Сын Багратиона (СИ) - Седой Василий
Саид не задумываясь тут же достал из ножен монструозного вида кинжал, прислонил монету к деревянном столбу, возле которого мы сейчас стояли на базаре, и одним движением, не выпуская эту монету из рук, разрубил её на две части. Я глядя на это, чуть не умер от зависти только и подумав: «сука, когда же я уже вырасту?»
Собственно, на этом наш разговор и закончился. Саид отправился в свой первый набег, а я, соответственно, через пару недель к отцу в столицу.
Кстати сказать, в этот раз подготовка к путешествию прошла мимо меня. Все на себя взял дед Вахтанг. Что говорить, если даже ещё одну полевую кухню сделали по образу и подобию нашей, даже не поставив меня в известность.
Сам отъезд я даже описывать не возьмусь, все было грустно, очень грустно. Я впервые увидел плачущей тётю Тамару.
Глава 14
— Ать-два, ать-два, — задорно командовал капрал, а мы с моими ребятами, обливаясь потом, маршировали, с трудом удерживая на плечах тяжеленные ружья. Мысли мои при этом были нерадостными, да, что там, они были крайне злыми. Была бы моя воля, устроил бы в стране революцию семнадцатого года уже сейчас.
Сука, я думал, только Павел был таким дурным, что занимался муштрой по прусскому образцу, а оказывается, нет, не только. Сынок его, Александр, похоже, ничуть не лучше. Не зря читал про него в прошлом мире, что он знал о заговоре против отца и ничего не предпринял. Сейчас понимаю, что он, наверное, вполне на это способен.
— Ать-два, ать-два, — надрывался между тем капрал. Вот тоже урод, наверное, думает, что у него две жизни в запасе. Думает, что его издевательство над детьми пройдёт без последствий. Ничего, скунс вонючий, если до царя пока не дотянуться, то тебя, гаденыш, гвардия не охраняет. Аукнется тебе эта строевая подготовка, немчура поганая. Найдутся добрые люди, которые отблагодарят тебя за твоё рвение от всей широты русской души.
— Ать-два, ать-два, — продолжал капрал как заведенный, а я, стараясь отвлечься от навалившейся неподъемной ношей усталости, начал вспоминать недавние события, столь значительно повлиявшие на мою жизнь, которая в очередной раз сделала резкий поворот совершенно не в ту сторону, куда я стремился.
В дороге мы провели два месяца. А все потому что двигались не спеша, и на то было сразу несколько причин. Это и набранная в охрану сотня бойцов, который, что называется, притирались и налаживали взаимодействие между десятками, на которые их разбили. А главное, это мои ребята, которые поначалу не в состоянии были провести весь день в седле, а ехать в повозках мы изначально не планировали, хотя такая возможность у нас была. Нет, дед-то хотел забить на все и двигаться быстрее, но я убедил его не торопиться. Просто такой поход — это возможность для моих ребят приобрести бесценный опыт дальних переходов, вот и надо, чтобы они ощутили все прелести на своей шкуре. Кстати, передвигались мы с ними не только верхом, значительную часть пути мы и вовсе бежали на своих двоих. Хотя бы по пару часов в день мы проводили бегом и к концу пути ребята высохли как таранка, вывешенная на сквозняке.
Дорога прошла без проблем, никто в пути не заболел и тем более не умер, поэтому в столицу мы прибыли без труда. А вот в конечной точке маршрута начались наши приключения.
Хорошо, что перед городом мы встали лагерем, а не поехали все скопом сразу к отцу.
Оказывается, у него в Петербурге нет своего жилья, принадлежащего ему лично, и он снимает квартиру, пусть и огромную, как по мне, но разместить в ней всех наших людей невозможно.
Поэтому и хорошо, что наши люди остались за городом, а к отцу сначала отправился только дед Вахтанг с парой охранников. Он хотел и меня сразу взять, но я, честно сказать, слегка оробел. Сам не знаю почему, но решил пока остаться с обозом, обосновав это тем, что отца может и не быть на месте, он ведь на службе. Поэтому надо типа узнать, где он находится и только тогда…
Не угадал я. То ли повезло, то ли наоборот не повезло, но отец был дома, как и мама с сестрёнкой, и они не стали кого-то отправлять за мной. Нет, они поступили по-другому: загрузились в карету и примчались к нам в лагерь.
