Династия. Кукловод - Александр Майерс
Я скажу, но не сейчас. Нельзя забывать, что мама беременна. Пусть она мысленно подготовится к удару. Ведь она и сама понимает, что чем дольше мы ждём, тем меньше надежды в любом случае.
— Что в этом письме? — спрашивает мама, когда мы заходим в комнату.
— Сам не знаю, — отвечаю я, закрывая дверь. — Сейчас прочитаем.
Мы садимся рядом на диван. Я открываю письмо и вижу, что оно написано от руки — почему-то я такого не ожидал. Думал, что секретарь или кто-то ещё напечатал слова князя. Впрочем, разумно — он не хотел никому доверять ни наш общий секрет, ни эти слова.
Почерк кривой и слабый, будто писал ребёнок. Выглядит так, будто Альберт Олегович писал это из последних сил.
Я начинаю читать вслух:
'Александр и Анна!
Я сожалею. О том, что мы так и не узнали друг друга. Мы были врагами, хотя могли бы стать семьёй. Всё, что случилось — это чудовищная ошибка, смешанная с чьим-то злым умыслом.
Анна, я был бы счастлив назвать тебя дочерью.
Александр, таким внуком я бы гордился. И горжусь.
Также передайте князю Грозину, что я никогда не видел в нём врага. Да, мы воевали. Но это была не наша война. Я говорил ему это, но он мне не поверил. Может быть, теперь он прислушается к моему голосу из могилы.
Я мог бы написать ещё много, но у меня мало времени, поэтому хочу сказать то, что действительно важно.
Уверен, Анна, ты знаешь, по какой причине Сергей был вынужден жениться на Виктории. Но я докопался до правды. Всё было ложью. Когда Вика якобы забеременела от Сергея, она находилась в Европе. Доказательства лежат в кейсе.
Я не стал расторгать их брак по разным причинам. Но если бы я знал, к чему мы в итоге придём — сделал бы это не задумываясь.
Простите меня.
Александр, я верю в тебя.
Твой дед, князь Ч.'
Когда откладываю письмо, несколько мгновений не могу вдохнуть. Сердце колотится так, будто я пробежал марафон. Сложно оставаться спокойным, когда чувствуешь столько сожаления в словах умирающего.
Что я испытываю в ответ, кроме сочувствия? Решительность. Готовность исполнить данное Альберту Олеговичу слово и защитить его род.
«Наш род», — думаю я и даже вздрагиваю. Впервые подумал о роде Череповых как о «нашем».
«Нашем с кем? С покойниками?» — мрачно усмехается внутренний голос.
Да уж, кроме Галины и её детей, никого в роду не осталось… Ну, не считая дальних родственников. Надеюсь, никто не вытащит их из глубинки в надежде заявить их право на титул.
А то это вполне рабочая практика — посадить во главе того, кто имеет право, и сделать его марионеткой.
— Грустные слова, — произносит мама. — Но мне приятно было слышать первую часть. Что насчёт Вики… Я и так всегда это знала.
— Но теперь у нас есть доказательства. Мы сможем окончательно закрыть вопрос с её правом на титул и наследство Череповых, — говорю я.
— Ты, как всегда, о делах, — качает головой мама.
— Не подумай, я тоже растроган. Просто не показываю, — убирая письмо в конверт, говорю я.
— А почему? До аварии ты гораздо чаще проявлял эмоции.
— Я стал другим, мама. Но по-прежнему люблю тебя, — говорю я и наклоняюсь, чтобы поцеловать её в лоб.
Провожу с ней какое-то время, а потом направляюсь в кабинет дедушки. Дворецкий останавливает меня по дороге и говорит:
— Его сиятельство уехал в башню Династии.
— Так поздно? — я смотрю на часы.
— Срочное собрание руководителей. Он сказал, что вернётся ночью.
— Тогда передайте моему водителю, чтобы готовил машину. Мне тоже нужно съездить в город.
— Конечно, господин наследник, — кланяется дворецкий и уходит.
Через несколько минут я уже спускаюсь и сажусь в автомобиль.
— Куда едем, ваше благородие? — спрашивает Матвей. Из моих гвардейцев только он остался со мной.
— На базу. Надо повидаться с Виктором и остальными. Заедем по дороге в торговый ряд, надо закупиться.
— Принято, едем! — Матвей плавно поворачивает руль и жмёт на газ.
В торговых рядах я покупаю мясо и напитки на всех своих бойцов. Сегодня у них нет потерь, и они почти без помощи череповских бойцов разгромили мятежников. Есть что отпраздновать.
На базе царит оживление, люди за работой — чистят оружие после боя, ремонтируют машины и укрепляют территорию, хотя здесь уже и так целая крепость. Вик с офицерами внутри, проводят разбор полётов.
— Смирно! — приказывает Виктор, заметив меня. — Здравия желаем, ваше сиятельство.
— Вольно. Соберите всех людей, я хочу произнести речь.
— Так точно.
Когда весь состав гвардии и большая часть охранников из Вольги собираются в ангаре, я встаю перед ними и произношу короткую речь:
— Бойцы! Спасибо за проведённую сегодня операцию. Мы были вынуждены вмешаться в дела чужого рода, потому что это было в наших интересах. Не думайте, что вы стали наёмниками или выполняли незаконный приказ. Вы сработали как настоящие профессионалы и малой кровью остановили мятеж. Примите благодарность от меня лично и от всего рода Грозиных. Сегодня вечером отдыхайте, но завтра снова за работу. Расслабляться пока что рано.
Уже очень скоро на базе царит не рабочее, а радостное оживление. Атмосфера моментально меняется, и я тоже позволяю себе немного отдохнуть: поболтать с офицерами и съесть порцию шашлыка.
Затем я отзываю Виктора в сторону и спрашиваю:
— Есть что доложить?
— Ещё как есть. Ждал, когда ты спросишь, — усмехается Вик. — Я узнал, кто подбил корпоративных солдат на мятеж.
— И кто?
— Здесь всё просто, это был один из офицеров. Но гораздо интереснее другое — перед тем, как мы ворвались к ним в комнату, его пристрелил другой офицер.
— Этот другой выжил?
— Нет. Мы в бою не сразу сообразили, что он убил своего. Думаешь, они оба работали на этого кукловода?
— Очень может быть. Тот, кого устранили, знал больше, поэтому и получил пулю от своего же. Выходит, что кукловод раскинул свои ниточки не только внутри Династии, но и внутри корпорации Череповых тоже… — задумчиво говорю я.
— У этого
