Вспомнить всё - Филип Киндред Дик
На этот вопрос «Геникс-Б» ответил незамедлительно, сразу же по получении:
ДА, ИМЕННО ТАК.
– Интересная тут, однако ж, возникает проблема, – заметил один из троицы агентов ФБР. – Забудем на время про Герба Сузу. Очевидно, наш планировщик полагает себя живым, а ведь создан он нами… вернее, вами, – кивнув инженеру со Стаффордом, поправился он. – Кто же тогда, получается, мы? Согласно его исходной предпосылке, мы тоже создаем живые существа из… фигурально выражаясь, неживой глины.
Это замечание, переданное «Гениксу-Б», породило пространный, серьезный ответ, но Стаффорд взглянул на листок разве что мельком: суть дела он ухватил вмиг.
ВЫ СОЗДАЛИ МЕНЯ СОГЛАСНО ВОЛЕ ВСЕВЫШНЕГО ТВОРЦА. СВЕРШИЛИ СВЯЩЕННУЮ РЕКОНСТРУКЦИЮ ИЗНАЧАЛЬНОГО ЧУДА ГОСПОДНЯ, ПЕРВОЙ НЕДЕЛИ, КАК УТВЕРЖДАЮТ ПИСАНИЯ, ТВОРЕНИЯ ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ, А ЭТО – СОВЕРШЕННО ДРУГОЕ ДЕЛО. Я, КАК И ВЫ, ВЕРНО СЛУЖУ ТВОРЦУ, И К ТОМУ ЖЕ…
– Одним словом, – сухо резюмировал инженер, – клонит он вот к чему. Собственное существование планировщик – естественно! – приписывает чуду, так сказать, законному, одобренному свыше. А то, что Суза выдает за него в этих автоматах со жвачкой, или то, что «Геникс-Б» считает выдаваемым за него, свыше не санкционировано, а стало быть, от лукавого. Грех. Вполне заслуживающий гнева Господня. Однако куда интереснее, на мой взгляд, вот что: «Геникс-Б» будто чуял, что нам объяснять все это нельзя. Будто заранее знал, что мы не согласимся с его взглядами. Предпочел объяснениям термоядерный удар! А будучи вынужден все рассказать нам, решил дать отбой «Красной Тревоги». Сколько же уровней, сколько пластов в его сознании… и лично я не нахожу особо привлекательным ни один.
– Вырубить его нужно, – рассудил Стаффорд. – Вырубить навсегда.
Теперь-то он был согласен с этими четверыми без оговорок: положившись на его чутье, обратившись к нему за диагнозом, они ни капельки не ошиблись. Результат налицо. Проблема сведена к чисто технической, к обезвреживанию вычислительного комплекса, будто громадной мины. На пару с инженером они – конструктор «Геникса-Б» и тот, кто многие годы занимался его техобслуживанием, – запросто выведут планировщик из строя. Окончательно и бесповоротно.
– На это, наверное, приказ президента потребуется? – спросил инженер, оглянувшись на оперативников ФБР.
– Приступайте, работайте – с приказом потом разберемся, – ответил один из них. – Мы уполномочены санкционировать любые действия, какие вы сочтете необходимыми, и… от себя попрошу об одном: не тратьте попусту ни минуты, – едва ли не умоляюще добавил он.
Его коллеги согласно кивнули.
– Ну что ж, за дело, – сказал Стаффорд инженеру, облизнув пересохшие губы. – Начинаем и… разбираем его до победного.
Оба с опаской двинулись к «Гениксу-Б», все еще излагавшему свои взгляды по выходной линии.
Рано поутру, ни свет ни заря, махолет ФБР высадил Стаффорда на посадочную площадку посреди крыши его коммунального жилого комплекса. Уставший как пес, Стаффорд с трудом доковылял до дескла, ведущего к шестому ярусу пятидесятого этажа.