Рассказывать о самой встрече не буду. Мама поплакала, затискав меня как живую куклу, но отметила, что я изрядно подрос. Сестрёнка зыркала на меня недоверчиво своими синющими глазенками. Она, кстати, больше походила на мать, и от отца ей достались только чёрные вьющиеся волосы, так что вырасти она должна настоящей мужской погибелью. Довольно редкое это сочетание, когда чёрные волосы и синие глаза, и очень красивое.
Отец в этот раз тоже подошёл и приобнял, но так, скупо, будто украдкой.
Потом пришлось срочно решать, как быть с уймой приехавшего народа и с самим обозом. Всё-таки разнообразного имущества, как и всяких товаров мы привезли немало, одних только подарков набралось аж на две телеги.
Отец поначалу хотел отправить всех в расположение гвардейского егерского батальона, которым он с недавних пор командовал, но, немного подумав, отказался от этой идеи. Слишком много народа с нами прибыло, превращать воинскую часть в цыганский табор — не самая хорошая идея. Потом они с дедом Вахтангом начали обсуждать вариант аренды какого-нибудь жилья, но это тоже казалось не самым хорошим решением, всё-таки разместить всех в одном месте было сложно, а дробить на части не хотелось.
Понятно, что я не смог остаться в стороне и предложил самое простое и, по моему мнению, очевидное решение:
— Может, просто купить какую-нибудь подходящую усадьбу?
Отец осмотрелся и ответил:
— Слишком дорого. Тысяч в двадцать обойдётся.
— Ассигнациями или на серебро?
Отец посмотрел на меня с подозрением, дед Вахтанг хмыкнул в бороду, мама улыбнулась, но тем не менее именно она ответила:
— На серебро, сынок. Здесь вообще все дорого.
В принципе, если продать все мои драгоценности, можно и вытянуть такую покупку. Так я, конечно, почти без денег останусь, но со временем, когда я распродам свою кучу дорогого хлама, все с деньгами наладится. Будет, конечно, не так, как я привык, но мне хватит. Поэтому, обдумав по-быстрому все эти расклады, я произнес.
— Предлагаю несколько дней постоять здесь лагерем и поискать подходящую нам усадьбу. Если получится по-быстрому кое-что продать, то мы без проблем купим её за мои деньги.
Отец, как-то протяжно протянул «тааак!» и при этом посмотрел на деда Вахтанга очень острым взглядом. У мамы глаза расширились до неимоверных размеров. И только сестренке было пофиг, она увлеченно облизывала леденец, который я преподнес ей в подарок.
— «Кое-что продать» — это что? — поинтересовался отец
— Долгая история, и в двух словах её не расскажешь. Может, потом? — легкомысленно отмахнулся я.
Было видно, что отцу такое моё поведение не понравилось, но нагнетать он не стал, а вместо этого спросил:
— А сколько у тебя сейчас деньгами?
Я секунду подумал и ответил:
— Ну, тысяч двенадцать, может, пятнадцать наберётся, — сказал я после секундного размышления и, увидев на лице отца непонимание, добавил: — Часть денег в иностранной валюте, ее ещё менять на рубли надо будет.
— Тогда и думать не будем, сегодня же займёмся поисками и будем покупать, — тут же ответил отец.
Собственно, после этого разговора дед Вахтанг отдал кое-какие распоряжения, и мы, взяв с собой телеги с подарками, отправились к новому для меня месту проживания.
В этот день о делах особо поговорить не получилось. Меня, если так можно выразиться, приватизировала мама и замучала вопросами о том, как я жил на этом диком Кавказе, что там делал и так далее и тому подобное. В общем, затерроризировала напрочь.
Да и с моими подарками мы разбирались довольно долго, всё-таки привёз я целую кучу самых разных вещей, начиная от всяких ковров и тканей и заканчивая дорогой посудой и богато украшенным оружием для отца. Про сестрёнку, кстати, тоже не забыл, и она чуть ли не больше всех радовалась своему подарку — деревянной кукле с кучей сменной одежды. Специально ведь старался всем угодить, вот и про сестрёнку не забыл.
