Артефакт будущего. - Людмила Вовченко

Триан молчал. Он просто стоял у трапа, ладонь на холодном корпусе, взгляд — вдаль. Его сдержанность сегодня казалась особенно громкой.

— Ну вот, — сказала Лида, спускаясь к ним. — У меня ощущение, что мы идём на школьную экскурсию: один всё проверяет, другой тащит еду, третий делает вид, что знает дорогу, а четвёртый притворяется, что не волнуется.

— А ты? — спросил Кай, хитро прищурившись.

— А я учительница, которая знает: через десять минут все будут бегать и кричать.

Корабль принял их мягко, как всегда: ступени светились под ногами, воздух в кабине был чуть прохладнее, чем снаружи, панели оживали при прикосновении. Лида заняла центральное кресло — не потому, что так положено, а потому что корабль сам подтянул её туда. Золотая нить вспыхнула ярче, и корпус тихо загудел, словно мурлыкал.

— Ну что, «Удача», — сказала Лида, гладя панель. — Покажи нам, куда ведёт имя.

Старт был не рывком, а плавным выдохом. Город остался внизу — светящийся, текучий, со своими садами и башнями. Сначала Лида держалась за подлокотники, потом отпустила — и позволила себе просто смотреть.

Под ними распахивались поля из зеркальной травы, где паслись стада светящихся животных, словно сотканных из молний. Дальше — полосы пустынь, где песок был чёрным и искрился, будто угли. Вдалеке поднимались горы — не серые, а синие, с вершинами, где парили кристаллы.

— Это всё одна планета? — ахнула Лида.

— Одна, — кивнул Ален. — Мы называем её Основа. У каждой расы есть свои земли, но не все открыты для чужаков.

— Отлично, — пробормотала Лида. — Значит, я попала в мир, где даже география — VIP-доступ.

Кай засмеялся так громко, что даже Арен на секунду отвлёкся от расчётов.

Они летели всё выше. Воздух становился прозрачнее, небо — плотнее. В кабине зажглись звёздные карты, и Лида впервые увидела их иначе: не просто точки на потолке планетария, а живые огни, зовущие и обещающие.

— Мы можем подняться до верхнего слоя, — сказал Триан впервые за всё утро. — Там тише. И там видно всё.

Они поднялись. И Лида впервые в жизни увидела, как мир снизу превращается в шар. Город был лишь огненной россыпью, поля — зелёной щетиной, а океаны светились так, будто в них кто-то опустил лампы.

Она молчала. Не шутила, не язвила. Только смотрела. Мужчины тоже молчали, каждый по-своему. У Кая даже дыхание стало тише, Ален держал её за руку, Арен проверял показатели, но взгляд его был прикован к звёздам. А Триан стоял за её спиной — и его тень казалась надёжнее любого ремня безопасности.

— Ну что, — наконец сказала Лида, — первый полёт можно считать удачным. Никто не умер, никто не поссорился, и даже сладости целы.

— Пока, — мрачно уточнил Арен.

— Пока, — согласилась она. — Но знаешь, я впервые за долгое время думаю: если завтра будет так же, я не против остаться.

Тишина в кабине стала ответом. Но в этой тишине было всё: смех, обещания, страх и свет.

Корабль лёг на новый курс. И где-то вдали, на границе видимого, мелькнул странный сигнал — тонкий луч, будто зов.

Лида прищурилась.

Корабль тихо рассмеялся вместе с ней.

Глава 18

Глава 18.

Пир

Дом сиял так, будто готовился не к празднику, а к восхождению в легенду. Стены — полупрозрачные, с подсветкой изнутри; балки, что обычно оставались матовыми, переливались мягким золотом. Пол устилали ковры из живой травы — настоящей, только заколдованной так, чтобы не мять ногами, а отзываться лёгким ароматом. В воздухе кружили сотни светящихся лент, и каждая звучала — одни тихим смехом, другие шепотом ветра, третьи лёгкой мелодией.

Лида стояла на пороге и смотрела, как мужчины хлопочут, и впервые почувствовала: это их общий дом.

Кай командовал, как прирождённый тамада.

— Шикарно, — фыркнула она. — Только предупреди, если он ещё и пениться начнёт.

Ален занимался освещением. Он нашёл где-то кристаллы, что загорались от движения, и теперь развешивал их по залу. Когда Лида проходила мимо, кристаллы вспыхивали, и она чувствовала себя кинозвездой на красной дорожке.

— Слишком пафосно, — заметила она.

— Ты заслуживаешь пафоса, — ответил Ален, и его улыбка была слишком тёплой, чтобы спорить.

Арен проверял столы. У него в руках был список блюд и напитков, и он мрачно вычёркивал то, что, по его мнению, было «слишком жирным», «слишком сладким» или «слишком мало полезным».

— Это праздник, а не лечебная диета, — буркнула Лида.

— Именно поэтому нужно контролировать, — сухо отозвался он. — Чтобы вы все завтра могли двигаться.

Триан молчал. Но именно он лично уносил тяжёлые блюда и ставил их так, чтобы Лида могла дотянуться, не вставая. Она заметила, как он незаметно следит за её движениями, и сердце странно потеплело.

Наори появилась ближе к вечеру. На ней было платье цвета ночи, усыпанное звёздными искрами. Волосы собраны в высокую косу, на запястье — браслет с символом клана. Она обняла Лиду, и в этом объятии было то, чего Лида не получала даже от мужчин: признание.

— Сегодня твой день, — сказала наставница. — Твой круг — твоя сила. Пусть весь город увидит.

И город увидел.

Собрались соседи, представители Совета, женщины в ярких платьях, мужчины с горящими глазами. В зале звучал смех, музыка текла, как мёд, и даже воздух вибрировал — от магии, что вспыхивала искрами.

Алма, разумеется, пришла тоже. На ней было платье такого красного, что даже факелы казались бледными. Она улыбалась слишком широко, смеялась слишком звонко и то и дело бросала в сторону Лиды взгляды с прищуром.

— Смотри, — прошептал Кай. — Наше солнце пришло погреться.

— Ещё чуть-чуть, и оно сгорит, — ответила Лида сквозь зубы, но сдержала улыбку.

Пир развернулся. Столы ломились от блюд: парящие фрукты, что сами падали в ладонь, мясо, обжаренное пламенем без огня, сладости, которые взрывались искрами на языке. Вино текло, музыка кружила.

Лида позволила себе расслабиться. Она смеялась, спорила, пробовала еду, танцевала. И впервые — чувствовала, что она не чужая.

В какой-то момент Наори коснулась её