Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
— А как?
— Устно. И вали… иди по своим делам.
У-у, вот же, монстра тентаклиевая!
Раскрыл я буклет, пробежал взглядом: на четырёх языках одно и тоже: не убий ближнего своего совсем уж без причины. Желать его, его жену и имущество — можно, а вот реализовывать сие желание при противлении, ни-ни… Вообще на «законы», как в старом мире, выданный мне список «что можно, что нельзя» не тянул — так, правила поведения, скорее. Правда, преступления указаны были, как и обещание кары за них, но без чёткого указания мер и сроков. Так… в плане: «ежели что сотворишь непотребное, получишь а-та-та, по самое не балуйся». А в чём именно будет выражено это самое «а-та-та» и где заканчиваются пределы «баловства», не сказано. Полагаю, зависит от положения и обеспеченности сотворившего наказуемое непотребство. Что, при моей голоштанности и отсутствии какого-либо внятного статуса, как-то не добавляло желания эти интересные деяния совершать.
При этом, например, за агрессию «регламентированную» никто не отвечал. Точнее, отвечал только агрессор: понятия «пределы самообороны» и прочей толерастии к правам уголовных «онитожелюдей», здесь, очевидно, не было. И, кстати, теперь мне стало понятно почему и зачем в оружейке «Обсерватора» было навалено столько холодного оружия. По крайней мере на Ветреном, регламентирована была лишь агрессия без огнестрела. Применение же любого метательного оружия сходу приводило применившего к знакомству с теми самыми не описанными в буклетике санкциями от местных властей. В независимости от того, был ли применивший его гость острова агрессором или защищался от чужой агрессии. Применил — получил. М-да уж…
И выходит, что этим правилом-законом бездники защищали как раз гриджо, которые, как я помнил из лекций Дельфины, могли захреначить в агрессора молнией, что супротив огнестрела не слишком эффективно. Если верить полученной мною информации, продуцируемые серыми аборигенами фулгровые молнии бьют на довольно малое расстояние, в пределах пяти-шести метров, в среднем. Ну и себя любимых, бездники тоже не обидели: не думаю, что этот вот охранник один здесь такой здоровый, а значит, без огнестрела связываться с ним и ему подобными — путь в калеки, а то и сразу на тот свет.
Тонкости, конечно, были, но мне не слишком важные. И убежать, и пожаловаться «охранителю порядка» я мог, а он, даже по этим законам, меня бы защитил. Подозреваю, всяким напыщенным засранцам, вроде «его высокомордия» капитана Обсерватора, этот вариант решения конфликта не слишком подходит: у них всякие «лучше смерть» и прочее. Но я лучше живым побуду: привык как-то за последние годы.
Кроме того, Ветреный — явно торговый остров, что косвенно из правил следовало, да и вообще, судя по регулярным закупкам оборудования, о чём, кстати, свидетельствует факт покупки прошлого сепаратора для Обсерватора, как утверждал Просперо, так оно и было. А в торговых местах убивать покупателей, мучить их или ещё как-то выводить из строя, не принято. Они, выведенные из строя, почему-то снова что-то покупать у обидевших не стремятся, нанося этим существенный ущерб делу.
— Прочитал, ознакомился, — сообщил я детине.
— Угу. Добро пожаловать и прочая херня, — отмахнулся он, явно потеряв ко мне всякий интерес.
— А среди этой прочей херни никого проспекта… карты, путеводителя, схемы нет? — поинтересовался я.
Потому что… ну да, просторный коридор, залитый зеленоватым светом. Даже чистый. Но совершенно пустой, если не считать редких решёток вентиляции под потолком, и куда идти, кому на нервы действовать… в смысле — кого использовать как источник информации — непонятно. А просто бродить по этому небошкрябу и его окрестностям очень уж неохота: залезу ещё куда-нибудь не туда, по незнанию, да и зажарюсь к чертям, как стращал дежурный на Обсерваторе. Или кто-нибудь, согласно прочитанным правилам, проявит ко мне агрессию из-за моих многочисленных и всем заметных достоинств. Бегай от этого агрессора потом, ищи «охранителей порядка»… Лучше карту какую, или хоть словесное описание пути-дороги к нужным торговцам получить.
— А девок гулящих и паланкин с серыми носильщиками тебе не организовать? — с издевательской заботой поинтересовался этот тип, вновь удивив меня проблеском эмоций. Итс элайв, нах!
— А можно? — захлопал глазами я.
— Да… смешно. Ха. Ха, — вновь перейдя в режим калькулятора, оценил мой юмор детина. — Вон, — кивнул он на стену в десятке метров за моей спиной, и пояснил: — На каждом перекрёстке карта висит. Любуйся, смотри, учи… если заняться больше нечем.
— Спасибо, — поблагодарил я, потопав к здоровенной, метр на два, карте… ВЫБИТОЙ на противоположной стене коридора.
Вот сразу и не поймёшь — здоровенная, с завитушками. Я когда на неё взгляд бросил, думал, что барельеф, для красоты. Хотя, конечно, смотрится она с гладкими стенами, ребристым полом и освещением без плафонов инородно.
Дотопал, стал знакомиться. И Конус, разделённый на семь ярусов, оказался действительно торговым: со второго по пятый — торговые зоны «живого» и «неживого». Очевидно — продукты и техника. Ну… не рабы и трупы же, верно? Хотя-а… ручаться не стану. Как-то эта тема в беседах с Дельфиной у нас не всплывала… кхм. Придётся идти и смотреть собственными глазами. Эх, ну что за жизнь такая, а? Всё, буквально всё приходится делать самому!
Итак. Первый уровень — закрытый, технический. Шестой — «весёлый», очевидно, всякие выпить, пожрать, секса прикупить и прочим всяким повеселиться. Седьмой — это наш Обсерваторский, в смысле, причальный, технический и административный.
Так что надо мне в торговые зоны двигать, смотреть, что там и как. А добраться до них можно двумя способами: по «аварийной лестнице» и на «общественном подъёмнике». Есть ещё грузовой, но мне туда не надо… наверное… хотя-а, посмотрим по месту.
И потопал я по коридору в центр конуса-небоскрёба, махнув рукой детине. Тот, впрочем, какой-то хренотенью занимался, мою вежливость не оценив. Ну да и чёрт с ним. Мне сейчас тоже иное интересно.
Глава 7
Ни слова лжи
И вышло действительно любопытно: «общественный подъёмник» оказался целым пучком вертикально установленных, здоровенных полупрозрачных труб… с лифтёрами. И без каких-то там канатов или ещё чего-то такого: просто висящие в воздухе прозрачные цилиндры пары метров в диаметре, с металлическим дном и обслуживающими их гриджо… или серыми, как их ещё называют. Причём сами лифтёры оказались
