Дары Инферно - Сим Симович
— Я изучаю историю Хогвартса, особенно наследие четырех основателей, — ответил он. — Меня интересуют их артефакты. Например, диадема вашей матери.
Призрак вздрогнул, и её глаза расширились.
— Зачем вам диадема? — спросила она с подозрением.
— Чисто академический интерес, — Сахиби улыбнулся. — Говорят, она обладает свойством усиливать мудрость носителя. Как специалист по магическим артефактам, я нахожу это… увлекательным.
Елена изучала его несколько долгих секунд, затем покачала головой.
— Диадема пропала много веков назад, профессор. Я… — она запнулась, — я украла её у матери и спрятала.
Это признание застало Сахиби врасплох. Он не ожидал, что встретит призрак, имеющий прямое отношение к судьбе артефакта, который он искал.
— И где же вы её спрятали? — осторожно спросил он.
Елена отвернулась, её призрачная фигура стала еще более прозрачной.
— В дупле дерева в лесах Албании, — тихо ответила она. — Но это было давно, очень давно.
— Понимаю, — кивнул Сахиби. — И никто не нашел её с тех пор?
Призрак снова посмотрел на него, теперь её взгляд был полон тревоги.
— Один нашел, — прошептала она. — Много лет назад. Очаровательный мальчик, умный и красивый. Он умел находить нужные слова… и я рассказала ему. А он… он осквернил диадему моей матери.
— Осквернил? — Сахиби подался вперед. — Каким образом?
— Темная магия, — Елена содрогнулась. — Я чувствую это. Он вернул диадему в Хогвартс, но она больше не та, что была раньше. В ней теперь что-то… ужасное.
Сахиби задумался. Судя по словам призрака, диадема была не просто найдена, но и изменена каким-то образом. Это могло осложнить его задачу.
— И где сейчас эта диадема? — спросил он. — Она здесь, в этой комнате?
Елена посмотрела на него с подозрением.
— Зачем вам это знать, профессор? Что вы собираетесь с ней делать?
— Изучить, — ответил Сахиби. — И, возможно, очистить от темной магии. Если она действительно осквернена, как вы говорите, было бы правильно вернуть ей первоначальную чистоту.
Призрак колебался, явно не доверяя ему полностью. Сахиби решил надавить чуть сильнее.
— Представьте, что бы сказала ваша мать, узнав, что её величайшее творение используется для темных целей, — мягко произнес он. — Разве не лучше попытаться исправить это?
Слова попали в цель. Елена вздрогнула и опустила глаза.
— Она там, — наконец сказала призрак, указывая вглубь комнаты. — На столе, с облупившейся краской. Рядом с уродливым бюстом старого волшебника в парике.
Сахиби кивнул с благодарностью.
— Спасибо, леди Елена. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы исправить ситуацию.
Призрак ничего не ответил, лишь посмотрел на него с сомнением и медленно растворился в воздухе, оставив Сахиби одного среди лабиринта спрятанных предметов.
Он двинулся в указанном направлении, осторожно обходя шаткие башни из книг и сломанной мебели. Путь занял около десяти минут — комната была поистине огромной, с бесконечными рядами и проходами между хранимыми здесь предметами.
Наконец, он увидел описанный стол — старый, с облупившейся синей краской. На нем стоял мраморный бюст пожилого волшебника в нелепом парике. А рядом с бюстом лежала она — диадема Ровены Равенкло, древняя и прекрасная, несмотря на слой пыли, покрывавший её. На ободке была выгравирована знаменитая фраза: "Ума палата — лучшее богатство".
Сахиби медленно приблизился, ощущая мощную магическую ауру, исходящую от диадемы. Но была в этой ауре и темная нота, что-то зловещее и неправильное, подтверждающее слова призрака об осквернении.
Он осторожно достал из карманов перстень и медальон Равенкло. Артефакты тут же отреагировали на близость диадемы, начав светиться синим светом. Сахиби поднес их ближе, и свечение усилилось, образуя арку над диадемой.
— Первый артефакт найден, — тихо произнес он. — Теперь нужно понять, что с ним сделали.
Он не решился прикоснуться к диадеме голыми руками, вместо этого использовал заклинание левитации, чтобы поднять её на уровень глаз. Магия, заключенная в древнем ободе, была сложной и многослойной. Сахиби снял очки, позволяя синему пламени своих глаз осветить артефакт, выявляя скрытые от обычного зрения детали.
То, что он увидел, заставило его нахмуриться. Диадема действительно была осквернена неизвестной ему темной магией. Внутри неё как будто билось что-то живое, темное и злобное. Это напоминало… частицу души.
— Крестраж, — прошептал он, вспомнив древний и запретный ритуал, о котором читал в книгах Малика. — Кто-то превратил диадему в крестраж.
Это осложняло задачу. Крестражи были чрезвычайно сложными темными артефактами, содержащими фрагмент души создателя. Их практически невозможно было уничтожить обычными способами.
Сахиби аккуратно вернул диадему на стол. Ему нужно было время, чтобы обдумать ситуацию. Он не мог просто забрать артефакт — его отсутствие могло быть замечено создателем крестража. К тому же, перемещение такого темного предмета по Хогвартсу могло привлечь внимание Дамблдора.
— Пока оставлю её здесь, — решил он. — Сначала нужно больше узнать о крестражах и о том, кто мог создать этот.
Он сделал несколько пассов палочкой, создавая магическую метку на диадеме — невидимую для других, но позволяющую ему легко найти артефакт при следующем посещении комнаты. Затем он произнес заклинание, скрывающее его магический след — нельзя было допустить, чтобы кто-то понял, что диадема была найдена.
Проверив время по карманным часам, Сахиби понял, что провел в Выручай-комнате почти два часа. До учительского совещания оставалось меньше часа, и нужно было спешить.
Он в последний раз взглянул на диадему, затем развернулся и начал пробираться к выходу из лабиринта спрятанных вещей. Покидая Выручай-комнату, Сахиби уже обдумывал план дальнейших действий. Ему нужно было связаться с Маликом, сообщить о находке и получить инструкции относительно крестража. Но сначала предстояло встреча с коллегами-преподавателями и официальное начало своей роли профессора защиты от темных искусств.
День оказался более успешным, чем он мог ожидать. Диадема Равенкло была найдена, хотя и в неожиданном состоянии. Это был лишь первый шаг к выполнению миссии, но уже значительный прогресс.
Дверь Выручай-комнаты исчезла за его спиной, вновь превращаясь в обычную каменную стену. Впереди ждал целый семестр в Хогвартсе — время, которое Сахиби намеревался использовать с максимальной эффективностью.
Первый учебный день выдался солнечным, несмотря на январский холод. Большой зал Хогвартса гудел от голосов вернувшихся после каникул учеников, радостно делившихся новостями и впечатлениями. За преподавательским столом Сахиби неторопливо завтракал, обдумывая предстоящие уроки.
— Нервничаете перед первым занятием, профессор Алов? — спросила сидевшая рядом профессор Спраут, подкладывая себе еще тостов.
— Скорее предвкушаю, — ответил Сахиби с легкой улыбкой. — Первый день
