KapitalistЪ (СИ) - Стацевич Алексей
— Не хочу быть разносчиком плохих новостей, — вкрадчиво, не поворачивая головы и словно ни к кому конкретно не обращаясь, произнес сидевший рядом дед, — но ровно в полдень твой депозит превратится в протухшую хэллоуинскую тыкву.
— Почему? — вроде как не понял Иван.
— Когда лайнер прибудет к пирсу, притаившиеся игроки со всей страны начнут как сумасшедшие покупать акции компании, разгоняя котировки все выше и выше. Думаю, цена дойдет до ста семидесяти или даже до ста девяноста долларов. Впрочем, — он скосился на квитанцию, лежащую на столе, — твоему депозиту, чтобы уйти в минус, будет достаточно роста курса всего на полпроцента от текущих значений.
— И что же мне делать?
— Рекомендую признать неудачность сделки, встать в очередь и забрать остатки денег, пока не стало слишком поздно.
— Спасибо за совет, — улыбнулся Иван, — но я все же рискну — вдруг вы неправы.
— Молодой ты еще, глупый, — обиженно, что его экспертного мнения не послушались, забубнил дед, и довольно резко, со злобой, выпалил: — Потом не плачься, что старый тебя не предупреждал!
Крюков решил промолчать и переместиться куда-нибудь в уголок — подальше от назойливого собеседника. И стал терпеливо ждать. Сейчас он был спокоен, как будто приобрел безвременный страховой полис на все случаи жизни.
Вскоре секундная стрелка на часах совершила полтора десятка полных оборотов, знакомо зажужжал тикерный аппарат, и помощник брокера принялся зачитывать котировки. Но делал он это в полнейшей тишине: все присутствующие замерли — кто-то в ожидании изменения курсовой стоимости «Трансатлантических Линий», а кто-то — просто подсчитывая возможные барыши. Для многих это была сделка года. Или, по крайней мере, дня.
Самые нетерпеливые заранее выстроились в очередь к столу приунывшего мистера Ганса. Хитроватый брокер видел в своем журнале, что подавляющее большинство клиентов стоит в длинных позициях — то есть, купив акции, играют на повышение их курса, лонгуют, — и мысленно подбивал величину потерь.
И вот, наконец, момент истины настал.
Полдень!
— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни», — довольно буднично проговорил помощник брокера и озадаченно замолчал. Хмыкнул. Обвел присутствующих несколько растерянным взглядом, затем бросил его на котировальную доску, после — на хозяина конторки. Еще раз посмотрел на тикерную ленту и повторил: — «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни»…
— Ну же? — не выдержал кто-то.
— … семьдесят один доллар и три четверти.
В воздухе повисло недоумение.
— В смысле — семьдесят один и три четверти? — пронеслось над головами… и тут началось.
— Продаю! Продаю! Продаю! Покупаю! Продаю! — окружив стол ошалевшего, но ликующего внутри мистера Ганса, наперебой галдели игроки.
Через десять-двенадцать минут обозленные профессиональные трейдеры, мелкие спекулянты да злостные лудоманы отправились по домам зализывать раны и подсчитывать убытки. В конторе осталось человек пять-шесть — самых стойких, самых умных или только пришедших. Тех, кто не успел поучаствовать в новой версии «золотой» лихорадки. Точнее, трансатлантической.
— Прекрасная сделка. — Иван, который продолжал все так же стоять в уголочке, услышал извиняющийся голос подкравшегося деда. — Признаю, был не прав. Но почему ты решил, что акция будет падать?
Крюков пожал плечами:
— Новичкам везет.
— Отрадно слышать, что это было просто везение, а не инсайд, который я умудрился пропустить… — себе под нос пробормотал дед. — Но какого черта ты не идешь фиксировать прибыль? Цена может развернуться в любой момент!
— Рано, сэр. Еще слишком рано.
— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни», — снова донесся до них голос помощника брокера, — сорок пять долларов с четвертью.
Крюков не шелохнулся.
— И даже сейчас рано? — поднял брови старик.
— И даже сейчас.
