Вперед в прошлое 10 (СИ) - Ратманов Денис
Рынок сегодня не работал, лишь бомжи и алкаши искали, чем бы поживиться. Даже стоянка опустела, стоял только старая «Буханка» на спущенных колесах, которую торговцы использовали как склад. Миновав рынок, мы покатили мимо разрушенной церкви туда, где когда-то ютились сироты у бабы Марфы и деда Ивана, а потом явилась наследница, их дочь Алла.
Но на холм мы не поехали, а свернули во вторую линию частных домов, и не налево, а направо, покатили по асфальтированной дороге мимо разномастных заборов, остановились возле предпоследнего дома, окруженного высоким каменным забором, возле которого, чуть ли не уткнувшись в новенькие черные ворота, стоял тентованный «КАМАЗ» — тот самый, который куплен пятьдесят на пятьдесят с моим отчимом. А рядом на платформе — накрытый брезентом катер.
Интересно, как оформили «КАМАЗ» и на кого? Раньше этот вопрос меня не волновал, теперь, когда собрался брать отчима компаньоном, неплохо бы выяснить детали.
Алексеевич натянул бороду, пряча лицо, достал подарок и посигналил трижды. Басовито залаяла собака, охранявшая ментовские богатства. Наташка поднялась, с любопытством глядя на ворота, к которым направился Василий.
Калитка отворилась и, на пару секунд явив взору двухэтажный дом, иномарку во дворе, навстречу вышел лысеющий бесцветный человечек с оплывшим лицом, похожий на кого-то очень знакомого… Я принялся копаться в памяти своей и себя-взрослого. Светлые в тон коже волосенки, выпуклый лоб, лысый надбровный валик, глаза бледные, чуть навыкат, как у Карася, лицо оплывшее, подбородок, слившийся с шеей, как пеликаний зоб. Бурунов! Такой же, только более одутловатый.
— Дед Мороз! — потер руки он, спиной приваливаясь к калитке. — Наверное, мальчик Леша хорошо себя вел в прошлом году, раз ты приехал.
Голос у него был негромким, вкрадчивым. Они с Василием обнялись, отчим торжественно вручил приятелю сверток, и тот расплылся в улыбке. О чем они говорили, я не слышал. В конце концов вместо того, чтобы распрощаться, мужчины направились сперва к катеру под брезентом, потом — к машине отчима.
Леха впился в меня пронзительным немигающим взглядом, который не вязался с пьяной улыбочкой и розовыми щечками — аж мороз по спине пробежал, а потом к горлу подкатил ком тошноты, и завоняло падалью.
Мент поприветствовал меня, вскинув руку, открыл дверцу машины и сказал:
— Ты ж сын Ромы Мартынова? Тот, который летом отличился, нашел работорговцев? Павел, так? Я Алексей. — Он протянул руку для рукопожатия. — Мое уважение! Отец тобой гордится!
Борясь с тошнотой, пришлось пожимать его горячую влажную лапку с коротеньким пальцами-сардельками. Хотелось рвануть отсюда подальше. Судя по настороженному взгляду, я этому гнилушке тоже не понравился, он каким-то образом почуял исходящую от меня угрозу, а может, был с Костаки в деле и теперь мне очень благодарен.
Судя по воротам, иномарке во дворе и катеру, этот человек не бедствует, и зарабатывал, судя по его сути, он не на «КАМАЗе». А раз он гнилушка, значит, бизнес будущего отчима, связанный с этим грузовиком, под угрозой.
— Нам пора ехать, — сказал Василий, усаживаясь за руль.
— Да-а, у Деда Мороза трудная работа! — Леха потряс подаренным свертком, где что-то булькнуло. — Буду должен. Бывай!
Алексеевич завел мотор, и мы поехали в Николаевку. Как только удалились от гнилушки на десяток метров, стало легче дышать, и я невольно поправил ворот косухи, которую, не удержался, надел.
— Что с тобой? — обеспокоилась моим состоянием Наташка. — Ты знаешь этого человека?
— С чего ты взяла? — спросил я.
— Аж побледнел и напрягся, когда он подошел. Казалось, ты собираешься дать ему в рожу, а он — тебе.
— Впервые его вижу, — честно признался я и обратился к отчиму: — Василий Алексеевич, а как оформлен грузовик, и кто является его фактическим владельцем?
