракета с Ми-24 вышла из направляющей и точно поразила позицию противника в небольшом здании. Когда пыль осела, в пролом устремилась одна из групп десанта.
Камни летят по бетону. Камера пишет, запоминая героизм наших и сирийских ребят. За спиной один за одним улетают вертолёты, оставляя нас один на один с противником.
Сева коротко тычет мне в плечо.
— Двигаемся!
Начинаем подниматься и двигаться к зданию рядом с диспетчерской вышкой.
Впереди несколько ангаров, бетонная стена, обгоревшая машина у въезда. Сразу за ней и КДП — наша ключевая цель.
Высокая, одинокая, с простреленным «аквариумом» наверху. Если взять её, то мы заберём «глаза» аэродрома и лишим противника преимущества господствующей высоты.
Короткими перебежками бежим к вышке. Вижу, как Гиря, Гриф, сириец-радист, и двое арабов из местного командос держат дистанцию. Если прилетит, то положит не всех разом.
Откуда-то отдалено слышу хлопки — это бьют, но не по нам, а по ребятам из другой группы.
Рация шипит.
— … с верхнего этажа диспетчерской работает пулемёт, не пускает…
— Понял, — принимает Гиря информацию.
Замираем за отбойником, до которого добираемся через перестрелку с обороняющимися.
Отсюда вижу диспетчерскую.
— Держу, — говорит Гиря, и Гриф выходит вперёд.
Идём между стеной и трубой к диспетчерской вышке. Металл горячий, я касаюсь и отдёргиваю руку, стискивая зубы. На трубе впору жарить шашлыки.
Камеру пока опустил. Могу замешкаться и подставить ребят из своей группы. Съёмка важна, но куда важнее не становиться обузой для ребят, надо наоборот им помогать.
Гиря делает жест — стоп. Мы замираем. Он осматривается, потом указывает идти вдоль стены и забора.
Сева прикрывает, его глаза в перекрестье прицела.
Грохот вдалеке. Следом гремит вторая вспышка. Стена содрогается от эха. Пыль оседает на нас.
Мы приближаемся к вышке.
Гиря вёл группу короткими знаками, продолжая докладывать о нашем продвижении.
— Гиря — Песку, «глаза» вижу. Планирую заходить, — доложил он по рации.
Я вновь включил камеру.
Из-за края стены уже показалась лестница к боковому входу. И тут началось!
— Контакт! — крикнул Гиря, успев спрятаться за угол.
Сверху ударил пулемёт. Очередь прошла чуть выше, куски бетона выбило из стены. Мы мгновенно вжались в землю, как по команде. Ещё одна очередь прошла по диагонали, цепляя балку.
Я выглянул через край. Хватило одного взгляда. Работали неармейские. У израильских военных форма уставная и однообразная.
Да и броня другого фасона. Явно не ЦАХАЛ, но обучены так, что последние позавидуют.
— Это не израильтяне. «Блэк Рок», — коротко сказал Сева. — Их не перепутаешь.
В этот момент за моей спиной что-то хлопнуло в небе. Я повернул голову и увидел вспыхнувший прямо в небе вертолёт. На секунду показалось, что сейчас Ми-24 упадёт на нас. Но он увильнул влево, зацепил край диспетчерской и взорвался, упав на крышу одного из зданий. В небо вырвался столб огня.
Лётчики не успели выпрыгнуть. С такой высоты это было сделать сложно.
— В казарму влетел. Как знал, — выдохнул Сева, перезаряжая автомат.
Взрыв недалеко от диспетчерской отвлёк пулемётчика и позволил нашим начать штурмовые действия.
— Выстрел! — крикнул Гриф, стреляя из гранатомёта.
Взрыв и часть укрепления снесено. Полетели две гранаты одна за другой, следом серия коротких автоматных очередей.
Пулемёт замолчал.
— Чисто. Проход открыт!
Мы рывком переместились к диспетчерской. Первый этаж был не пустой, но очередные гранаты сделали своё дело.
Я только и успевал перемещать камеру.
— Прикрываешь, — оставил Гиря на входе пулемётчика и Грифа с радиостанцией.
Только мы вошли на лестницу, по нам ударили плотным огнём.
Противник засел за баррикадой из стеллажей и строительных плит. Оборону уложили как в учебнике.
— Не пройдём! — крикнул Сева, отстреливаясь от обороняющихся.
Мне удалось разглядеть баррикаду. Она была собрана из каких-то стеллажей, мешков, даже офисной мебели. Всё уложено грамотно, с пониманием, как держать узкий вход.
Прострел перекрыт. Каждый, кто попытается сунуться в лоб, сразу попадает под огонь.
Гиря стоя у дверного косяка. Он отстрелял короткими по баррикаде и обернулся.
— Минимум двое… — зашипел Гиря. — Удар «морковками»? Второй этаж, — намекнул Гиря на применение РПГ.
Но тут же Кирилл замолчал. К нему подошёл сириец.
— Нас может задеть, так что будем штурмовать.
Появилась у меня идея.
— Взрывчатка есть? Детонаторы? — спросил я.
Кирилл вопросительно посмотрел на меня. Противник продолжал давить, вытягивая нас к себе, но никто так и не поднимался по лестнице.
— Есть, — ответил Сева, отстреливающийся от наёмников.
— Дай мне, и ждите, — передал я сирийцу камеру.
Гиря протянул мне два куска пластита-4. Я снял автомат и пошёл по коридору первого этажа. Надо было найти пустое помещение точно под баррикадами противника.
Первая же комната была пустой. Войдя в следующую, я увидел двух женщин, спрятавшихся в углу. Они были одеты в простую гражданскую одежду. Дрожали они так, будто смертельно замёрзли.
— Тише. Ко мне сюда, — подозвал я их.
Они медленно встали.
— Быстро в подвал и сидеть там, — сказал я им на английском.
Две дамы послушались и убежали. Я быстро забрался на один из шкафов и установил взрывчатку. Вставил детонатор. Осталось только подорвать.
Несколько секунд у меня было, чтобы покинуть комнату. Только я добрался до Гири, как произошёл взрыв.
— Есть проход, — объявил Сева.
— Ху ар ю, мистер Карелин⁈ — проговорил Кирилл, поблагодарив меня за находчивость.
— Да в кино такой трюк видел, — соврал я.
Следующий этаж, и вновь забаррикадировались несколько бойцов. Гриф и Сева после короткого совещания с сирийским коммандос решили заходить с бокового пролёта, где должно было находиться окно технической комнаты. Оттуда по узкому коридору, сразу наверх.
Я пошёл за своими земляками и вновь включил камеру.
— Готовы, — передал коммандос из рации. — На счёт три кидаем дым и заходим.
— Принял, — ответил Гиря.
Дымовая граната покатилась по полу. Плотный серый туман заполнил холл. Стрелять начали «вслепую».
Секунда, две, три и враг в баррикаде потерял обзор.
Гиря ворвался первым. Опустившись на колено, он короткими очередями прикрывал наш заход.
Очередь.
Крик.
Один из врагов упал, второй откатился за стенку.
— Один готов, — бросил Сева.
В этот момент Гиря бросил за стенку гранату. Взрыв, и с потолка посыпалась штукатурка.
— Второй тоже! Кино снимаешь, Лёха? — увидел Кирилл, как я опустил камеру.
— Да. Только в дыму плохо видно.
