Ташкент-Москва книга третья Халхин-Гол до и после, часть вторая - Фарид Ахмеров
Тут же, помимо первого и второго появился графинчик с коньяком и тарелочки с нарезанным лимоном и сырной нарезкой.
- Ну, за встречу, - провозгласил Ахмеров, когда суета с накрыванием и наливанием закончилась, - выпьем и я тебя перебивать не буду – рассказывай.
И Троицкий рассказал.
Оказалось, что документы на присвоение звания «гвардеец» оформлялись на всех, кто был в штате частей и соединений на момент их участия в боевых действиях во время нахождения во фронтовой зоне. А подполковник Ахмеров был приписан к отдельному мотомеханизированному батальону в качестве помощника начальника штаба, и все пятнадцать дней был участником военных действий. На подполковника тоже подали документы и благополучно их подписали. Так что Ахмеров на законных основаниях может называться гвардии подполковником. Мотомеханизированный батальон был главным резервом штаба группы войск в Монголии и всегда находился в расположении командующего группой. За одно, и выполняла роль подразделения охраны штаба.
- А про вас, Фарид Алимжанович, там помнят. Я в госпитале был, в районе штаба. Слегка обгорели руки, когда мы тушили нашу ласточку. Так мы называли наш танк БТ-7, нашу «бтшку». И когда я после перевязки ходил к себе в палатку, часто слышал про лихого старикашку-подполковника, первым начавшего стрелять по японскому самолёту, залетевшему штурмовать наш лагерь. Вам тоже есть что рассказать, товарищ Ахмеров?
- Да, что уж там рассказывать. Стою, бреюсь, гляжусь в зеркало нашей «эмки» (батарейки электробритвы сели, заряжать некогда), смотрю летит какой-то биплан. Низко летит, хотя нашим всем был приказ, над дорогами и расположениями наших войск ниже двух тысяч метров не летать (могут схлопотать из «Стрелы-2»). А этот летит низко. Присмотрелся – круги красные на борту. Взял с заднего сидения свой АКМ (я, как раз хотел его сдать в ружейку, после поездок на ЛБС) и стал короткими очередями садить по аэроплану. Это произошло быстрее, чем я тебе рассказываю. Тут же и водитель из своего карабина присоединился. А аэроплан уже заходил на штурмовку. Ну, тут уже и счетверённые «максимы» и ЗУ-2х14,5 наши узбекские заговорили. В самолёт, конечно, не попали, но испугать – испугали. Он прекратил разворот, по газам и скрылся за холмами.
- Так мне и рассказывали. Главное – первым то стрелять стали вы. Потом разведка доложила, что до своих он не долетел. У него бензин кончился и он сел на нашей территории. Вы, правда, этого уже не узнали. В тот же день вас с Ворошиловым вызвали в Москву. А тут начались разборки – кто стрелял, во что попал. Почему проспал пост ПВО? Почему первым стал стрелять подполковник прикомандированный? В общем, как всегда, наказание невиновных и награждение непричастных. Тут и вы попали под раздачу. За проявленную бдительность и инициативу вас представили, сначала к медали «За боевые заслуги», но потом посовещались и решили, что это много и «За участие в боевых действиях на реке Халхин-Гол» будет достаточно. Так, что мы с вами попали в один приказ по награждению.
- Да, давненько я не читал центральных газет. Не знал даже, что указ об образовании гвардии Красной Армии уже вышел, и что медаль такую учредили. Ну, что же, просветил ты меня Олег Витальевич.
- Так, что, поздравляю вас, товарищ гвардии подполковник.
- Спасибо, товарищ гвардии подполковник. Теперь рассказывай, как ты подполковника получил и куда теперь тебя направят?
- Начну с последнего. Нахожусь я в резерве кадрового состава Генштаба РККА. Готовят назначение на должность командира тяжёлого танкового полка резерва ставки, или даже командира танковой бригады резерва. Ещё не решили, какой состав будет оптимальным, полк или бригада, и сколько их формировать. Но народ уже набирается, и люди идут в учебные бригады на обучение на Т-54 и Т-62 в Узбекистане. Я сам набирал после Халхин-Гола в Чкалове (который бывший Оренбург), когда долечивался там. Потом с этими людьми мы проходили обучение в Чирчике. А подполковника мне дали после знаменитой атаки на японцев на Баин-Цагане. Причём о том, что японцы пойдут было известно заранее, можно сказать туда их заманили. А потом, разобравшись в том, сколько их, какие позиции занимают и всё остальное, что называется разведкой, пошли на них в атаку.
Подожгли наш танк, причём очень просто, из крупнокалиберного пулемёта, ударили по ходовой, а потом выскочил такой маленький с бутылочкой с каким-то горючим и бабахнул по моторному отсеку сверху. Танк и загорелся. Его конечно пристрелили из проходящего мимо БТРа, но мы то горим.
- В нашей истории эти бутылочки называют «Коктейль Молотова».
- Откуда такое название, Фарид Алимжанович?
- Дело в том, что в ноябре 1939 года у нас началась так называемая «Зимняя война».
- Да, я это знаю.
- Так, вот, сколько танков у нас, ты знаешь. У финнов состояние противотанковой артиллерии слабое, даже против наших лёгких танков. Финны и придумали, что если взять стеклянную бутылку, налить в неё чего-нибудь горючего, ещё лучше с каким-нибудь загустителем и приделать к этому простейший химический запал, который начинал действовать после разбития бутылки и поджигал эту смесь, то в ближнем или городском бою можно будет успешно бороться с нашими танками. Для благозвучности дали этому название «Коктейль для Молотова», так как Молотов председатель Совета Народных Комиссаров, значит главный враг Финляндии. Потом в процессе употребления этого названия «для» исчезло, стало коротко и непонятно «коктейль Молотова». А в 1941 году уже нашим пришлось применять эти коктейли против немецких танков.
- Теперь понятно, а то причём здесь Вячеслав Михайлович.
Ахмеров подлил из графина коньячку, взялся за рюмку:
- Ну, за победу!
- За победу! – подхватил тост Троицкий и выпил, - так я продолжу, Фарид Алимжанович. Очень хочется выговориться, а так чтобы душевно, как с вами, не с кем.
И Олег Витальевич продолжил, что проходил обучение вождению Т-54 на чирчикском полигоне, под руководством инструкторов, большинство которых были старшекурсниками Чирчикского танкового училища. У подполковника Троицкого грамотность, подготовленность, старательность и прочие умения, которые проявили эти молодые, 20-ти летние ребята вызвали такое чувство восторга, что Ахмерова, аж гордость взяла за земляков.
Оказывается, на полигоне сохранились почти все танки послевоенного выпуска СССР. И подполковнику Троицкому дали возможность оценить их всех. Так вот, больше всех ему понравился танк Т-44. Большой, просторный, с отличной подвижностью. Для 1939 года отлично защищённый, с мощной пушкой, технологически доступный для современного производства. Высокая ремонтопригодность машины доказана тем, что до сих пор с 1944 года производства в 2016 году стоит,
