Капитали$т. Часть 5. 1991 - Деметрио Росси
Я саркастически улыбнулся.
— И нечего так кричать. Если хочешь, сейчас бутерброды организую. — Я нажал кнопку на телефоне. — Люся! Тут у нас человек от голода помирает. Есть чего-нибудь, его к жизни вернуть? Колбаса есть?
— Докторская, — гордо ответила Люся, — Даже в обкомовском буфете нету, а у нас есть!
— Тащи! — распорядился я. — Бутерброды, чай, все, что найдется.
— Минутку, — сказала Люся и отключилась.
— Слыхал? — повернулся я к Матвею. — Сейчас тебя накормим! А ты пока рассказывай, какие новости.
— Новости… — вздохнул Матвей. — Как всегда новости. Пацаны ропщут в последнее время.
— Недовольны, значит? — уточнил я. — Ну давай разбираться, чем конкретно пацаны недовольны?
Матвей шмыгнул носом.
— Говорят, все на нас держится, мы рискуем, а получаем всего двадцать пять процентов. Маловато, говорят.
Раздражение накатило внезапно, хоть я и пытался сдержаться. Ну почему людям всегда мало⁈
— А ты им напомни известную поговорку, — дружелюбно посоветовал я Матвею. — Знаешь, как в народе говорят? Мало? Прокурор добавит.
— Да я-то че? — пожал плечами Матвей. — По мне так и все в порядке, больше не нужно. Просто, ты же знаешь, штат пришлось расширять, набирать народ — пришли все голодные… Видят, что мы, кто из старого состава, все на тачках, в шмотках фирменных…
— Рыжья на себя по килограмму навесили, — кивнул я на громадную цепь Матвея. — Во какая цепура! Любой папуас обзавидуется!
— Подарок! — виновато развел руками Матвей.
— Детский сад! — отрезал я. — И в банде твоей детский сад. А недовольным передай — если кого не устраивают условия, то можем посодействовать — на завод в разнорабочие. А че? Стабильная зарплата, опять же — отпуск каждый год, больничные…
— Ладно, — сказал покрасневший Матвей. — Разберусь, че.
Вошла Люся с подносом, на котором красовалась гора бутербродов и стаканы с чаем. Матвей издал восторженный вопль и моментально придвинул к себе тарелку.
— И вообще, — продолжил я, — время сейчас для вас тихое, войны ни с кем нет. Чем твои орлы там заняты? Две драки погасили за полгода. Бабки собирают, шашлыки и чебуреки жрут, да продавщиц трахают, которые помоложе. Вот и всей их работы…
— Не скажи… — покачал головой Матвей. — Недавно одного нашего парня порезали. Перекупщик продал «Пятерку», все чин-чином, бабки пересчитал, спрятал, по рукам ударили, а потом пакет с бабками разворачивает, а там «кукла»!
— Нашли? — спросил я.
— Нашли этих фокусников, гастролеры оказались. Ну мы к ним — человек наш, верните по-хорошему. Они ни в какую — мы работали, с хрена ли кому-то что-то возвращать. Пришлось их поучить малость, так один за ножик схватился нашего парня порезал.
— Бабки-то забрали?
— Забрали, — подтвердил Матвей. — Теперь лежат в соседней палате с нашим парнем. У нашего проникающее брюшной полости, у этих — переломы.
— Перекупщику — наука, — сказал я. — Не маленький, должен знать, что последним сам должен бабки в руках держать… А этих чего ментам не сдали?
— А зачем? — мотнул головой Матвей. — Бабки все равно вернули.
— Ну, дело ваше… — развел руками я. — Что еще интересного?
— Торгаши просят еще товар, — сказал Матвей. — Что, совсем нет возможности поставки увеличить?
Полученную на заводе водку мы перестали сдавать оптом, большую часть реализовывали через рынки, и этим вопросом занимался как раз Матвей.
— Нет возможности, — сказал я с сожалением. — Водочный в три смены пашет, а госторговлю никак не урежешь, народ восстанет!
— На нет и суда нет… — Матвей поднялся с кресла. — Ладно, рад был повидаться…
— Погоди, — сказал я настойчиво. — У нас точно все в порядке?
— Да нормально все, — Матвей вздохнул. — Только вот какое-то предчувствие у меня, Леха… Хрен его знает! Ничего подобного не было раньше.
— Устал, — сказал я. — Отдохнуть бы, конечно, не мешало. Все устали, что поделаешь… Время такое.
— Время… — сказал Матвей как-то неопределенно. — Поеду я, короче. Дел еще вагон!
— Не бери дурного в голову! — посоветовал я.
Вообще, у нас все хорошо. Со всеми мир и сотрудничество. В горсовете работает небольшая фракция — нам с Борисом Борисовичем удалось провести всех, кого хотели. Борис Борисович Пантелеев стал секретарем горсовета. Мы получили землю под три рынка, которые оборудовали за свой счет и с которых идет постоянная прибыль. Еще мы, нагло пользуясь административным ресурсом, взяли в аренду два этажа крупнейшего городского универмага «Родина». И моментально сдали в субаренду многочисленным торговцам. И теперь в «Родине» народа — не протолкнуться, а на полках хоть и дорогие, но товары, а не привычная пустота.
С преступным миром у нас нейтралитет, а иногда даже сотрудничество. Паша Немец крепко держит власть над криминалом, хотя, время от времени, находятся отчаянные люди, которые пытаются оспорить его первенство. Пока еще ни у кого не вышло, за каждым находятся какие-то страшные с точки зрения любого уголовника грехи…
Мы все так же помогаем тем, кто к нам обращается за помощью. Правда, не всем, направо и налево. Поток просителей зашкаливает, идут организации и частные лица — у всех горе, всем нелегко живется, время тяжелое…
С «органами» у нас тоже все в порядке. Правда, этот порядок стоит нам астрономических сумм. Половину всего заработанного мы отдаем «старшим товарищам» — нашему давнему другу Николаю Николаевичу и городскому прокурору. Впрочем, оно того стоит, отсутствие внимания со стороны правоохранителей — мечта многих коммерсантов.
Но что-то было не так… Какая-то заноза сидела и не давала расслабиться… Или просто едет крыша? Вполне возможно, несколько лет сплошного экстрима, организм привык и адаптировался, а когда все стало спокойно вдруг взбунтовался… Ладно, подумал я. Проскочим все великие перемены, а там… А там будет видно.
— Алексей Владимирович, посетитель! — раздался голос Люси из аппарата. — По поводу фирмы «Красный мак».
«Красный мак»? Я на секунду напряг память. Что-то знакомое… и такое… не с очень хорошей стороны знакомое.
— Пригласи, пожалуйста, — сказал я.
Посетителем оказался мужчина лет тридцати пяти. Какой-то прилизанный и приторный. Смазанная какой-то блестящей дрянью прическа. Черный костюм, явно импортный и подогнанный по фигуре. Галстук кричащий и аляповатый. Остроносые лакированные туфли — последний писк моды. Громадный перстень с бриллиантом. Человек, судя по всему, получил большие деньги, но получил совсем недавно,
— Здравствуйте, располагайтесь, пожалуйста, — я указал на кресло у другого конца стола. — Чем обязан визиту?
— Очень рад! — жизнерадостно заявил мне визитер. — Садовников моя фамилия, мы с вами не знакомы, Алексей Петрович, очень рад, что все же познакомились!
— Взаимно, — кивнул я. — И все же, чем могу?
— Я, знаете ли, юрист, — начал свой рассказ Садовников, — и сейчас
