Династия. Кукловод - Александр Майерс

— Да, — раздаётся недовольный голос Жарова.

— Послушай меня внимательно, Илюша. Предельно внимательно.

— Ты уверен, что можешь разговаривать со мной в таком тоне? — с угрозой в голосе спрашивает Илья.

— Выслушай меня и не вздумай перебить ещё раз, — тоном, не терпящим возражений говорит князь Грозин. — Мы оба знаем, что война — плохое решение, особенно в текущей ситуации. Ты ничего не добьёшься, кроме того, что убьёшь множество невинных людей и нанесёшь ущерб многим родам, в том числе и моему. Ты это понимаешь?

— Понимаю. Я уже сказал, что никому не позволю держать мою сестру в плену! — рычит Илья.

— Её освободят через какое-то время. Обвинение в убийстве князя Черепова больше не прозвучит. Что касается попытки узурпации — этот вопрос мы также урегулируем. Или же ты сам намерен получить власть в чужом клане?

— Я намерен освободить сестру. А она получит то, что её по праву.

— У неё нет прав на наследие Череповых, — твёрдо отвечает Григорий. — Ты сам это прекрасно знаешь. Я не допущу, чтобы ты объявил несправедливую войну, и готов на многое для этого. Скажи, не по твоей ли указке Герман Старцев объявил моему внуку войну в прошлом году?

Жаров отвечает не сразу. А когда отвечает, его голос звучит уже гораздо осторожнее, чем до этого:

— При чём здесь твой внук и Старцев? Я с ним никак не связан.

— Мне прекрасно известно, что он бастард твоего отца. Видишь ли, его действия вполне можно расценить как угрозу моему роду. Да, он уже поплатился за свою глупость, но кто сказал, что я не захочу отомстить тому, кто ему помогал? А перед смертью Герман сознался, что его поддерживала Виктория.

— Ты не сможешь доказать, — с гневной дрожью в голосе говорит Жаров.

— Ты сомневаешься, что у меня хватит влияния для этого? — хмурясь, спрашивает Григорий. — Слов моего наследника будет достаточно. Если ты не хочешь поссориться со мной, Илья, лучше отмени свой ультиматум и отведи войска. Вику отпустят, но позже. И она всё равно попадёт под суд, хочешь ты этого или нет. Тебе решать, сколько обвинений ей предъявят, и кто это сделает. Ну, что скажешь?

* * *

Недалеко от поместья Грозиных. Придорожное кафе Ландыш.

— Время вышло пять минут назад. Но война, похоже, так и не началась, — говорю я, взглянув на часы.

— Может быть, они прямо сейчас заряжают пушки и просто не успели дать первый залп, — бурчит Владимир, почёсывая свою клочковатую бороду.

— А может быть, я оказался прав, и князь Грозин сумел заставить Жарова отступить. Или кто-то ещё постарался.

— Очень надеюсь, ваше сиятельство…

Когда звонит мой телефон, я отвечаю в ту же секунду.

— Да?

— Александр, это я, — говорит Виктор.

Смотрю через стекло. Вик в своей кожаной куртке машет мне рукой.

— Что-то случилось? — спрашиваю.

— Что-то не случилось. Жаров отступил. Он отвёл войска, но не слишком далеко. Дал Череповым сутки на то, чтобы отпустить сестру, а также требует снять с неё обвинения в убийстве князя Черепова.

— Отлично. Значит, он сдался, и теперь просто пытается сохранить лицо. Доказать, что это Виктория отравила князя, мы в любом случае теперь не можем, раз ампула пропала. Так что требование снять с неё обвинение ничего не значит. Спасибо за информацию, Вик. Я скоро выйду.

— Ага, ждём, — отвечает он.

— Войны не будет? — обеспокоенно спрашивает Владимир.

Я отрицательно мотаю головой. Он выдыхает и откидывается на спинку сидения.

— Спасибо вам, — говорю я. — Не могу обещать, что выполню просьбу Альберта Олеговича, но вы свой долг выполнили. Можете быть спокойны. Что касается войны между кланами — Грозины не допустят её. Хотите поехать в наше поместье? Там вы будете в безопасности.

— Благодарю, Александр. У меня есть другие дела, а потом… наверное, я уеду из Российской империи. Мне здесь больше нечего делать, — тоскливо заканчивает Владимир.

— Удачи, — пожимаю его шершавую ладонь и выхожу из машины с кейсом в руке.

Снова начался снегопад, так что я поднимаю воротник пальто и тороплюсь к своему Лексусу. Виктор, заметив меня, подаёт знак остальным гвардейцам. Через несколько минут мы едем в поместье, а Владимир уезжает в другую сторону.

Вик посматривает на кейс, но лишних вопросов не задаёт. Я тем временем звоню Даниилу и говорю:

— Жаров не станет на вас нападать. Его войска пока останутся недалеко от ваших владений, но это всё мишура. Он просто не хочет открыто признавать, что сдался.

— Я так и подумал, ваше сиятельство. Это вы убедили его отступить?

— Не так уж важно, кто это сделал. Нам с вами рано расслабляться. Как обстановка у Серебряной башни?

— Ничего не изменилось. Мятежники сидят внутри и отказываются выходить. Но когда они услышат про Жарова, у них наверняка упадёт боевой дух, — отвечает Даниил.

— Послушайте, это вам решать, но я бы посоветовал пойти на штурм. Род Череповых должен показать, что не готов мириться с мятежом и предателей ждёт неминуемая кара. Вам необходимо это сделать, чтобы остудить пыл вассалов, — говорю я.

— Да, вы правы. Я сам думал примерно так же. Но я не уверен, кому из своих командиров могу доверять. Держать мятежников в осаде одно, а вот убивать тех, кто носит такую же форму…

— Понимаю, — говорю и смотрю на Виктора. — Я мог бы предоставить вам людей, у которых не возникнет такой моральной дилеммы. Они наденут мундиры ваших гвардейцев и возглавят штурм. Ваши люди присоединятся, у них не будет выбора.

Вик, усмехнувшись, показывает большой палец — мол, никаких проблем.

— Я могу сказать гвардейцам, что это личные силы Галины Альбертовны, — задумчиво бормочет Даниил. — Хорошо, Александр. Если вы готовы на это, я согласен принять помощь.

— Мои люди выезжают немедленно, — отвечаю я и сбрасываю звонок.

— То есть нам всё-таки придётся пострелять по череповским, — смеётся Виктор.

— Придётся. Но это мятежники. Ты, я смотрю, даже рад.

— Ещё бы. Бесит всё это напряжение, в бою хоть пар можно будет спустить.

— Тогда отправляйтесь в поместье Череповых и выдвигайтесь к башне. Муж княгини передаст тебе командование. Справишься