Москва - Дмитрий Николаевич Дашко
Понятно, что технические возможности криминалистов времён НЭПА были не особо велики. По сути, наука делала первые и пока довольно скромные шаги, тем более в условиях послевоенной разрухи. Но всю жизнь мне встречались спецы, что называется, от бога. И я не сомневался, что работаю с человеком именно такого уровня.
Наконец, собеседник взял трубку снова.
– Похоже, вы правы, товарищ Быстров. Весьма вероятно, что длинные женские волосы были окрашены в тёмный цвет. Если это так, то краска очень качественная, произведена за рубежом: Германия, а скорее всего – Франция.
Он произнёс название одной известной фирмы, реклама которой звучала в моём прошлом чуть ли не из каждого утюга.
– «Ведь ты этого достойна», – хмыкнул я.
– Простите, не понял, – озадаченно произнёс голос в трубке.
– Всё в порядке. Это я так, размышляю про себя. Всего хорошего!
Мы с собеседником распрощались.
Итак, выяснилось, что наша брюнетка – вполне возможно, и никакая не брюнетка вовсе. Поэтому надо ехать в адрес и пробивать эту самую Фиму Крюкову.
Выяснилось, что в заведении есть фотоальбом с портретами учениц и преподавателей. На одном из снимков оказалась запечатлена Серафима, и я под честное слово, что верну, как только во всём разберусь, прихватил фотографию с собой.
Пока доехал до места, успел изучить внешность девушки вдоль и поперёк. А ничего так, симпатичная. Жаль, если в том мешке было её тело.
Пол-Москвы, а то и больше, сейчас ютилось в коммуналках, и Серафима не была исключением.
Дверь открыла недовольная женщина лет сорока в застиранном домашнем халатике и бигудях.
– Уголовный розыск, – сказал я, продемонстрировав удостоверение. – Гражданка Крюкова здесь проживает?
– Здесь, конечно. Где же ещё жить этой профурсетке! – фыркнула женщина.
– Даже так? – усмехнулся я. – Простите, а вы её родственница?
– Упаси бог! – демонстративно перекрестилась она. – Соседи мы… по несчастью. Вернее, это для меня и моего Тишечки – несчастье жить с ней под одной крышей, а Фима у нас такая… хоть кол на голове теши! Только нет её сейчас дома.
– И давно нет?
– Да недели две где-то, – прикинула дама в бигудях. – Где шляется – ума не приложу. Наверное, опять какого-нибудь богатого хахаля в ресторации подцепила и теперь гулеванит с ним по всей Москве. С такой станется!
– Странно, а мне на её работе говорили, что она очень ответственная, – заметил я.
– Эта, прости господи? – удивилась дама.
– Ну, может, там, где она ногами дрыгает, её и уважают, а для меня она обычная гулящая девка. Не понимаю, что мужики в ней находят – одна кожа да кости… Тьфу! – раздражённо сплюнула собеседница.
– То есть все эти две недели вы её не видели?
Женщина кивнула.
– Как вас зовут?
– Капитолина. Капитолина Ивановна Чернова, – поправилась она.
– Вы упоминали какого-то Тишечку… Кто это?
– Супруг мой.
– С ним можно поговорить?
– Так он на работе сейчас. Будет только вечером.
– Ясно. А другие соседи в квартире есть?
– Нет. Господь миловал. Нам и Крюковой вот досюдова хватает, – женщина провела рукой под подбородком.
Я понимающе кивнул.
– А что, что-то случилось? – спохватилась собеседница.
– Да так… проверяем кое-что, – туманно сказал я.
– Ну-ну, – усмехнулась женщина. – Все нашу Фиму ищут. Теперь ещё и уголовный розыск подключился.
– Простите, – насторожился я. – Вы сказали, что соседку ищет кто-то ещё?
– Ага, – охотно подтвердила та. – До вас фининспектор кажный божий день захаживал. Покоя не давал, ирод!
– Фининспектор… – протянул я. – Простите, а он представлялся?
– И представлялся, и бумаги показывал, и повестку лично Фиме вручить хотел. Только вот не было её.
– А могу я взглянуть на эту повестку?
– Можете.
Женщина сходила куда-то и принесла мне документы. Я пробежал их глазами, запоминая детали. Гражданку Крюкову безумно жаждал увидеть фининспектор Винокуров, речь шла о выплате безумного по нынешним меркам штрафа. Интересно, когда балерина успела задолжать государству такие деньги? Несмотря на галопирующую инфляцию, их бы хватило, чтобы с потрохами выкупить этот дом и пару соседних, а не прозябать в коммуналке.
Пожалуй, необходимо навестить товарища Винокурова, даже если это ложный след.
Фининспектор оказался мужчиной средних лет с неказистой, я бы даже сказал, серой и потому незапоминающейся внешностью. До моего прихода он увлечённо щёлкал костяшками бухгалтерских счётов и что-то записывал в прошнурованную тетрадь.
Я показал ему удостоверение и представился.
– Уголовный розыск? – удивился Винокуров.
Его рука зависла в воздухе, так и не коснувшись счётов.
– Даже не знаю, чем могу вам помочь… Он покачал головой, демонстрируя полное недоумение.
– Меня интересует гражданка Серафима Крюкова, – сообщил цель визита я.
– Ну, эта особа интересует не только вас, – усмехнулся он. – Мы тоже её ищем. Правда, пока безрезультатно.
– А чем она вызвала такой интерес со стороны налоговиков?
Он немного помолчал, прежде чем ответить.
– Думаю, с уголовным розыском я могу быть откровенным.
– Конечно, можете! – горячо заверил я.
– Дело в том, что Крюкова владеет собственным производством…
– Простите, я не ослышался? – слегка обалдел я.
Хрупкая танцовщица с фотки никак не ассоциировалась у меня с образом крутой бизнесвумен. Похоже, я чего-то не понимаю в этой жизни.
– Вы не ослышались, – кивнул он. – У неё патент на производство деревянных ящиков. Могу вас заверить, что эта продукция расходится на ура по многим лавкам и магазинам города. И обороты весьма приличные. Но… как выяснилось, налоги мы платить, как положено, не желаем. Мои коллеги провели ревизию и обнаружили огромное количество нарушений. Не буду вдаваться в подробности – каких именно, однако штраф гражданке Крюковой грозит немаленький. Ну, а она, когда обо всём узнала, похоже, пустилась в бега. Ничего удивительного – сумма огромная.
– Ну, это понятно. Государство своего не упустит, – не преминул заметить я.
– Конечно! Мы, как и уголовный розыск, стоим на страже интересов государства, – сказал Винокуров, и я видел, что он абсолютно искренен.
– Разумеется, – согласился я. – Но меня всё равно терзают смутные сомнения. Скажите, а вы точно уверены, что этот… как говорят американцы – «бизнес» принадлежит Крюковой?
– Её фамилия проходит во всех официальных документах, – сухо сказал фининспектор. – Да она и не отрицает этого. Я показывал ей бумаги, она подтвердила, что это её подпись. Так что у нас всё точно, как в аптеке.
– Не знаю, не знаю… – задумчиво протянул я. – Вы не обижайтесь, товарищ Винокуров, на мою недоверчивость, но что-то здесь не так. Какие-то подводные камни. Ну не похожа гражданка Крюкова на акулу капитализма.
– Похожа – не похожа!.. Мы тут не на ромашке гадаем! – разозлился фининспектор. – Я же вам сказал: есть все официальные бумаги. На этих бумагах стоит подпись Крюковой. Поэтому она