— Вот уж действительно — настоящий трейдер со стальными яйцами, — повторил дед ранее услышанную фразу и, не попрощавшись, поковылял к брокеру фиксировать убыток все по тем же «Линиям». Хотя, как показалось, этот минус его совсем не расстроил.
Так прошло еще с четверть часа.
— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни» — девятнадцать долларов ровно.
В двенадцать тридцать цена акций достигла целевого значения, и Крюков сорвался с места.
— Откупаю! — улыбаясь во весь рот, выкрикнул он и кинул на стол перед брокером красную квитанцию. От нахлынувшего возбуждения стукнул по ней ладонью. Тут же извинился.
Спустя пару минут счастливый Иван уже выходил из брокерской конторки «Ганс и К°» с полными карманами денег. Благодаря падению акций «Трансатлантических Линий» на восемьдесят пять процентов от пиковых значений, его чистая прибыль со сделки — после вычета комиссии бакет шопа и учитывая начальный капитал — составила баснословные семь тысяч семьсот долларов. Из них семьсот долларов мистер Ганс выдал наличными, остальное — «дружеским» именным векселем. Его нужно было самостоятельно учесть — обналичить — в банке.
Семь тысяч семьсот долларов… Крюков вновь улыбнулся — он уже знал, как именно распорядится этими деньгами.
Впрочем, до следующего «дня икс» — который был более очевиден, нежели авантюра с «Линиями» — оставалась еще целая вечность.
Глава 12
Весь оставшийся день Крюков занимался следующими делами: сходил домой и спрятал в укромное место — под матрас — вексель и часть наличности, оставив себе лишь пятьсот долларов на текущие и непредвиденные расходы; зашел в парикмахерскую — с «шухером» на голове давно пора было что-то решать; прошелся по мелким магазинчикам.
В последних были приобретены некоторые вещи, необходимые для комфортной жизни: долгожданные наручные часы, туфли, белоснежная рубашка, длинное серое «франтовское» пальто и три темных щегольских костюма разного фасона — взамен рабочей одежды. И, конечно же, несколько пар хлопковых трусов и рулон туалетной бумаги.
Стоя перед напольным зеркалом в магазине одежды «Хендерсон и сыновья», с ног до головы «облизанный» продавщицей Иван смотрелся в отражение — и увиденное ему нравилось. Из отражения на него глядел не затюканный, уставший от жизни и тяжелой работы бедолага-иммигрант, едва сводящий концы с концами в социальном бараке на Орчард-стрит, а привлекательный, ухоженный, перспективный молодой человек с ясными голубыми глазами и модной прической, который знает толк в стильной и удобной одежде. Не иначе — сын крупного банкира, нефтяника, или целого железнодорожного магната.
Поскольку до следующей возможности заработать, до следующего «дня икс» — как называл его сам Крюков — оставалась еще прорва времени, он решил заняться тем же, чем занимался Усиков по приезде в Штаты. Нет, не калечить честных людей, торговать наркотиками или крышевать путан, а обрастать деловыми связями и ценными знакомствами.
Отправной точкой в этом непростом деле стала покупка необходимой вещицы — карманной записной книжки, в которую, по замыслу, и должны были собираться контакты полезных людей. Первым таким контактом стал номер домашнего телефона Толстого Лиса — мистера Генри Майкла Фокса. Записную же книжку Иван решил всегда и везде таскать с собой — на всякий случай.
Закончив все приятные дела, по пути домой он заглянул в кондитерскую, мясную, молочную, овощную и бакалейную лавки, где и набрал пару бумажных мешков всякой всячины — порадовать себя и родителей. В «распивочной» прихватил бутылочку хорошего виски — персонально для отца, который любил после рабочего дня пригубить стаканчик-другой крепыша.
Иван не знал, как предки отреагируют на изменения, что в скором времени должны будут случиться в их жизнях, но надеялся, что все пройдет нормально. Еще он не знал, как будет оправдывать появление у себя крупной суммы денег. Мать наверняка заведет сварливую волынку, что деньги краденые и их всех посадят, а отец… А отец, наслушавшись маминых истерик, будет чесать голову и всерьез подумывать о побеге из страны. Возможно, через мексиканскую границу.
