Под знаком Альбатроса - Алексей Иванович Гришин
— Не годится. Нам и кельты, и солдаты нужны. Если удастся их на нашу сторону перетянуть, так считай половина дела сделана. Один солдат хоть пару-тройку добровольцев обучит, вон их у нас сколько, хоть полк набирай. Храбрых, сильных, только без умения чего они стоят? А там же, в казарме, еще и капралы с сержантами, а то и унтер-офицеры сыщутся. Тоже из наших, из кельтов. Ты представляешь, если и с ними договориться получится?
Однако! Братишка от скромности не умрет. Эвон разошелся, полк ему подавай. Но вот казарму надо взять. И быстро. Маг, получается, помочь не сможет. А моряк? Что такого моряк умеет?
Демон! Точно спешить надо — над крышей казармы взлетел голубь, стрелой рванулся в сторону Дублина. Сколько осталось времени?Часа полтора у островитян уйдет на сбор по тревоге, а вот сама дорога проблемы создаст. Придется карателям или в поле ночевать, или завтра утром выступать. Тогда как раз к вечеру доберутся. Разведка нужна… Плевать, о ней потом подумаем. В любом случае, до темноты казарму надо взять!
Вновь окинул взглядом гарнизонные постройки. Конюшни, склады, сеновал, уже растащенный для поджога. Еще дом. Каменный, добротный. Точно, тот самый штаб, где утром его приговорили. Господи, словно жизнь прошла с того утра.
Дальше… это что? Ха, как говорит знакомый капитан, появляются варианты.
— Пэдди, видишь, ствол из-за угла торчит? Кати пушку сюда. И, если еще найдете, все сюда катите. И ядра, порох… нет, это все только отыщите, я сам отберу, что потребуется.
Потом перевел взгляд на мага.
— Господин лейтенант, ну хоть где офицеры находятся, хоть примерно подскажите! Сможете?
Пауза. Всего на мгновение, но собеседник замер, решал, как реагировать на обращение. Тыканье проглотил и не заметил, а тут замер.
— Ты вот что, Эймон, да? Эймон Линч, точно. Ты меня э-э… Микки зови. Прохожий я, возвращаюсь из Доблина в Ольстер. И боже тебя упаси еще где вспомнить, кто я такой. Сам, конечно, виноват, проговорился. Или ты понял, когда я тебя лечил? Так, черт тебя возьми, не заставляй об этом пожалеть.
Микки, надо же, прохожий, эдакий простецкий парень. Спасибо, пастухом не назвался. Говорит без крика, словно о пустяке, даже смотрит куда-то в сторону. Но сомнений нет — предупредил благодетель в последний раз. Не следует искушать судьбу.
— Понял. Навсегда понял. Но что насчет офицеров?
Вздох облегчения и легкая усмешка.
— Помогу. Как только будешь готов наводить, тогда и подскажу. Даже от пуль защищу, но только на десять минут. Так что поторапливайся там.
Легко сказать «поторапливайся». Эймон окинул взглядом площадь, как бывало смотрел на какую-нибудь оседланную пиратами узкость, через которую любой ценой надо провести конвой.
До проклятой казармы кабельтов, даже меньше. Выстрел будет практически в упор. Но и в ответ промахов ждать не приходится. Тем более, что офицеры свое дело знают — посадили на крыше не меньше двух взводов, в результате все попытки подкинуть сено для поджога заглохли, да и то, что успели сложить, поджечь уже не выйдет. Вон пяток трупов лежит — красноречивое подтверждение.
Бунтари укрылись в трех других домах, огораживающих площадь. Хорошо, что успели их захватить, иначе б совсем грустно было. Обстреливают военных, но это скорее для острастки, ибо лупят просто в ту сторону, а уж о том, чтобы стрелять залпами, об этом даже мечтать бессмысленно.
Вот если удастся разбить двери, тогда да, толпа ворвется, сомнет любую оборону. И в клочья порвет защитников. Которых, как выяснилось, надо сохранить. Тут только на ма… в смысле, на Микки вся надежда.
Так, пушки подкатили. Целых пять! Трехфунтовых, то, что надо. А это чего там скрипит и трещит? Мама дорогая, двенадцатифунтовую прут! Грозную, но именно сейчас бесполезную.
— Бросьте этого зверя, где порох и ядра?
— Идите за мной, господин капитан, — ответил коренастый кельт средних лет, кивнув, отчего длинные сальные волосы взметнулись черной волной.
Пришли в крюйт-камеру, или как ее у сухопутных? Неважно. Так, ядра, калибр годный, порох, пыжи, запальники… вон банники сложены… для трехфунтовок эти как раз будут. Что еще? Ведра, досыльник.
Мерка! Черт, их же здесь как цацек на портовой шлюхе. Хорошо если меньше возьмешь, а если крупнее? Разнесет пушку, да и нас, грешных, заодно в пыль. Интересная такая замена виселицы получится. Так, ну-ка… точно, на старой каракке такая была, как раз с ладонь. Значит… да, вот эта. Господи, не дай ошибиться! Что еще? Так, так, ну, вроде бы все. Матерь божья, защити меня, дурака. Вперед, к орудиям.
Тем временем на гарнизонной площади ничего не изменилось. Солдаты плотно пристрелялись по площади, пресекая любые попытки повстанцев подобраться поближе. Ну что же, начнем, помолясь.
Прочистить стволы, засыпать порох — ох, только бы не прогадать с меркой — пыжи, ядра. В одну пушку засыпать крупную картечь, в другую — самую мелкую. Приготовились.
— Где офицеры, прохожий?
Маг лишь на мгновенье высунулся из-за угла, но этого хватило, чтобы рядом просвистели пули, а одна, особо мерзкая, вышибла каменную крошку из кирпича стены.
— Двое на первом этаже, у крайних окон слева и справа. Один на крыше, на месте не стоит. Еще один на втором этаже, у окна, что прямо над дверью. Судя по магическим следам, именно он старший. Остальные солдат под контролем держат, а этот только с офицерами связан.
Ну вот и все. Сколько он обещал? Десять минут? Не много, но на три выстрела хватит, а там уж как получится.
Сколько у пушек людей? По десятку на каждую, более чем достаточно. Но это не обученные канониры, а толпа, от которой слаженной работы ждать не приходится.
— Вы, — Эймон отделил первый десяток повстанцев, — берете эту дуру и выкатываете сразу за угол так, чтобы ствол смотрел на дверь. И сразу, я повторяю, сразу бежите… ну хоть вон туда. — Он указал на переулок. Там можно надежно укрыться от обстрела и ни за что не удастся помешать остальным олухам.
Потом обратился к остальным.
— Вы, — еще одному десятку, — вот так, — моряк пальцем указал, как именно следует им толкать пушку, — выкатываете вот эту, с мелкой картечтью, вон туда. Ствол тоже в сторону входа. И сразу в тот же переулок.
— Вы эту — туда, вы — эту туда.
Задачи, порядок действий, каждому расчету объяснил по три раза, заставил повторить, только после этого решился начать действовать. В полной уверенности,
