Московское золото и нежная попа комсомолки. Часть Четвертая (СИ) - Хренов Алексей
Вторая половина июня 1937 года. Дорога от железнодорожной станции города Авила до аэродрома.
Пыльное облако на горизонте постепенно трансформировалось в очертания грузовика. Серый немецкий тентованный «Опель Блиц» неспешно полз по ухабистой дороге, его колёса тяжело врезались в пыльную грунтовку, поднимая за собой густой хвост пыли. Машина лениво подпрыгивала на кочках, подвеска жалобно скрипела, а из выхлопной трубы валил едкий дым, смешиваясь с пылью и размывая очертания машины в дрожащем воздухе.
Лёха, затаив дыхание, замер в кустах и пригнулся ещё ниже, внимательно наблюдая за приближающимся «немцем». Где-то за спиной послышался тихий свист — это Старинов дал команду, что готов. Старик с клячей тоже не подвёл — телега по-прежнему раскорячилась поперёк дороги, создавая вполне правдоподобное препятствие. Кобыла, как будто понимая важность момента, лишь лениво щипала остатки травы у обочины, не проявляя никакого интереса к окружающему миру.
Грузовик, не снижая скорости, медленно приближался к их засаде. В кабине чётко угадывалось двое — водитель и старший машины на пассажирском сиденье. В кузове под брезентовым тентом, скорее всего, сидели охранники. Испанцы? Немцы? Пока было неясно главное — был ли там бензин. А если это маршевая рота?
Лёха непроизвольно сжал в руке верный «Браунинг», ощущая, как сердце ускоряет ритм. Всё шло по плану — пока что.
Машина подпрыгнула на очередной кочке, затем вильнула, объезжая яму. Водитель, очевидно, заранее заметил препятствие, он сбросил скорость, но пока не останавливался.
— Сейчас начнут материться, — пробормотал Лёха вслух.
Грузовик медленно катился вперёд, и вот уже стало видно, как водитель потянулся к рычагу переключения передач, а офицер в кабине что-то раздражённо высказал, мотая головой.
Пятьдесят метров до телеги.
Внятно стал слышен металлический стук и дребезжание из кузова. Бочки! Задний борт грузовика оказался прямо на уровне укрытия Лёхи.
Лёха перевёл взгляд на каменную насыпь, где залёг с пулемётом Старинов. Достал крохотный кусочек зеркала, поймал солнечный зайчик и направил его в сторону Ильи, махнув пару раз.
Раздался скрип тормозов, и колёса грузовика замерли в паре десятков метров от телеги, кузов слегка качнулся от резкой остановки.
Дверь водителя распахнулась, и молодой немец в сером кителе выпрыгнул из кабины и стал что-то орать на немецком, обращаясь к лошади. Та полностью проигнорировала его претензии, продолжая меланхолично щипать траву.
Так повторилось ещё раз, после чего водитель стал медленно подходить к телеге.
— Тут никого нет, господин фельдфебель! — удивлённо крикнул он, обернувшись к грузовику.
— Ну так немедленно оттащи эту дохлую клячу с дороги! — проорал в ответ начальник, высунувшись из кабины.
Малохольный водитель грузовика опасливо подошёл к кобыле. Видимо, парень был городской и продвинутый в технике, а лошадей видел только в детстве на картинках. Он не придумал ничего лучше, чем ткнуть её в зад винтовкой. Лошадь философски проигнорировала такое поползновение.
У нервно наблюдавшего этот цирк из кустов Лёхи в голове заиграла группа «Монгол Шуудан».
— Однажды в студёную зимнюю пору, Лошадка примёрзла…
Начальник водителя опять нетерпеливо что-то проорал. Водитель, уже ругаясь, снова попробовал простимулировать упрямое животное аналогичным образом.
И тут события понеслись вскачь. Для начала фельдфебель выстрелил в воздух из пистолета.
— Лайди-лайди, лайди-лайдай, Музыка громче, громче играй! — уже надрывалась мелодия в голове у нашего героя.
Видимо, он хотел ускорить процесс познания животного мира водителем, и надо признать, это ему удалось. Лошадь заржала, со всей дури лягнула копытом в лоб водителя, отправляя того в уже бессознательный полёт, и, вспомнив молодость, со всей дури рванула прочь по дороге. Винтовка зацепилась ремнём за телегу, дёрнула ногу водителя, и тот увязался за своим средством передвижения в увеселительной прогулке по дороге.