— Нотариально оформлен, — ответил он, топорща усы от важности. — Мы ходили к нотариусу и оформили машину пятьдесят на пятьдесят. Леша надежный, на него можно рассчитывать.
Хотелось ударить себя по лицу ладонью, я повторил:
— Кто является фактическим владельцем машины? Или у вас АОЗТ? Если так, кто генеральный директор?
— Шо за АОЗТ?
— Акционерное Общество Закрытого Типа. Я к тому, какие у вас гарантии, что он возместит вам вашу долю, если решит присвоить машину?
— Долговая расписка на десять тысяч рублей, — важно произнес он.
— Десять? Тысяч? Рублей? Десять баксов⁈ — воскликнул я.
Он мотнул головой.
— Не-е-е, в привязке к доллару на тот момент, а это было начало девяносто первого года. Короче, там хорошо долларов получается, больше, чем за полмашины. И вообще, не надо мне тут, я уверен в Лешке, как в самом себе, через столькое вместе прошли!
Второй фейспалм. Похоже, грузовика у Василия или уже нет, или скоро не станет. Угораздило же с гнилушкой связаться! В голове закрутились варианты решения проблемы: попытаться выкупить машину через третьих лиц… Ну а смысл, все равно вложенных денег не вернуть. Рискнуть и предложить выкупить «КАМАЗ» у мента? Вдруг и правда в нем что-то человеческое осталось? Или не рисковать и пользоваться машиной, пока можно? Вдруг мент встревожится, вернет десять тысяч задатка и пошлет Василия в пешее эротическое путешествие?
— В какой он должности? — вроде как сменил тему я, видя, что Алексеевич уперся и не хочет верить в свою вероятную скорую потерю. — В каком отделе работает?
— Борьба с наркотиками, капитан он.
Вон откуда денежки, когда остальные перебиваются с копейки на копейку. Взрослому я рассказывали, как примерно выживали менты младшего офицерского состава: если кто накосячил, прикрывали его за денежку. Этот же не прикрывает — в открытую крышует, а может, и сам при деле. Не будь он гнилушкой, я не делал бы таких выводов, но этот контингент на любое преступление способен.
Отец тоже капитан, но УБОПа. Выклюет ли глаз мент менту? В случае кидалова отец из вредности не будет нам помогать. Вот заеду к Лялиной, лучше у нее запрошу информацию об этом Алексее.
— Последний вопрос касаемо Алексея. Какая у него фамилия?
— Не лезь не в свое дело, — буркнул Василий, и я понял, что бесполезно расспрашивать.
Ничего, имени и должности достаточно, а еще я адрес примерно знаю. Город у нас небольшой, Лялиной не составит труда раскопать, что за жук этот Леша и чем он прославился.
Начать поздравления мы решили с самого дальнего пункта назначения — с моей дачи, чтобы не катать Наташку туда-сюда, пусть дома сидит. Как я и думал, снег до нашего поселка не дошел, закончился ровно на границе, где начинались виноградники. Наверное, именно поэтому на горе установлены радиотелескопы — у нас солнечных дней больше, чем в любом другом месте поблизости. Но обидно, что друзья снега не увидели, тут даже дождя не было.
Когда, высадив Наташку немного раньше, мы съехали на грунтовку, делящую дачный кооператив на две части, она изрядно пылила.
Для Лидии я заказал сапоги, никуда не годится, чтобы женщина в калошах ходила. Сиротам дед привез теплые спортивные костюмы, плюс Ване — машинку, Светке — куклу, Бузе — кроссовки. Ну и, конечно, по одинаковому пакетику сладостей.
Подъехав к знакомой калитке, Василий показал мне «класс», и я сполз на сиденье за торпеду — спрятался, а он постучал. Лидии не было долго, а потом она не хотела открывать, пришлось подавать голос и просить принять подарки. Только услышав меня, она поверила, что опасности нет, и Василий отправился поздравлять сирот. Вернулся он через несколько минут с самодельной открыткой для меня от Светы, журавликом оригами — от Вани и корявым истребителем от Бузи.
Впервые я по-настоящему ощутил себя родителем, которому дети на праздник подарили самоделки.
— Как Дед Мороз, я уполномочен доставить это Павлу, — улыбнулся он. — Кем тебе приходятся эти дети? Оля не говорила ни про каких дальних родственников.
— Они сиротки, я им помогаю, — честно ответил я. — Пытаюсь помочь Лидии, у которой нет подходящего жилья, их усыновить.
