Прорвемся, опера! Книга 3 (СИ) - Киров Никита
— Рановато только вы его взяли, — брякнул он. — Вот ещё бы походил на воле, тогда бы…
— Тогда генерал Суходольский явился бы к нам лично, — недовольно заметил Сафин. — И сидел бы в этом кабинете, пока бы ему по каждой жертве не отчитались.
Шухов сразу слез с небес на землю и начал зачитывать показатели. Больше всего досталось нашим «наркоманам», у них показатели по изъятию дури изрядно просели, не сезон, урожай конопли отходит, опий в наших краях — редкость, а герыча, благодаря нашим стараниям, не завезли в город. Зато у нас, в «убойном», раскрываемость оказалась на должном уровне.
— Короче, — сквозь зубы проговорил Шухов, глядя на Сафина. — А что по тому трупу, которого битами вчера забили?
— Работаем, — без всяких подробностей сказал тот.
— Чтобы нашли сегодня! Японский городовой!
Когда всё закончилось, мы собрались в нашем кабинете для настоящей планёрки, потому что Шухова особо не интересовало, что именно мы делаем на земле и как работаем, а вот Сафин в курсе наших дел был, узнавал детали и подкидывал новые поручения.
— Так, мужики, — Сафин сел на подоконник, держа в руках стопку бумаг. — Васька Устинов, по ходу, забухал опять, на телефон не отвечает. Будет время — съездите к нему. Пока прикроем, но сами понимаете…
— Заеду, Маратыч, — сказал я. — А то поймут, что в загуле, всю кровь ему выпьют.
— Угу. Сначала по работе сгоняй, потом к нему сразу. Так, короче, по Кащееву определяются, судья знакомится с делом, так что наверняка увезут шизика в СИЗО. Но надо будет с ним потом ехать в посёлок, чтобы показывал, как он душил тётку. Витька, куртку сфоткали твою, на всякий пожарный?
— Да, Кирилл сделал, — Орлов кивнул.
— Ну и отлично, пусть лежит. Так, ещё, если Васька не явится, кому-то надо пройтись по мясокомбинату, где там сменщика избили позавчера. У него шейка бедра оказалась сломана, это тяжкое телесное, дело возбудили. Надо искать.
— Он же заявления не писал? — спросил Витя.
— С такими травмами дело без заявления возбуждается. Короче, там одни урки, вот они его и побили, надо найти, кто именно. Так… — Сафин начал листать сводки и водить по записям пальцем. — И ещё у нас два трупа сегодня, вот в дежурке сообщили… Один по бытовухе, тело три дня лежало на хате, только что участковый там был, нас вызвал. Надо судмеда брать и туда… и вот, ещё один труп, без криминала, похоже. Бомж под теплотрассой замёрз, надо забирать.
— Пусть участковый и забирает, — вмешался я.
— Нам поручено поприсутствовать, чтобы криминал отмести. Так, кто куда? — он поднял взгляд на нас. — Витя Орлов, ты у нас герой вчерашнего вечера, — Сафин хмыкнул. — Вот ты и поедешь за бомжом. Дел-то ерунда, судмед чтоб посмотрел, да проконтролировать, что в морг увезут. Участковый дежурный — зелёный, может не сообразить, что к чему.
— Ну, мёртвого бомжа не смотрел — в милиции не работал, — вставил Толик. — Зима, бомжей сейчас урожай будет…
— Коренев, ты с ним! — распорядился Сафин. — А то шутить начал, расслабился, я смотрю. А работать кто будет? У тебя хуже всех показатели! За Васильевым ходишь, а сам ни хрена не делаешь! Вот Орлову и объяснишь, что к чему в таких случаях, чтобы сам мог такие вопросы решать!
— Съездим, Руслан Маратыч, — кивнул Толя, не теряясь от нападок начальства. — И обязательно исправлюсь.
— Смотри мне тут, — пробурчал Руслан. — Пашка, ты тогда с Андрюхой на труп, и потом Ваську надо найти.
— Понял, — отозвался я.
— Поехали, опер, — позвал меня Якут. — Посмотрим, что там за бытовуха. Надо за Ванькой заехать и Кирюху взять… Маратыч, а у нас один судмед так на всё и есть?
— Ручка-то всё в наркологии лежит! — Сафин спрыгнул с подоконника. — И возвращаться не собирается.
— Долго его что-то откалывают, — заметил я. — Обычно быстрее дело идёт.
