Мерцание - Мастер_Угвей
Безусловно, каждый раз приходилось сражаться со страхом, что тварь вырвется через все наши методы защиты и справится даже со сталью отличного скальпеля, вот только, к счастью или нет, все наши порождения дохли невероятно быстро. Благодаря постоянной «перегонки» их крови и плоти, а также попыткам её использовать сотнями разных способов, у нас удавалось всё дольше продлевать работу формулы и иногда даже давать ей новые свойства,
Наиболее перспективно себя показала моя идея использовать Мерцание на растениях с грибами, чтобы уже из них вывести нечто интересное и более понятное. Пока из грибов получилось вывести просто невероятный по своей эффективности яд, которая при смешивании с зелёными химикатами Зауна порождала некое кислотное желе, будто бы даже обладавшем подобием нервной системы! Удивительное открытие, пока ещё находящееся в разработке, но ни одно единственное.
Мы также экспериментировали и над самыми обычными бобовыми, типичной для Зауна форма жизни, адаптировавшейся к выживанию в месте, практически лишённом света. И эти опыты показали удивительные результаты всего за несколько поколений селекции нужных мутаций — из-за наличия почвы, воды и удобрений, у растений было куда больше шансов выжить от нехватки ресурсов для изменений, отчего у нас появлялись вполне живые пурпурные растения, лишённого всякого хтонического безобразия прочих экспериментов.
Получив первый результат, мы преступили к попыткам выжать новый образец формулы — и эта попытка принесла успех! Мерцание, прошедшее через подобный живой фильтр, показало себя в разы стабильней даже самых разбавленных формул, отчего мутировавшая крыса мутанта даже несколько побегала, показав эффективность собственных увеличившихся клыков на неудачливых собратьев.
Приступы безумия, ярости и неконтролируемого поведения всё ещё имелись, не говоря уже про смерть от остановки сердца спустя минуту, но результат уже был чем-то. Мы продолжали селекцию бобовых, скрещивая самые удачные и живучие образцы, после чего их также подвергали воздействию химиката, и затем также собирали с них весь сок, позволявший с каждой новой итерацией при смешивании получать более стабильное соединение.
Очевидно, что мы подобные варварам, научившимся добывать огонь при помощи камней и палок, без малейшего понимания принципов его работы, но и это спустя годы попыток стоило бесконечного многого. Биология и химия были долгими науками, требовавшим тщательного и аккуратного подхода, чтобы добиться хотя бы малейшего успеха.
Вот только, к сожалению, кроме побед имелись и неприятные поражения. Рио со временем начало становиться всё хуже и хуже. С каждой неделей она двигалась всё медленнее, и всё реже улыбка появлялась на её озорной мордочке. Чешуя рептилии становилась всё более тёмно-пурпурной, а малейшее прикосновение к этим точкам приносила ей лишь боль. За последние пару месяцев она также стала есть куда меньше, и практически перестала выбираться за пределы пещеры, что пусть и помогло в уходе за ней, не доставило и капли радости.
Я искренне желал помочь ей, вот только как бы мы с Синджем не старались, всё никак не получалось. Мы находились в шаге от постепенно раскрытия секретов Мерцания, и лишь небольшого шага не хватало, чтобы провести революцию в нашем понимании устройства столь странной, а порой и просто пугающей смеси. Как и во многих других научных открытиях, мы ощущали, что находимся невероятно близко к ответу, но при этом всё никак не могли дотянуться до него во тьме.
Глава 8. «З.А.К.»
Стоило мне только бросить пурпурный цветок в самый конец небольшого лабиринта, созданного мной из кучи деревяшек, как ярко-зелёная слизь, шариком сбившаяся в самый угол, мигом пришла в движение и начала двигаться по стенкам моего творения.
Я создал лабиринт специально очень запутанным и даже обладавшем ловушками вроде небольшого куска хлеба, окружённого солью, поедание которой сильно не нравиться слизи, вот только так как я уже несколько раз проводил подобный эксперимент с разными картами коридоров, то зелёное нечто уже научилось обходить подобную угрозу.
Она адаптировалась под окружающую среду и успешно обходила любые преграды, доставая желаемое лакомство с помощью созданных ложноножек, аккуратно обходивших круг соли. Слизь в это время продолжала своё стремительное движение, заполняя стенки лабиринта и покидая тупики, отчего ей потребовалось всего минута сорок, чтобы добраться до лакомства.
Мигом поглотив цветок, весь сгусток сразу окружил него и сжался в один шарик, наиболее защищённый от окружающей среды и тративший меньше всего ресурсов на поддержание формы. Я в это время с искренней радостью записывал каждый момент эксперимента, отчего и слегка удивился раздавшемуся позади меня голосу, принадлежавший уже ставшему хорошо известном мне алхимика:
— Вижу, твой личный опыт продвигается вполне успешно, — произнёс Синджед, незаметно подошедший ко мне со спины и явно успевший увидеть весь происходивший опыт. — Признаюсь, первое время вообще не видел смысла в твоей идее, однако теперь даже я не могу не признать её великий потенциал. Уже удалось определить триггеры движения? По какой причине это нечто вообще способно двигаться? Знаю, что плесень и на подобное способно, но скорость просто поражает, не говоря уже про удивительную обучаемость.
— Микрогрибы вообще удивительная вещь, и вряд ли у нас удастся скоро разобраться ещё и в секретах этих странных созданий, однако для использования не обязательно полностью разбираться в них. По крайней мере пока что, можно заняться и простым исследованием их особенностей, — пожав плечами, ответил я. — К тому же пока ещё рано полностью судить про его потенциала. Слизь становится больше с каждым днём, повышая физические и ментальные возможности, и ещё рано говорить, где именно она встретит свой предел.
Довольно трудно вот так с ходу, без использования знания другого мира, объяснить существование сгустка амёбоидных клеток, способных двигаться за счёт изменения своей формы и обладавшего сеткой нейронов вместо мозга. Невозможно объяснить эти детали не углубляясь в мою историю и детали более продвинутой науки, а потому приходилось представать перед Синджед в качестве этакого интуитивного учёного, просто верившего в свою работу.
— Уже придумал, как назовёшь своё творение? — продолжил старый алхимик. — У меня самого всегда были проблемы с этим, а потому всегда старался выдумать нечто простое и элементарное. Судя по Мерцанию, ты уже понимаешь, что мне нравится простой и прямой подход.
На моём лице появилась лёгкая улыбка. Придумать чему-то хорошее имя действительно было не самой простой задачей, однако я находил некое удовольствие в этом, а потому уже давно размышлял над вариантами.
— Ну, пусть будет