— Лошадка рванулась, забор обвалился…
Вслед за бодро удаляющимся трио из лошадки, телеги и водителя, из кустов настоящим берсерком выскочил дед. Грозно размахивая над головой своим здоровенным ятаганом и крича страшные ругательства, бодрым галопом отправился догонять цирковых артистов.
— И кучер с кибиткой **** накрылся…
Офигевший от такого представления фельдфебель наконец-то высунулся полностью из кабины, встал на подножку и, прицелившись как настоящий ковбой, приготовился снять деда первым же выстрелом. Правда, выстрелить ему, к счастью, не удалось.
— Дышали, и рвали, и грели свечою… — задорная мелодия в голове окончательно захватила управление мозгом.
От груды камней раздалась короткая, но гулкая пулемётная очередь, и воина великого Рейха снесло с подножки, перевернуло в воздухе и отбросило далеко в кювет. Видимо, ракурс стрельбы смущал Старинова — грузовик встал слишком близко к препятствию, и Илья боялся задеть взрывоопасный груз.
— Она так рванула, забор обвалился…
Испанские воины, сидевшие у заднего борта грузовика, от внезапного стресса полезли наружу. Один из куривших нарушителей противопожарной безопасности от испуга уронил зажжённую сигарету, и она укатилась куда-то под бочки с бензином. Это придало их героическому порыву покинуть кузов дополнительный стимул. Однако спешка и нехватка тренировок привели к плачевным результатам.
«Вас бы к моему прапору, научились бы из машины на раз-два-три выскакивать!» — пронеслась в голове у Лёхи мысль, пытаясь отогнать песню про лошадку в глубины сознания.
Сначала коллега нарушителя противопожарной безопасности при прыжке зацепился за борт ногой, сделав натуральное сальто и, перевернувшись в воздухе на сто восемьдесят градусов, вошёл в грунтовую дорогу головой. Испытав встречу с тупым и твёрдым предметом, в просторечии называемым головой испанского воина, дорога не поддалась натиску и вышла победителем из краткой схватки. Неудачливый прыгун тоже оказался ещё тем нарушителем, правда, уже правил обращения с оружием. Его винтовка прыгала из кузова вместе с бойцом, с патроном уже досланным в патронник и, скорее всего, не стоявшая на предохранителе… От удара винтовки о землю грохнул выстрел, пуля мгновенно разнесла голову его коллеги, ставя кровавую точку в судьбе нарушителя противопожарной безопасности.
— И так без *****, ошалевши от страха, Кучер с лошадкой помчалися на… — жизнеутверждающая музыка опять прорвалась в сознание музыкального ценителя.
Лёха выскочил из своего укрытия и рванул к заднему борту грузовика. Его взгляду предстала картина двух испанских трупов: один — без головы, второй — со свёрнутой шеей. Пространство вокруг было щедро забрызгано кровью, как из фильмов про резню бензопилой. Наш герой оторопел от такого продолжения циркового представления.
Он схватился за борт грузовика, подтянулся и заглянул внутрь.
Голубоватые языки пламени радостно плясали между бочек…
— МОЙ БЕНЗИН!!! — в ужасе заорал пилот легкомоторного самолёта.
— Лайди-лайди, лайди-лайдай, Музыка громче, громче играй! — громыхнул в мозгу заключительный аккорд.
Глава 8
Хренов знает что
Вторая половина июня 1937 года. Дорога от железнодорожной станции города Авила до аэродрома.
Лёха вцепился в борт грузовика, поставил ногу на подножку, подтянулся, чувствуя, как дрожат руки, и заглянул внутрь.
Голубоватые языки пламени весело плясали между бочками, пробегая по деревянному настилу. Видимо, постоянная перевозка топлива не прошла бесследно, доски настила напитались горючими парами, и теперь какая-то маслянистая субстанция радостно горела, сверкая лиловыми всполохами.
— МОЙ БЕНЗИН!!! — дико заорал пилот лёгкомоторного самолёта, осознавая, что добытое им с таким трудом топливо вот-вот отправится прямиком к чертям собачьим.
