Аналитик (СИ) - Семин Никита
— В его институте работают и наши товарищи. Их подключать? — осторожно поинтересовался Амарян.
— Нет, — тут же отмел этот вариант Василий Кондратьевич. — Этот Савинков давно с Огневым работает. Может быть уже перевербован. Зови Кутепова, Азат. Будем раскручивать этого «молодого да раннего».
«Это ж надо, — радостно покрутил головой Гурченко, — проколоться на том, что взять к себе на работу дочь сбежавшего белогвардейца, да к тому же состоящего в РОВС! Вот на таких мелочах и попадаются не профессионалы!»
* * *Расследование нашей комиссии продолжалось целую неделю. И то, материалов набралось столько, что уже не только я осознал всю глубину той ж. куда чуть не угодила наша страна. Председатель исполкома был снят с должности уже на второй день. Секретари горкомов тоже не удержались на своих постах. Про директоров и говорить нечего. На третий день срочно было вызвано из столицы «подкрепление» — люди, обязанные временно заменить не оправдавших высокого доверия уже бывших членов партии. Кроме того в срочном порядке изыскивались продукты для всей области. Главная задача — не допустить бунт, а для этого надо накормить людей. Но сделать это нужно было не в ущерб населению тех территорий, откуда будут эти продукты изъяты. Тоже не простой вопрос, но хоть заниматься им не нам поручили. И самое плохое во всей ситуации это то, что виноваты во всем не отдельные члены партии. Точнее, не только они. Проблема гораздо глубже. При экспресс-допросах, которые проводили ОГПУшники под руководством Перевалова, выяснилось, что поставленные на высокие посты люди искренне не понимали, что они сделали не так. И вывод был лишь один — полная некомпетентность из-за отсутствия базовых знаний по управлению. Ну а вторая проблема в том, что особо и учиться эти люди не хотели и выгребали за счет приобретаемого горького, в основном для их подчиненных, опыта и умению «красиво подать свои достижения».
Домой я вернулся вымотанным. В первую очередь — эмоционально. Было тяжело общаться с рабочими, многие из которых искренне ненавидели всю советскую власть скопом, и меня заодно как ее представителя — в частности. Лишь под конец этой командировки, когда пришли первые партии продуктов и их стали раздавать рабочим, чтобы довести уровень их довольствия до среднего по стране, накал страстей утих. Но работы там предстояло еще много.
Глава 7
Март 1932 года
— Это просто ужас, — услышал я голос Люды из кухни.
Сам я в этот момент завтракал и блаженствовал, что нежданная и такая утомительная командировка завершена. Однако восклицание жены заставило меня насторожиться и тут же выйти из-за стола. Люду я нашел в нашей комнате, читающей газету.
— Что произошло?
— Представляешь, в США расстреляли рабочих! — подняла она на меня испуганное лицо. — А ведь люди просто вышли на демонстрацию! У них нет еды, и они просто хотели добиться от директора выплаты им зарплат! Как хорошо, что у нас такого нет.
Нет, как же! К сожалению, очень даже есть. Если бы не начатая работа моего института, то нечто подобное уже через месяц или два было бы и в нашей стране. Но говорить об этом Люде я конечно не буду. Незачем ей ни нервничать, ни получать разочарование из-за отдельных сволочей, плюющих на нужды людей. Да и мало ли что дальше будет. Это в Ивановской области начата раздача продуктов, которые недополучили люди, а в других областях что творится? А если и там есть что-то похожее? Так что я пока зарекусь соглашаться с Людой, но и опровергать ее не буду.
Поцеловав супругу и посоветовав не читать подобных новостей, я вернулся к завтраку.
А вообще нужно поднять этот вопрос, если тот же товарищ Сталин сам уже не занялся им. Ведь если в одной области подобное произошло, то кто сказал, что в иных не может быть? Да и моих «сборщиков» озадачить — пускай поспрашивают людей на эту тему.
* * *— Здравствуйте, Максим Максимович, — поприветствовал Сталин наркома иностранных дел, который присел за его столик в кремлевской столовой.
— Здравствуйте, Иосиф Виссарионович. Не помешаю?
