Шрам времени - Алекс Крэйтон

Шрам времени

Глава 1

— Шрам времени —

Каждый шрам хранит историю, которую невозможно забыть.Он тянется сквозь годы,словно невидимая нить, связывающая прошлое с настоящим. Шрам — это память, которая не отпускает, пока мы сами не осмелимся взглянуть ей в лицо.

Глава 1. Имя на коже

г. Неборск, 1976 год.Свою кличку — Шрам — Герман получил не на зоне и не в разборке, как можно было бы подумать, а в обыкновенном городском кафе, осенью семьдесят второго. Тогда он ещё не был известным вором-домушником, просто жил по понятиям и зарабатывал тем, что другие предпочитали называть “пыльной работой”. Кафе “Ракета” стояло на углу улицы Дзержинского — обшарпанное здание с облупившейся вывеской, затхлым запахом табака и дешёвого спиртного. Вечерами сюда стекалась публика — от подвыпивших грузчиков до местных хулиганов, которые всегда искали, с кем бы сцепиться. Герман зашёл сюда всего на пару минут — дождаться подельника, что помогал ему с наводками на богатые квартиры, и выпить чашку чёрного кофе, который в таких местах больше напоминал пережжённую жижу.Он сидел у стойки, задумчиво вертя в пальцах спичечный коробок, когда в задней части зала раздался визг. Сначала — женский, тонкий, режущий ухо, потом — мужской крик, грохот посуды и хруст ломающегося дерева. Герман обернулся. У дальнего столика четверо подвыпивших гопников цеплялись к паре — парень и девушка, судя по всему, студенты— каким нелёгким ветром их занесло в эту забегаловку— одному богу было известно. И то что они сразу станут объектами пристального внимания выпивающей гоп-компании можно было к бабке не ходить. Парень держался вежливо, пытался сгладить углы, но по его дрожащему голосу было видно — страх сдавливает горло. Официант — молодой, в крахмальной рубашке и чёрной бабочке — попытался вмешаться, но его быстро “успокоили”: два коротких удара, и тот рухнул в тарелки, уронив сверху на себя поднос с грязной посудой стоявший на краю другого стола.

— Эй, ушастый, ты чё, самый умный? — сыпались фразы через стол. — Старший попросил тебя за сигаретами сбегать, а ты, значит, не пошёл? Ну давай, теперь будешь бегать без зубов! Компания хохотала. Кто-то швырнул стул в стену, кто-то с гиканьем выругался. Девушка прижалась к своему парню, а тот, побелев, всё повторял:

— Ребята, давайте без этого… мы просто уйдём, ладно? Это было недоразумение.

— Недоразумение — это когда твой батя забыл член об шторы вытереть и родился ты, — ржал главный, широкий, с мясистым лицом. — Ладно, можешь катиться, ушастый. А тёлочку оставь — мы приглядим. Бармен нервно крутил диск стационарного телефона, пытаясь дозвониться в милицию. Остальные посетители уже рассосались. Никто не хотел связываться. Герман со вздохом развернулся, медленно встал, держа в руке чашку с недопитым кофе, подошёл к столу, где разыгрывалась сцена, и негромко, почти лениво сказал: —Эй, уроды. Дам вам пять минут, чтоб испариться.

— Ты кто такой, чёрт? — отозвался один, держа в руке пустую бутылку. — Хочешь рядом с официантом прилечь?Он не успел договорить. Герман плеснул ему в лицо остатки кофе — тот заорал, схватившись за глаза. Почти в ту же секунду Герман метнул чашку во второго, ударил растопыренными пальцами рук в горло — коротко, без замаха, третьему— а затем ногой отбросил четвёртого в сторону. Всё произошло за несколько секунд. Но первый уже выхватив нож с широким блестящим лезвием. Теперь воздух стал тяжёлым, как перед грозой.

— Подойди, герой, — прошипел тот, скаля зубы. Герман двигался плавно, осторожно, как кошка. Краем глаза заметил, как один из оглушённых гопников уже пришёл в себя и подкрадывается сзади. Резкий разворот — локтем ему под челюсть, коленом в лицо, и прикрываясь им как щитом толкает на того, что с ножом. На мгновение тот отвлёкся, и Герман рванулся вперёд, но не успел — взмах, вспышка боли, и по лицу потекло, что-то горячее. Лезвие рассекло кожу от подбородка до скулы. Мир на секунду стал красным и вязким. Он схватил нападавшего за руку, сжал, пока не хрустнули пальцы, и вырвал нож. Тот заорал, отшатнулся. Герман хотел добить его, но ноги предательски дрогнули — кровь заливала глаз, кружилась голова. В этот момент дверь распахнулась, и в кафе ворвались милиционеры. Несколько секунд — и всех гопников уже прижимали мордами к полу. Герман, облокотившись о край стола прижимал к ране на лице носовой платок какой очень быстро начал напитываться кровью. Позже, в больнице, хирург наложил ему семь швов и, глядя на его спокойное лицо, сказал с некоторой долей уважения в голосе:— Повезло тебе, парень. Ещё пара сантиметров— и остался бы без глаза. Но ничего, до свадьбы заживёт. Кровь, грязь и шрамы— украшают мужчину.

В воровской среде этот эпизод не прошёл незамеченным, многие поддержали поступок Германа, считая гопников “ссученными” какие живут не по понятиям. Если до этого его у него было простое прозвище “Гера", то после того инцидента к нему намертво приклеилась кличка—Шрам. Причём она символизировала не просто украшение на его лице, а имела ещё и уважительный подтекст. Подельник, кстати в тот злополучный вечер так и не появился, как позже выяснилось его повязали менты и если б Герман был с ним, то попался и он. Так что в некотором роде драка в кафе уберегла его от ареста и плюс парень с девушкой к каким пристали те четверо написали благодарственное письмо в одну из центральных газет и там появилась статья: “…Благодаря мужественному поступку неизвестного молодого мужчины не побоявшегося бросить вызов четырём пьяным отморозкам, он защитил честь девушки и спас её молодого человека от избиения. Герой и сам пострадал получив ножевое ранение, но к счастью оно было не опасным, врачи зашили рану и наш герой идёт на поправку. Благодаря таким, как он— советское общество становится чище и преступники получают по заслугам. Наши корреспонденты к сожалению не смогли найти героя, но через врачей узнали его имя и фамилию: Воронов Герман Андреевич. Он наш земляк. Страна гордится такими, как он!”— Герман не читавший никаких газет, даже не знал, что его поступок так высоко оценили, сам он не придал ему большого значения и если б не рана на щеке, то и вообще не вспомнил бы, а так теперь эта кривая