Боярин - Роман Галкин
В общем, в столице пока все стихло. Расследование гибели императорской семьи если и проводилось, то тайно, и никаких официальных заявлений не делалось. Да и не знал об этом толком мой собеседник, ибо убыл из столицы вместе с князем.
Русская армия под командованием Светлейшего Князя наваляла туркам как следует, разогнав попутно и крымчаков. Взяли в осаду Азов и, развивая успех, собирались было двинуться в Крым. Но тут случились какие-то новые обострения с Европой, грозившие разразиться новой войной. Опять же пришли нехорошие вести от Чемоданова о вновь затевающейся смуте. А тут еще при посредничестве Английской Короны начались переговоры с турецким султаном.
В итоге большая часть армии была переброшена к западной границе, а оставшиеся войска отошли к прежним рубежам и простояли там до зимы.
И вот по прошествии целого года Светлейший Князь с боярским обозом возвращались в столицу. Тем более, что Степан Чемоданов многократно уже звал его прибыть в Кремль, опасаясь нового заговора против юной императрицы.
Почти все фамилии, названные денщиком князя, были мне знакомы. Вот только кем были владельцы этих фамилий в привычной мне истории, я вспомнить не мог, ибо и не забывал по причине незнания. Однако чувство какой-то неправильности не покидало. Если принять все как есть, то получалось, что я попал не просто в прошлое, а еще и в прошлое совершенно другого параллельного мира, со своей параллельной историей. Если так, то может мое незнание истории и к лучшему. А то ляпнул бы что-нибудь по поводу реалий моего мира и попал бы впросак.
Решив, что для первого раза информации хватит, я прекратил доставать Алексашку расспросами. Оглянулся назад и увидел, что обоз растянулся почти до горизонта. Некоторое время мы ехали молча. Убаюканный мерным ходом саней, я клевал носом. Так и выпасть можно, подумалось вдруг. Вот смеху-то будет. Может перебраться в зад да вздремнуть часок-другой на свежем воздухе? От того же свежего морозного воздуха захотелось есть. Сейчас бы шашлычок сварганить… Интересно, тех гигантских пирожков, которыми потчевали в деревянном отеле, с собой в дорогу не прихватили?
— У нас в санях ничего пожевать не найдется? — спросил я Алексашку.
— Пожевать? — удивленно переспросил тот.
— Жрать чего-то захотелось, — пояснил ему.
— А-а, — протянул парень. — Дык, в Курск приедем, там и потрапезничаем.
— В Курск? И скоро мы там будем?
— К вечеру должны быть, — невозмутимо пояснил собеседник и, оглянувшись назад, притормозил лошадей, чтобы не слишком отрываться от княжеской кареты и остального обоза.
Вот те на! Я-то думал, что рановато захотел есть — мы всего-то часа два ехали, и до полудня, когда по моему разумению должен был быть обед, было еще далеко. А оказалось, что не просто рановато, а даже слишком рановато.
— Это что ж мы обедать не будем? — высказал свое недоумение.
— Светлейший Князь в столицу спешит, — последовал короткий ответ.
И что теперь, с голоду загибаться? Не пешком же спешим, а в санях. Можно было бы и на ходу пожевать чего-нибудь. Однако удержался от желания высказать это соображение Алексашке. Мало ли, вдруг у них тут еда на ходу воспринимается так же, как, к примеру, мочиться в штаны. Кстати, а если по нужде захочется, тоже до вечера терпеть, или прямо с саней…
— А куда ночных чертей дели? — поинтересовался я, вспомнив об абреках, которые пытались меня зарезать самыми настоящими ножиками.
— Каких чертей? — снова не понял меня собеседник.
— Ну, киллеров этих, что на князя покушались.
— Киллеров? — удивился тот незнакомому слову, однако сообразил о ком идет речь и кивнул назад, в сторону тянущегося за нами обоза. — Везут в столицу для более пристрастного допроса. Ты почему их так назвал-то?
— Так в ученых книгах называют наемных убийц, — сходу придумал объяснение.
Алексашка уже в который раз покачал головой и ничего не сказал.
В княжеской карете
Вдруг до нас донесся свист. Обернувшись, мы увидели машущего нам бородача, сидевшего на козлах рядом с кучером княжеской кареты. Наши сани замедлили ход и остановились.
Из подъехавшей кареты вышел князь. Щурясь от искрящегося на солнце снега, он потянулся, раскинув в стороны руки.
— В санях, пожалуй, спать лучше было бы, — заявил Светлейший, ни к кому конкретно не обращаясь.
Подъехал Федор и, спрыгнув с лошади, подошел к Петру Александровичу.
— Ну, чего там усмотрели твои орлы? — спросил его князь.
— Какие-то люди следуют за обозом, Петр Александрович.
— Что за люди? Почему не спросили, кто таковы?
— Непонятно, — пожал плечами боярин. — То с одной стороны мелькнут за склоном овражка, то с другой. Я посылал гвардейцев догнать, да куда там по такому снегу — чуть от тракта, и лошадям по грудь.
— Как же тогда те людишки по такому снегу двигаются? — удивился Светлейший.
— Непонятно, — снова проговорил Федор. — Но добрые люди так скрытничать не будут. Отстал бы ты, Светлейший Князь, в середину обоза. Да и дозор вперед выслать не помешает.
— Ополоумел! — возмутился князь. — Это что ж мне, на родной земле теперь врагов опасаться? Может, мне еще и в постель с собой по бокам гвардейцев ложить для безопасности?
— Судя по прошлой ночи, не помешало бы, — вылез с замечанием мой язык, который я тут же постарался прикусить.
Князь с боярином посмотрели на меня, как на какое-то недоразумение, типа заговорившей лошади. Однако неожиданно меня поддержал Алексашка.
— Оно и правда, Петр Лександрыч, поосторожничали бы вы, покуда в столицу не приедем. Дорога тут безлюдная. Мало ли…
— Что, мало ли?! — князь зло пнул ногою снег. — Чего я могу бояться на родной стороне, сопровождаемый десятком бояр, да сотней гвардейцев?
Меньшиков виновато потупился, явно сожалея, что влез с советом. Федор тоже молчал. Глядя на их растерянность, я вновь не уследил за своим языком.
— Ваши гвардейцы, Петр Александрович, может и хороши в открытом бою, но вот против диверсантов ночью сплоховали. Троих зарезали, как безропотных овечек.
— Так-то ж ночью, — к моему удивлению попытался оправдаться князь.
— То-то и оно, что ночью, когда каждый шорох слышен, и когда все чувства обострены. А днем, да еще и в спокойном месте, где никто не ждет беды, гораздо легче совершить какую-нибудь пакость. Вот помню, когда начались все эти теракты… — оп-па! О чем это я опять?
— Что началось? — ухватился за мою оговорку Федор, и взгляды остальных подтвердили общую заинтересованность.
— Да то долгая история, — сделал я попытку
