Учитель. Назад в СССР 3 (СИ) - Буров Дмитрий
Я открыл глаза, глянул на предложенное. На бревне появилась еще одна развернутая газетка с пирожками.
— Это я вареньем, мама пекла… С малиновым. Я его очень люблю, — пояснил Свирюгин и вдруг засмущался.
«Вот тебе и взрослый пацан, вот тебе и гений технической мысли. Мальчишка еще…» — улыбнулся про себя, вслух же поблагодарил и взял угощение.
— Вкусно, — искренне похвалил выпечку.
— Вкусно, — согласился со мной десятиклассник. — Вы угощайтесь, Егор Александрович тут много, — смущенно пробормотал ученик.
В голосе Володи мелькнули вполне узнаваемые эмоции. «Оживает, в себя приходит — это хорошо. Насторожённость, которая никуда не пропала — тоже нормально. Кто его знает, чего от молодого нового учителя ожидать. Приехал из столицы, шороху навел, в драке поучаствовал, у себя ночевать оставил. Непонятно? Еще как непонятно, даи странно, чего уж там», — комментировал я про себя поведение Владимира, считывая эмоции и мысли по тону, движению бровей, легким гримасам на лице парня.
— Как жить собираешься, Володя?
— Нормально, как все, — моментально напрягся Свирюгин, покосился на меня и тут же снова занырнул в норку отчужденности.
— Как все — это, наверное, хорошо. Но скучно, — засомневался я.
— Ничего не скучно. Все вон живут, не жалуются, — буркнул Володя, цапнул очередной пирожок, да так и застыл с ним в руках, постоянно косясь в мою сторону.
— Уверен, что не жалуются? — поинтересовался я, резко повернулся и встретился с парнем глазами.
— Ну… уверен… — скривился Владимир.
— Но это неточно, — улыбнулся я чуть насмешливо.
— Да что вы ко мне пристали со своими вопросами! Живут, не живут, уверен, не уверен! — взорвался Свирюгин, вскочил на ноги, отбросил в кусты пирожок, который так и не попробовал. — Не знаю я! Не-зна-ю! Ничего не знаю и знать не хочу! Все у меня в порядке. Работа, учеба. Отучусь, в колхоз пойду, через год старшим мастером стану! — и замер в ожидании, тяжело дыша, зло на меня зыркая.
— Без образования? — позволил себе усомниться.
Парня передернуло, словно на него кто-то ушат воды ледяной вылил. Но Свирюгин упрямо стиснул зубы, мотнул головой и процедил.
— Председатель обещал, если останусь сразу.
Я смотрел на высокого плечистого десятиклассника снизу вверх, и не делал попытки подняться. Мальчишка, запутавшийся мальчишка. Точнее, мальчишка, которого запутали нечистоплотные взрослые в своих целях. Сейчас, когда Свирюгин выпустил на волю эмоции, очень ярко раскрылся и его юный возраст, и отсутствие жизненного опыта, и сомнения, и отчаянье. Молодой, зеленый, запутавшийся, сомневающийся не только в себе самом, но и во всех, кто его окружает, несмотря на всю его гениальность и сложности в быту.
Свирюгин сердито зыркал на меня из-под бровей, сопел, как разъяренный молодой бычок и топтался на месте, не зная что делать дальше. Спорить? Ругаться? Молчать? Доказывать свою правоту?
— Ты чего сам от жизни-то хочешь? — поинтересовался я, никак не реагирую на гневные выкрики.
— Чтобы в покое все оставили! — выразительно глядя на меня, процедил Володя.
— Это от окружающих, — понимающе кивнул я. — А от жизни чего хочешь? От собственной?
— Работать хочу… учиться… — проворчал неуверенно десятиклассник.
Свирюгин вдруг сдулся, как воздушный шарик, который прокололи. Куда-то ушла агрессия, которую мальчишка сдерживал, стараясь не хамить. Исчезли и злоба, и гнев, насторожённость тоже смыло взрывом эмоций. Зато явственно проступили усталость, обреченность и растерянность.
Я поднялся, подошел к поникшему парню, стал напротив. Володя моментально напрягся, сунул руки в карманы, поднял на меня вмиг окаменевшее лицо.
— Ты вот что… ступай домой, мать волнуется, — мягко, но строго велел я. — Постарайся по возможности не вступать в конфликт с отцом. Приведи себя в порядок. И завтра в школу приходи. На уроки.
