Цена жизни. Книга 2 - Андрей Стоев

Ну конечно, тебе же доложили, что я вчера весь день по музеям гулял.

— Скорее, ненавижу, — признался я.

— Всё равно походите там, полюбуйтесь шедеврами, — засмеялся он. — Очень способствует духовному развитию.

Мало меня жена по музеям таскала, теперь и император подключился.

— Потом мы встретимся опять, — заключил он. — Может быть, у нас и в самом деле найдутся взаимно интересные варианты.

Глава 8

— Ну и как он тебе? — небрежно осведомился Дитрих, наблюдая за женой.

Мария в лёгком пеньюаре сидела за туалетным столиком и пристально разглядывала что-то невидимое остальному миру у левого виска. К своей внешности она относилась очень серьёзно — Дитриху хватило одной шутки на эту тему, чтобы понять, что насчёт некоторых вещей лучше не шутить даже императору.

Вопрос она поняла сразу. Дитрих молчал об этом весь вечер, но было совершенно ясно, что он обязательно поинтересуется её мнением, и этот разговор вовсе не стал неожиданным. Её мнение он спрашивал всегда.

— Интересный мальчик, — рассеянно отозвалась она, окончательно убедившись, что несовершенство ей только показалось.

— Он, вообще-то, старше тебя, — усмехнулся Дитрих.

— Это не делает его стариком, — резонно возразила Мария.

— Дядюшка Айке считает его дурачком.

— Это ещё вопрос, насколько твой цу Ройтен сам умён, — хмыкнула она.

— Побольше уважения к моему эрцканцлеру, дорогая, — недовольно сказал император.

— Если ты не желаешь слышать моё мнение, Дитер, то я буду молчать, — равнодушно отозвалась Мария.

— Желаю, — вздохнул тот.

— Он определённо умнее твоего эрцканцлера, — сказала она, но бросив быстрый взгляд на кислое лицо мужа, поправилась: — Извини, Дитер, больше ни слова о Ройтене. В общем, с умом у него всё в порядке, и он понял, что я знаю больше, чем показываю.

— Вот как? — заинтересовался император. — Почему ты так решила?

— Он внимательно наблюдал за нами, когда сказал про войну. Это было очень неожиданно, и, боюсь, я не сумела удержать лицо. Он явно понял, что я об этом что-то знаю. Что знаю больше, чем мне положено знать.

Дитрих досадливо поморщился. То, что он пользовался советами жены, было большим секретом — об этом не знал даже отец. И если станет известно, возможности жены по добыче информации сильно уменьшатся. Сейчас многие считали её просто пустоголовой красоткой и не особенно следили за тем, что говорится в её присутствии — её озабоченность собственной внешностью очень помогала в создании такого образа. Но если пройдёт слух, что она достаточно умна, чтобы давать советы императору, никто в её присутствии лишний раз рта не раскроет.

— Айке предлагает призвать его в рамках императорского призыва и отправить под начало графа Коппа, на границу с Новгородом, — сказал Дитрих.

— Зачем? — Мария повернулась к нему, глядя в полном недоумении. — Ясно же, что он откажется.

— Это будет достаточным основанием для того, чтобы лишить его титула и отобрать баронство, например, — объяснил император, — и мы сможем ему этим угрожать. Это сильный рычаг, который позволит на него давить.

— Это вообще не рычаг, Дитрих, — вздохнула Мария. — Я надеюсь, Ройтен тебя не убедил?

— Не убедил, но соблазн всё же есть, — признался Дитрих. — Когда меня, императора, пытается нагнуть барон из какой-то немыслимой дыры, это немного раздражает, знаешь ли.

— А разве он приехал как барон? — с лёгким оттенком язвительности осведомилась императрица. — А не как доверенное лицо князя Яромира?

— Нет, не как барон, — вздохнул тот. — Понимаю, о чём ты говоришь, но я привык воспринимать его как обычного барона, и поэтому меня такие разговоры с ним изрядно напрягают.

— Это глупо, Дитер, — спокойно сказала Мария, снова отворачиваясь к зеркалу. — Ты воспринимаешь его в неправильном свете, и это мешает тебе принимать правильные решения. Задумайся об этом. Ну если уж совсем не можешь поменять отношение, дай ему графство, у нас же есть кое-что в запасе.

— Я мог бы пожаловать ему графство, и даже намекнул ему на это, но он как-то не спешит это графство заслужить, — проворчал император. — Хорошо, я задумаюсь над своим отношением. Ты права, оно действительно мешает. Так значит, ты считаешь, что призывать его не стоит?

Мария опять повернулась к нему, и лицо её было хмурым.

— Знаешь, я пообещала, что не буду больше говорить о Ройтене, но мне придётся нарушить это обещание. Я не могу его не нарушить. Ты не раз слышал от меня, что он не очень умён, но я ошибалась. «Не очень умён» — это неправильная характеристика. Он идиот. Избавься от него, Дитер, идиот на посту эрцканцлера — это опасно. Разве что Господь способен предвидеть, что он может наворотить.

— Сказано излишне резко, Мария, — сурово заметил Дитрих. — Ты можешь обосновать свои слова?

Было видно, что император уже сердится, но на императрицу это не произвело никакого впечатления.

— Могу, конечно, — пожала она плечами. — Ройтен считает, что таким образом получит какой-то рычаг, но это полная глупость. Я могу с уверенностью сказать, что в этом случае Арди просто откажется от титула и баронства. Само по себе баронство для него мелочь, оно скорее приложение к титулу, чем самостоятельная ценность. Я даже думаю, что он согласился принять баронство исключительно ради имперского титула, который ему нужен для удобства общения с имперской аристократией, но даже ради титула он не позволит тебе получить какой-то рычаг воздействия на него. И уж тем более он не станет из-за этого ссориться с Яромиром.

— Айке говорил мне, что это очень богатое баронство, — не сильно уверенно возразил Дитрих, — которое он не захочет потерять.

— А он не говорил, что оно богатое только потому, что принадлежит Арди? — с иронией осведомилась Мария. — Нет? Я отчего-то так и думала, что он опустит неудобные моменты. Если Арди откажется от баронства, он вывезет своих людей и имущество семейства, и уже на следующее утро это баронство снова проснётся таким же нищим, как и раньше.

— Ты, похоже, наводила справки насчёт Арди? — удивился Дитрих.

— Конечно, дорогой, — улыбнулась ему Мария. — Я давно уже