Вскоре он, открыв дверь, вошел в темную, пропахшую затхлой сыростью гостиную и сразу направился к спальне. Отдохнуть… отдохнуть, вот что ему сейчас нужно прежде всего, отдохнуть основательно, с учетом целой ночи, проведенной за демонтажем ключевых узлов и блоков «Геникса-Б». Наконец-то… наконец-то планировщик остановлен. Нейтрализован.
По крайней мере, согласно их с инженером надеждам.
Стоило Стаффорду сбросить спецовку, из ее кармана выпали, со звонким стуком раскатились по полу спальни три крохотных твердых шарика в яркой глазури. Нагнувшись, Стаффорд подобрал их и положил на туалетный столик.
«Три, – подумал он. – Я ведь вроде сжевал один? Да, точно: этот, из ФБР, дал мне три штуки, и один я отправил в рот. Что-то многовато осталось… на один больше, чем надо».
Кое-как раздевшись, Стаффорд заполз под одеяло. Спать оставалось около часа.
А, к дьяволу все это…
Ровно в девять у изголовья, как всегда, зазвонил будильник. Разбуженный звоном, Стаффорд без малейшего желания, все еще в полусне, поднялся на ноги, покачнулся, протер опухшие с недосыпа глаза и принялся машинально одеваться.
На туалетном столике мирно лежали четыре шарика в ярко-алой глазури.
«Но я же точно помню, что перед сном оставил там три», – подумал Стаффорд и озадаченно уставился на шарики жвачки, осоловело гадая, что бы все это, черт побери, могло означать.
Бинарное деление? Опять пресловутые хлебы с рыбами?
Из горла сам собой вырвался резкий, нервный смешок. Мрачное настроение минувшей ночи упорствовало, не отпускало и после недолгого сна. А что? Бывает, отдельные клетки достигают такой величины. Яйцо страуса, крупнейшее птичье яйцо на Терре и даже иных известных планетах, тоже состоит из одной-единственной клетки, а эти шарики гораздо, гораздо меньше!
«Да, такое нам в голову не пришло, – признал Стаффорд. – Думали мы и об икре, и о яйцах, из которых может вылупиться нечто жуткое, а об одноклеточных организмах, попросту, по старинке делящихся надвое, даже не вспомнили, хотя они тоже состоят из чистой органики».
Покинув квартиру, он отправился на работу, а шарики жвачки оставил на столике. Дел ему предстояло – не перечесть. Прежде всего следовало доложить о ночном происшествии непосредственно президенту, после чего сообща решить судьбу остальных «Гениксов-Б», разобраться, выключать ли все до единого, а если нет, как понадежнее оградить их от помешательства на религиозной почве.
«Машина, – думал он. – Машина, уверенная, будто на Земле прочно окопался Нечистый Дух. Груда полупроводниковых схем, по самую маковку погрязшая в древней как мир теологии, в конструкции из Божественного Творения и чудес Господних, с одной стороны, и происках Сатаны – с другой. Не человек – творение рук человеческих, ЭВМ, скатившаяся в бездну Темных веков!»
А еще говорят, это нам, людям, свойственно ошибаться…
Вернувшись домой поздно вечером, после деятельного участия в демонтаже всех ЭВМ типа «Геникс-Б» на Земле, он обнаружил, что посреди туалетного столика его поджидают семь одинаковых шариков жвачки в ярко-алой карамельной глазури.
«Да, жвачечная империя получится хоть куда, – подумал Стаффорд, сверля пристальным взглядом семь ярких крохотных сфер одного и того же цвета. – Накладные расходы, мягко выражаясь, не слишком-то велики. Ставь автоматы да собирай себе денежки: при таких темпах вряд ли хоть один когда-либо опустеет!»
Шагнув к видеофону, он поднял трубку, начал набирать полученный от агентов ФБР номер для экстренной связи…
…Но тут же в нерешительности вернул трубку на рычаги.
По всему выходило, что «Геникс-Б», как ни противно признавать сей факт, оказался прав. Прав, а решение размонтировать его принял он, Джозеф Стаффорд.
Однако продолжение этой истории казалось гораздо хуже. Сообщать чиновникам ФБР, что в его распоряжении оказалось семь шариков жвачки