— Да потому что он там всех докторов знает, — Руслан махнул рукой. — Вот и сбегает оттуда периодически, потом вместе с ними и квасит. Всё лечение псу под бублик. Видели его ППСники, как он в одной пижаме в ларёк за водкой бегал по ночи. Это у него вместо отпуска, выходит, каждый год такая песня, а мы крутись, и напарник в СМЭ зашивается…
Дядя Гриша повёз Толика с Витей, поэтому сегодня мы обошлись без невнятных речей о политике. Зато с нами был Степаныч, который вместо анекдотов пересказывал недавно увиденные выпуски «Городка» и «Джентльмен-шоу».
А я всё думал о ночном деле. Были нюансы, которые не бросались в глаза в первой жизни, но сейчас за них всё так и цеплялось. Тогда-то дело едва доказали, но вот сейчас сомнения гложут.
Но главное — когда умер Кащеев, убийства прекратились… Да уж, без пузыря не разберёшься.
— Рост надо проверить, — вслух произнёс я один из вопросов, что меня беспокоил. — Не забыть, когда на следственный эксперимент повезём.
— Ты про душителя этого? — Якут внимательно посмотрел на меня, сразу догадавшись, о чём речь.
— Угу. Он роста невысокого, значит, надо проверить, под каким углом будет удавка.
Он кивнул, о чём-то хмыкнув про себя. Наверное, отмечает, что молодой опер после наставничества постоянно думает о работе. Якут и сам так часто о чём-то размышлял в минуты спокойствия, и учил делать так же, вот мысли часто и приходили внезапно.
— Вот здесь, — Степаныч показал на открытые ворота, останавливаясь напротив.
Дом частный, не заброшенный, но дым из печной трубы не шёл. Недалеко от ворот курил сосед, видно, это он вызвал милицию, придя в гости и найдя там труп. Участковый тоже был там.
— Собака выла! — пояснил сосед, худой смуглый мужик в телогрейке. — А машина в гараже стоит, значит, никуда не уезжал. Вот я и не выдержал, пошёл посмотреть, чего стряслось.
— Хорошо, что печку не топил никто, — тихо заметил Якут. — Значит, там подмёрзло всё, вонять не будет.
— А если бы топили, — судмед Ванька подул на пальцы, — можно было бы соседей опросить, понять, когда кто-то посторонний приходил. По дыму бы увидели.
— А ты время смерти сможешь определить при холодной температуре? — спросил я.
— Плюс-минус примерно, — неопределённо сказал он, пожимая плечами. — А вот Яков Вениаминович бы смог.
На участке дома было небольшое хозяйство. В курятнике кудахтали голодные курицы и постоянно орал петух, при каждом вскрике его поддерживали яростным бормотанием сидящие на крыше бани индюки, болтая отростками под клювом.
Но здоровенные птицы вскоре спустились на землю, найдя для себя противника — Степаныч рассказывал Кириллу анекдот, от души смеясь после каждой фразы. При каждом раскате смеха всё стадо индюков громко вопило и направлялось к водителю, раздувшись при этом, как футбольные мячи. Даже головы покраснели.
— А медсестра у неё спрашивает — чего ревёшь? — Степаныч захихикал. — А блондинка отвечает — так двойня же. Ну и дура же ты, медсестра говорит, радоваться надо. А та ей — так что я мужу-то скажу, когда спросит, от кого второй-то? Ах-ха-ха, прикинь! Ну и дура!
Стадо индюков приближалось к нему со спины, сбиваясь в кучу и пытаясь его запугать своим воплем, но это, конечно, не помогало. Водитель обернулся и что-то им прокричал, от чего они заорали ещё громче.
— Командир индюков, — Кирилл только поморщился. — Ну чё, собаку успокоишь, Паха? А то срывается, задохнётся ведь так. У тебя хорошо получается.
Сидящий на цепи большой пёс при виде нас громко лаял, дёргая цепь так, чтобы порвать ошейник. Такого приманить сложно, ведь это его территория, его работа. Когда наши входили в дом, пёс аж хрипел от ярости. Но вместе с соседом мы смогли подать собаке хлеб, который мужик принёс, чтобы покормить животину, и честный сторож наконец-то успокоился.
— Собака хорошая, — сказал мужик вполголоса. — Если никто не заберёт, к себе переведу, мне нужен пёс. А вот хозяин у него — говно был.
— Почему? — спросил я.
— Смотри, — он показал на калитку.
— Звонок, — я кивнул и присмотрелся поближе. За кнопкой я увидел укрытый между досками большой металлический динамик. — И там что, он себе домофон сделал?
