Мерцание - Мастер_Угвей
В любом случае, все трупы уже вынесены, и, уверен, сюда уже несётся пара десятков Миротворцев, союзники которых, как мы вскоре узнали, были заранее убиты необычной тварью. Явился, объявил себя королём и сразу же сдох — вот какова судьба любых «умников», решивших себя достаточно сильными, чтобы выступить сразу против двух великих городов.
Заун и Пилтовер хотя и нельзя было назвать единой силой, однако были причины, по которым город оставался крупнейшим независимым торговым и инновационным центром всего мира.
Несмотря на свою вражду, члены верховного совета, промышленники и представители торговых семей умели находить общий язык с лидерами банд, наёмниками и химбаронами, также не желавшими терять свой бизнес из-за каких-то конкурентов.
А потому если бы это тварь даже сожрала нас всех, то, уверен, она не долго бы проходила среди местных улиц — одних наёмных убийц на здесь больше, чем в целых других империях. Безумных учёных, алхимиков и откровенных головорезов даже упоминать, думаю, не стоит.
Пока весь остальной мир прибывал на уровне закостеневшего средневековья, мы уже во всю развивали огнестрел со взрывчаткой, воздухоплавательные средства и настоящее электричество с первыми серьёзными заводами. С такой стороны становилось понятно кое-что совершенно другое — лишь разделение Пилтовера и Зауна является причиной, почему моя родина ещё не захватила соседей. Даже по численности наш мегаполис заметно превосходил все столицы миры.
Как и всегда ответ был один и тот же. Практически каждую проблему в городе можно было свести к одному и тому же, отчего меня прямо жгло узнать причину, почему всё стало таким, каким есть:
— Профессор, пока ещё есть возможность говорить без пригляда со стороны ваших надсмотрщиков, — произнёс я, глядя на последнюю выжившую девушку из Миротворцев, что с суровым и мрачным лицом стояла над телами мёртвых коллег. — Скажите мне честно — почему вы допустили падение Зауна? Не можете ведь не видеть, в какую клоаку превратился Нижний город, но ничего не делаете. Просто скажите мне — почему?
— Как бы не было печально это говорить, Виктор, но не все проблемы можно решить одним правильным изобретением. И даже бессмертие — не ответ на все беды, вызванные пороками жадности, гордыни и самолюбия с предрассудками. Всегда есть люди, желающие лучшей жизни для себя и своей семьи, а не для окружающих, и как бы ты не старался исправить систему и помочь нуждающимся, они всегда остаются. И спустя века таких тщетных попыток… ты просто сдаёшься. Поверь мне, Виктор, я всеми силами старался всё исправить. Однако даже у меня не получалось найти лекарство от человеческой жадности, отчего сейчас я просто пытаюсь двигать прогресс вперёд, надеясь, что однажды оно всё-таки найдётся. Наука — это единственная вещь, которая ещё не подводила меня…
Казалось, вся грусть и сожаление, смешанное с разочарованием в самом себе смешались в голосе этого метрового комка шерсти, чьи глаза видели как сменяются века и целые эпохи. Мне искренне стало жаль его, однако как-то не получалось найти слова, что смогли бы подбодрить великого учёного. Что я вообще могу сказать, чего он не слышал за века?
Единственная вещь, отличавшая меня от остальных — это более глубокое понимание науки, не самый маленький жизненный опыт, а также хотя бы базовые навыки работы с алхимией и местной магией. Но что-то мне подсказывало, что ни Зак, ни выведенные мной полуразумные крысы, не помогут со столь серьёзной проблемой как разделение двух городов.
Мерцание же… Оно в теории могло. Уже одного кардинального изменения биологии и анатомии, вместе с улучшением всех мозговых функций хватило бы на несколько премий и вечную славу с местом в истории. Но получиться ли с помощью даже самой лучшей алхимии сделать более совершенного разумного? Лишённого грехов людей и всех прочих местных рас?
Честно говоря, не думаю. Мерцание делало субъект сильнее физически, повышало его стойкость с приспособляемостью, однако получившиеся от передозировки твари были столь безумны и далеки от всего человеческого, что смерть являлась для них милосердием. Над ними и всеми окружающими.
В лучшем случае можно создать армию, что захватит Заун или Пилтовер, и даст одной стороне всю полноту власти. Вот только, как и любое другое открытие, мы не сможем вечно держать над ним монополию. Однажды выпустив джина из бутылки, его уже не засунуть обратно. А потому максимум несколько лет успешной жизни победителя, и нас самих сотрут нашим же оружием. И лишь выведенные нами твари останутся королями над пустошью.
У меня имелась лишь одна идея, как всё можно исправить, но и она была основана на безумном, практически обречённом предположении — том, что лидеры обоих городов решат пойти на компромисс. Что-то мне подсказывало, что шансы подобного куда меньше пришествия настоящего чуда… Однако попробовать всё равно стоит.
— Благодарю вас за разговор, профессор. Он был очень продуктивен и заставил меня задуматься о кое-чём важном. До сих пор прошу взять Паудер с Экко, и дайте им шанс поступить в настоящую академию, где им дадут шанс стать хорошими людьми. Это лучшее, что мы можем сделать сейчас, — ничего больше не говоря, я поднялся со своего места, и, надев противогаз, а также стараясь не сильно хромать, направился к чёрному входу из помещения, куда аккуратно указывал Вандер. Я уже слышал крики несущихся Миротворцев, а потому задерживаться не стоило.
Хеймердингер продолжил сидеть на месте и смотреть в мою спину. И даже когда его окружили представители власти, он продолжал выглядеть растерянным и огорчённым. При этом успешно скрывая в своих карманах оставленную мной бумажку.
.
— …Что произошло у Вандера? Почему мне принесли уже десятое сообщение о том, как мои погибшие люди восстали из земли и стали устраивать погром на нейтральной территории? И что ты вообще делал у этого старого волка, встречаясь с членом совета Пилтовера? — без всяких приветствий встретил меня суровый раздражённый мужской голос, стоило мне только зайти к нему.
Силко, как обычно, находился в своём личном кабинете, что за многие годы претерпел множество изменений. Теперь это была не крохотная коморка, а большое и просторное место, расположенное на нижнем этаже бывшего центрального здания порта, одну из стен которого заменяло стекла аквариума с самыми настоящими акулами. Из-за
