Мерцание - Мастер_Угвей
Дурацкая идея, по моему мнению, в своё время ставшая заметным бременем на бюджете банды, однако оказавшая удивительно эффективной — что бы люди не говорили, они уважают личность, у которой есть ручные акулы. Да и шрам правом глазу, оставленный Вандером при их последней встрече, при такой атмосфере не так сильно выделялся.
— В город пришли гости, которые захотели подвинуть нас всех и занять нагретое местечко. Вот только этот демонюга уже сгорел в праведном огне, и если у него не было союзников, к нам вряд ли в ближайшее время кто-то рискнёт заходить, — произнёс я, заходя внутрь и сразу же садясь на место напротив местного короля преступного мира. — А Хеймердингер сам искал моей встречи. Предложил покинуть Заун и подняться на самую вершину Пилтовера, где меня будут холить и лелеять. Ничего интересного, короче говоря. Просто поболтали о всяком, да разошлись как ни в чём не бывало.
Силко наконец-то поднял свой взгляд о целой кучи бумаг, что лежали перед ним, после чего с тяжёлым вздохом взглянул прямо в мои глаза. У него был жёсткий, металлический взгляд, который продавливал любого сидящего…
Но я держался. Силко был отличным организатором и суровым лидером, который не жалел никого, включая себя. Однако меня его игры в великого интригана и бандита лишь забавляли. Конечно, он мог в любом момент попытаться убить меня или пленить меня, вот только тогда его ждали бы кое-какие сюрпризы. Пусть я и не хотел злоупотреблять Мерцанием, но в действительно готов использовать его на полную.
Вполне возможно, что где-то глубоко внутри себя я даже надеялся, что он попытается провернуть классическую тактику с угрозами и нападением. Ведь тогда у меня станет куда меньше забот и голова заполнится куда более простыми вопросами выживания… Видимо, он также видел подобные рвения во мне, отчего со мной никогда не переходил черту.
— Ты остался с нами, и я очень рад твоему выбору, — с нескрываемым сарказмом произнёс он спустя минуту тишины. — Однако зачем ты ко мне явился? Я тебя не вызывал и куда более грамотные люди уже передали мне отчёты о произошедшем. Предложишь свой «стимулятор», которым ты всех перебил за несколько секунд?
Силко первым получал все наши с Синджем новинки, так как специально платил очень хорошие суммы за эксклюзивы. Вот только его вечной войне за власть и влияние всегда не хватало ресурсов и более совершенных орудий, отчего даже при таком соглашении он был готов доплачивать за нашу дополнительную работу, лишь бы как можно быстрее заполучить новый метод повышения силы.
— Скоро может и покажем, но пока что формула не доведена до совершенства, — махнув рукой, ответил я. — Куда сильнее меня волнует другой, можно сказать, философский вопрос. В чём твоя цель? Каким ты видишь будущее Зауна, и, как ни странно, Пилтовера? Что будет, если твои вечные попытки создать достаточно большую банду, способную заставить Верхний город даровать нам независимость, приведут к успеху?
Неформальный лидер Зауна замком свёл руки вместе, откинувшись на спинку стула и как-то по новому взглянув на меня с некоторым вопросом в глазах:
— С чего такие вопросы? Желаешь пересмотреть, кому верен, а кому нет?
— Я жду ответов, а не увиливания и ответных вопросов. Хочу знать, ради чего отказался от золотых гор и светлого места у солнца. А потому и хочу знать — если мы победим, то к чему приведёт твоё правление? Потому что если я правильно сужу по количеству торгашей нелегального оружия, особых химикатов и борделей, ты не сильно заботишься о благополучии и жизни Заунитов.
Силко нахмурился, едва заметно сжав руку, после чего сделал глубокий выдох. В прошлой жизни я бы никогда не рискнул сказать нечто подобное явному психопату и бандиту, но что теперь я терял? «Шикарную» жизнь в Нижнем городе или рабство наверху? Умирать мне не хочется, но хотя бы ещё раз попробовать силу Мерцания в деле — вполне себе.
— Мне кажется ты сильно переоцениваешь свою ценность, раз задаёшь столь провокационные вопросы таким тоном… Но хорошо, спишу это на прилив эмоций после битвы и отвечу тебе. Прямо сейчас мы занимаемся преступной деятельностью, так как я, к сожалению, не могу просто щёлкнуть пальцами и создать гору денег с едой и оружием. Нам приходится идти на компромиссы с совестью, чтобы заполучить хотя бы шанс на независимость и возможность вздохнуть свежим воздухом. Когда, — Силко сделал особый акцент именно на этом слове, — мы победим, то начнём строить государство, лишённое прошлых пороков. Придётся пролить немало крови, но лучше умереть стоя, чем жить на коленях. И за возможность сделать хотя бы один чистый вздох нет ничего, на что мы не пойдём… Такой ответ тебя устроил?
Я стучал пальцами по своему стулу и думал. Силко спустя десяток секунд моего молчания вернулся к собственным бумагам, начав даже что-то писать. По глазам видно, что он явно ждал, когда я наконец-то оставлю его в покое, однако держал лишённую эмоций маску.
И лишь когда я поставил на стол набор инъекций для снятия боли, в его взгляде появилось расслабление и некоторое принятие. Каким бы железным мужчиной он не был, любой человек не мог бесконечно терпеть боль.
— У нас с наставником действительно готовится кое-что революционное и способное изменить всё положение сил в городе, однако нет уверенности, что враги не воспользуются им же, чтобы стереть нас в порошок потом. То, что случилось с моим порохом и динамитом может точно так же повториться. А потому мне нужна уверенность, что величайшее алхимическое достижение не только будет в правильных руках, но и будет использовано достойным образом.
Силко вопросительно поднял бровь, смотря на меня. Однако через секунду на его лице появились первые признаки настоящего гнева.
— Мы столько лет работали вместе, и ты до сих пор сомневаешься во мне? В наших идеях? Прошу прощения, — практически шипя, произнёс Силко, — если наши методы кажутся тебе недостаточно моральными и безопасными. Потому как если бы у тебя есть другой путь, который не будет усыпан телами наших братьев и сестёр, я бы хотел его услышать. А то мы и так делаем всё в своих силах, чтобы победить.
— Вопрос не в методах, а в целях. Я был бы рад, если бы Заун превратился в куда более приятное место для жизни, так как сам живу здесь