Свирюгин насупился еще больше, но глаз не отвел.
— С председателем я поговорю. Работа — это замечательно. И что тебя ценят и бояться потерять, тоже прекрасно. Но школа сейчас для тебя в приоритете, — жестоко произнёс я, твердо глядя в глаза парню. — Захочешь поговорить, где живу, знаешь. Нужна помощь — помогу. Только решение ты должен сам принять, Владимир. Никто за тебя не решит, чего ты хочешь и что тебе нужно на самом деле. Да и помогать человеку, которые не желает помощи, великая глупость. Определишься, поддержу и помогу. Во всем. Приму любое твое решение. Договорились?
Я протянул руку и спокойно ждал, глядя в растерянные мальчишеские глаза. Через минуту Вовка неуверенно пожал мою ладонь, кивнул, тут же упрямо стиснул зубы, дернулся.
Я кивнул, тепло улыбнулся, разжал пальцы, развернулся и зашагал по тропинке к выходу из логова, обратно к речке. Возле скрытого в кустарнике входа остановился и попросил:
— Ты пирожки или съешь, или с собой забери. Здесь не оставляй, мало ли, собаки или звери на запах придут. Бардак останется. До завтра, Володя, — попрощался с парнем и нырнул в кусты.
— До завтра, Егор Александрович, — услышал вслед растерянное.
Довольно улыбаясь, спокойно зашагал же знакомой дорогой к своему двору.
'И в школу придет, и разговор состоитс
я, — мелькнула мысль. — Поживем — увидим'.
Глава 15
Из протокола № 18 заседания районного управления сельского хозяйства «О направлении дополнительной рабочей силы в с. Горбылово для оказания помощи в проведении сельскохозяйственных уборочных работ».
Присутствовали:
— начальник управление тов. Бобров С. И.,
— заместитель начальника управления тов. Воеводин А. К.,
— секретарь управления тов. Зинина С. В.,
— секретарь райкома КПСС Воложаров Х. Т.,
— секретарь райкома ВЛКСМ Птицын С. Ф.,
— председатель колхоза «Слава Октябрю» тов. Тупиков Г. Г.,
— председатель колхоза «Путь коммунизма» тов. Лиходед С. С.,
— председатель колхоза «Заря коммунизма» Семенов П. Ю.,
— председатель колхоза «Заветы Ильича» Мануйлов В. В.
— Товарищ Тупиков, доложите обстановку, — начальник управления сельским хозяйством, Сергей Иванович Бобров, сурово нахмурил брови и, выпятив подбородок, сверлил глазами улыбчивого увальня в серой рубахе с нелепым широким галстуком в желтую полоску. Красный нос и блестящие маленькие глазки выдавали в товарище Тупикове Геннадии Геннадьевиче любителя горячительных напитков.
Председатель колхоза «Слава Октябрю» неимоверно потел, шумно утирался огромным клетчатым платком, и все время поводил шеей слева направо, но ослабить узел галстука то ли не догадывался, то ли стеснялся в присутствии высокого начальства.
Услышав окрик начальника, председатель шумно отодвинул стул, поднялся и принялся нервно перебирать бумаги, сколотые скрепкой.
— Мы ждем, товарищ Тупиков. Вы нас задерживаете, — отчеканил начальник управления товарищ Бобров.
— Да-да товарищи, я сейчас, сейчас, — забормотал красный как вареный рак товарищ Тупиков.
В этот момент скрепка соскочила с уголка стопки бумаги, и листы рассыпались по столу. Часть улетела под ноги собравшимся товарищам. Геннадий Геннадьевич растерянно замер, глядя на дело рук своих и пытаясь решить дилемму: оставить все как есть, или же залезть под стол и собрать разлетевшиеся документы.
— Оставьте товарищ Тупиков, — поморщился начальник управления. — Докладывайте без бумажек.
— Э-э-э… — проблеял председатель колхоза «Слава Октябрю». — Да-да… — шумно утер пот со лба, нервно пожевал губы и принялся торопливо отчитываться. — На текущий момент… -э-э-э… урожай превзошел все наши самые смелые ожидания… э-э-э…
Тупиков пытался подглядеть в часть бумаг, которые остались на столе, но к сожалению, часть доклада с цифрами оказалась на полу. Геннадий Геннадьевич мучительно подбирал слова, пытался вспомнить цифры и факты, но у него это плохо получалось.