— Нет. Вижу, вы еще не взяли себе поесть. Советую куриный суп, он сегодня особенно удался.
Благодарно кивнув, Литвинов отлучился на минуту, после чего вернулся уже с подносом, заставленным едой. Несмотря на высокое положение обоих, в столовой все набирали себе еды самостоятельно, это не ресторан. Да и была в этом некая «фронда» тому порядку, который был в этих стенах раньше. Тогда за влиятельными людьми ухаживали слуги, а новый строй отвергал подобное. Лишь позже обслуживание в Кремле вновь станет «как в ресторане», а пока — все своими руками.
Обсудив еще пару минут меню и отдав должное мастерству повара, оба мужчины перешли к сути их далеко не случайной встречи.
— Мы смогли прийти с Альбертом к договоренности, — сказал Литвинов. — Но торговался он долго. Что поделать — капиталист. Они все только о деньгах думают.
— И каковы же окончательные условия соглашения? — неторопливо спросил Сталин, смакуя компот из вишни.
— Неустойку они все же выплатят, но только двадцать пять процентов, а не сто, — вздохнул Максим Максимович. — И рассказать об этом в газетах мы можем только мельком. Как факт, без эмоциональной составляющей. К тому же лишь в одной статье.
— Что в обмен?
— Их управляющий остается у нас, посольство США отзывает свою ноту, признавая за нами право на его арест. И параллельно они шепнут англичанам, что тот сдал всю известную ему сеть их шпионов. Наверняка после такого они захотят их или активно вывезти из нашей страны, или перестанут полностью доверять их информации. В обоих случаях нам это выгодно. Слишком много развелось их.
Генеральный секретарь тут же сделал себе пометку в уме — дать распоряжение «реабилитировавшемуся» после скандальной статьи Берии отслеживать всех, кто попытается покинуть СССР и ставить таких «на карандаш». Ну и пускай держит под плотным контролем телеграф. Все сообщения в Лондон должны быть перлюстрированы. После такого шпионы Лондона должны обязательно в срочном порядке получить новые указания, так их тоже можно будет выявить.
— Хорошая работа, Максим Максимович, — кивнул Сталин после недолгого молчания. — Теперь есть шанс сковать работу англичан у нас на какое-то время.
* * *Я все же сходил к товарищу Сталину и поднял вопрос о том, что подобные случаи, как в Вичуге и Ивановской области в целом, могут произойти и в других районах нашей страны. Тот меня успокоил, что все под контролем. И даже объяснил, почему волноваться сильно не нужно. Оказалось, что для проведения индустриализации, большую часть зерна и продуктов мы продавали за границу. В том числе рассчитывались продовольствием с американцами. Вот и возник недостаток продуктов. Однако сейчас после громкого скандала и небольшого противостояния с фирмой братьев Кан, они обязались поставить нам аж целых три завода бесплатно в качестве компенсации неустойки за срыв плана постройки. Что существенно сэкономило стране иностранную валюту и можно запланированные к продаже продукты пустить на обеспечение продовольственной безопасности внутри СССР.
Уж не знаю, почему Иосиф Виссарионович был со мной так откровенен, но от сердца у меня отлегло. Голодных бунтов не будет! Если уж товарищ Сталин что-то обещает, то как правило он это выполняет. Да и в наглой лжи никогда замечен не был.
Теперь я смог сосредоточиться на работе. А то ситуация в Ивановской области меня порядком выбила из колеи.
Через пару дней слова Сталина подтвердились. Мои «сборщики», после того как я с ними созвонился и дал указание обратить внимание еще и на обеспеченность продуктами у населения, сначала принесли мне насторожившую меня новость — в Белорусской ССР ситуация была схожа с тем, что было в Ивановской области. Но через два дня они же мне сообщили, что рабочим стали выдавать еду без задержек и даже немного повысили норму. Правда, от карточек нигде отказываться не спешили. Это не Москва, куда стекаются все ресурсы страны, вот и живут люди пока что «по талонам». Но в план следующей пятилетки уже был заложен постепенный повсеместный переход от карточной системы к оплате труда в рублях. Об этом еще на прошедшей партийной конференции на всю страну сообщили.
