Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис
[2] Актриса Людмила Целиковская, женщина странной судьбы, гражданская жена Любимова с начала 1960-х и до 1976 года. Считается, что именно она предложила ему поставить спектакль «Добрый человек из Сезуана» со студентами Щукинского училища, а потом пробила выделение под эту труппу (и под самого Любимова) находившегося в раздрае Московского театра драмы и комедии. Также считается, что именно Целиковская была генератором идей на протяжении первых 10 лет существования Таганки, и что она прикрывала своего супруга от слишком пристальных взглядов компетентных органов. В середине 70-х Любимов нашел жену помоложе – венгерскую журналистку Каталин Кунц, с которой окончательно встал на рельсы антисоветчины, что и привело его к лишению гражданства СССР в 1984 году.
Глава 7. «Ветер случайных удач»
Петь Татьяна умела, но умение это было относительным – их чему-то учили в институте, но на профессиональную певицу она не тянула. И петь ей не нравилось – только танцевать, чему она могла отдаваться самозабвенно и в любой обстановке. Поэтому моя мысль о каком-нибудь подходящем дуэте на написанную в будущем песню была забракована и отложена в дальний угол. Туда же я засунул и идею снять что-то типа музыкального клипа – на это нужны были силы и таланты, которых у меня не было, а привлекать посторонних мне пока не хотелось. Хотя знакомые, которые смогли бы лет на двадцать или тридцать опередить своё время, у меня имелись.
Но пока я работал только с Савой.
– Видел, что они сделали со «Сказкой»? Я уж доказывал Льву Тарасовичу, что в таком виде не нужно, но он уперся... Извини, но я так ничего и не смог ему доказать...
Мой приятель последний раз звонил мне в начале июня, ещё в Сумы, а потом у нас ушло некоторое время, чтобы навести мосты после моего спешного переезда в Москву. Ну и разговор у нас начался с диктатуры Дутковского, который переделал принесенную Савой песню в духе других псведонародных напевов, которыми славилась «Смеричка».
– Сав, а тебе не всё равно? – лениво отозвался я. – Ты же автором остался?
– Остался, – грустно ответил он. – А толку?
– Деньги тебе уже начали перечислять?
– Что-то накапало...
– И накапает ещё больше, – убежденно сказал я. – К концу месяца притащи ему «Траву у дома», и пусть корежит её, как ему будет угодно. Даже не вмешивайся. Тебе сейчас в составе надо закрепиться, а всё остальное – неважно совершенно. Вообще помнишь лозунг, который висел у нас на артучилище?
– «Наша цель – коммунизм»?
– Он самый, – подтвердил я. – Вот у тебя сейчас цель – чтобы тебя из «Смерички» не выгнали. А если будешь спорить – выгонят. Поэтому смотри на этого Льва Тарасовича с обожанием и постоянно хвали все его решения. Даже помогай продвигать их в жизнь. Тогда ты будешь молодец и незаменимый член коллектива. Ну а дальше – то, что я тебе уже говорил. Миньон на «Мелодии» через пару лет и гигант там же ещё через годик. Поскрипи зубами это время, ты молодой, зубов должно хватить.
– Скажешь тоже... Ко мне, кстати, Инга переехала, – похвалился Сава. – Перевелась в Киев.
– Молодцы, – похвалил я их предприимчивость. – Вот ради неё и действуй – учи репертуар группы, с Дитковским не спорь. Всё понял? А я пока подумаю, что ему следующее скормить.
Я положил трубку и задумался. В принципе, у меня был список из примерно двадцати песен, которые вполне могли подойти «Смеричке» для взлета на всесоюзный уровень. Правда, их худрук явно был повернутым на украинстве товарищем, поэтому был велик шанс, что всё, что отдаст ему Сава, он переведет на украинский и превратит в народные баллады. Впрочем, я понимал, что это не слишком важно. Отдавать другие шедевры уровня «Сказки» или «Травы» можно и погодить, а в том же списке имелись песни, которые вполне подойдут для 1972 года и которые не жалко. Штук пять Саве хватит до конца года, а там – если у меня всё будет нормально – можно и подумать о том, чтобы перетащить его в Москву. Какой-нибудь Стас Намин будет счастлив заполучить к себе плодовитого и талантливого автора.
Ну а я пока могу уделить время моим любимым диссидентам.
***
В среду мои начальники совместными усилиями родили состав группы, которая должна была заниматься делом Якира и пока что находящегося на свободе Красина. Красин,
