Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис
С группой никаких неожиданностей не было. Несколько следователей, пригоршня оперативников – и я в качестве вишенки на торте. Из новых подчиненных я знал лишь некоторых, с остальными пересекался редко. Но меня порадовало, что в группу попал и Анатолий Трофимов – тот самый следователь, который в знакомой мне истории вел дело «моего» Орехова, дорос до больших чинов, засветился в нескольких интересных делах уже свободной России и был застрелен из-за каких-то мутных бизнесовых разборок. Пока что он только прицеливался к месту начальника следственного отдела, и это дело должно было серьезно помочь его карьерным устремлениям. [1]
Скорее всего, одна половина группы стучала Алидину, вторая – напрямую Бобкову, а кто-то, наверное, был двойным или даже тройным агентом. Я чувствовал себя чужим на этом празднике жизни – стучать мне было некому. Вообще ситуация с группой оказалась чуть интересней той картины, которую я мысленно нарисовал при первом ознакомлении с приказом Андропова. Курировал работу группы полковник Денисов, который всё ещё числился моим непосредственным начальником; официального статуса у Бобкова, Алидина и прочих небожителей не было, но, думаю, у них имелось право периодически дергать меня, чтобы узнавать какие-то новости мимо цепочки стукачей. В общем, дело обещало быть интересным на различные непредвиденные ситуации. И я всё ещё сомневался, что мне позволят потрошить Якира по полной программе.
Впрочем, пока что группа была занята не доносами друг на друга, а вполне полезной работой – ребята сочиняли обвинительное заключение, которое уже давно пора было предъявить тому же Якиру, обитавшему в Лефортовской тюрьме уже две недели. Я собирался примкнуть к этой деятельности чуть позже, а потому оказался совершенно свободен. И сделал я то, что делать, в принципе, был не должен – выписал самому себе направление, поехал в Лефортово и попросил пригласить в допросную одного из арестантов.
Допросная комната в изоляторе временного содержания – это бетонная коробка без окон и с одной дверью, в которой стоят привинченные к полу стол и два стула. Есть крепления для ещё одного рабочего места, на котором при необходимости может расположиться какой-нибудь стенографист, но мне сейчас было не до подобных изысков. Я даже оформлять этот допрос – точнее, разговор – собирался только своим рапортом, написанным постфактум. Формально я был в своем праве, поскольку я уже был руководителем группы, которая вела дело Якира, но ещё не разогналась на полную катушку.
Какие-то предварительные наброски я глянул. Якиру вменялось хранение и распространение антисоветской литературы – с упором на книгу Авторханова «Технология власти», – организация выпуска антисоветских материалов клеветнического характера и участие в деятельности организации, которая порочит советский строй. Конечно, список обвинений был длинным, подробным, и наводил на грустные мысли о змее, которую пригрело на груди государство, но, насколько я понял, всё сводилось именно к этим пунктам, которые разбили на пункты помельче на тот случай, если доказать удастся не всё.
Всё это выглядело очередной игрой, затеянной центральным управлением с неизвестной мне целью. Свои сомнения я частично изложил Денисову, частично – сохранил в себе, поскольку до некоторых откровений советское общество образца 1972 года не доросло. Но поскольку я уже согласился возглавить группу, то деваться мне было некуда. И нынешний мой визит к Якиру имел простую и ясную цель – я хотел понять, что изменилось в моём давнем знакомце за прошедшие месяцы. Скорее всего, он остался прежним антисталинистом, который нашел в диссидентах братьев и сестер по духу. Но чудеса случаются даже в нашем насквозь материальном мире.
***
Якир выглядел неважно. Впрочем, неважно он выглядел и полгода назад, когда я беседовал с ним лицом к лицу – всё-таки почти два десятка лет на зоне здоровья не добавляют, да и он сам не слишком следил за состоянием своего организма. Ещё и пил много, что врачи обычно запрещают в первую очередь. И было непонятно, как на нем сказались проведенные в Лефортово две недели. Возможно, что никак – разве что протрезвел да обозлился.
– А, чекист! – почти радостно воскликнул он, едва завидев меня, перепугав мелкорослого сержанта, который сопровождал подозреваемого.
– Здравствуйте, Петр Ионович, – вежливо поздоровался я.
Подписал необходимые бумаги и отправил сержанта ждать конца нашего разговора в коридоре. Такое тоже не принято, но сейчас был не тот случай, чтобы слепо следовать инструкциям.
– Присаживайтесь, – я указал на тот стул, что стоял спинкой к двери, а сам сел на противоположный. – Можно попросить принести чаю, не хотите?
Якир зыркнул на меня, но упрямо помотал
