Константин Фарниев - Взорванные лабиринты

Мария пригласила всех к столу. И Гинсу, и Соримену нетрудно было догадаться, что инспектору не очень весело.

— Мы к вам по делу, инспектор, — после обычных общих разговоров за трапезой сказал Гинс.

— Не сомневаюсь, ответил Яви. — Было бы странно, если бы вы с такой ногой ехали за пятьсот километров, чтобы посмотреть не отставного инспектора полиции.

Гинс отпил еще глоток вина из высокого бокала — и отстранился от стола. Соримен изнывал от желания закурить.

— Думаю, пора нам покурить, — прищурился в улыбке хозяин. — Господин Соримен наверняка такой же страстный курильщик, как и я.

— Определяете по моему методу? — с ноткой легкого озорства в голосе спросил Гинс.

— Совершенно верно — по цвету указательного и большого пальцев и правой руки.

Соримен посмотрел на свою руку и смущенно хмыкнул.

В гостиной Ари попытался было пристроиться с Гипсом в одном кресле, но Яви отправил внука погулять.

Гинс серьезно посмотрел на инспектора.

— Господин инспектор, — официально начал он, — я пришел к вам как представитель Комитета защиты прав человека по поручению его председателя профессора Крок Суни. Научная общественность не только Арании, но и всего мира возмущена позицией официальных властей, которую они заняли по отношению к профессору Фэтону вообще и к проводимому по его делу расследованию, в частности. Триста известных зарубежных ученых подписали обращение к Президенту нашей страны, в котором они требуют оградить профессора Фэтона и все, что связано с Пришельцами, от унизительных оскорблений со стороны определенных политических сил в нашей стране. Ученые требуют, чтобы Президент предпринял все для того, чтобы похищенные у профессора Фэтона ценности были найдены и возвращены науке. Сам профессор прервал свое турне, и через несколько часов будет в столице.

Гинс встал и прошел к окну, опираясь ни изящную черного дерева палку с загнутой ручкой.

— Мы предполагаем, что в настоящее время вы испытываете серьезные затруднения. Если судить по комментариям правой прессы, то вас даже собираются привлекать к судебной ответственности. Нам бы хотелось, чтобы вы поделились с нами своими затруднениями.

— Не понял, — глухо обронил Яви.

— Мы хотим, чтобы вы более подробно и обстоятельно ознакомили меня, а в моем лице Комитет, который я здесь представляю с тем, что мешает вам продолжить расследование.

Яви посмотрел на Гинса, потом перевел взгляд на Соримена.

— А кого представляет господин Соримен?

— Линский забастовочный комитет, — сразу ответил Лори.

Инспектор изумленно поднял брови.

— Забастовочный комитет? — переспросил он, откровенно поразившись.

— Совершенно верно, — повторяя его интонации, ответил вместо Соримена Гинс.

— Дело в том, — пояснил Лори, — что одним из политических требований линских рабочих является требование о немедленном аресте Роттендона и о форсировании расследования дела профессора Фэтона.

— Ничего не понимаю, — развел руками Яви. — Какое дело рабочим до профессора Фэтона и тем более до полицейского расследования?

Соримен улыбнулся. Недоумение инспектора было натуральным.

— Господин инспектор, — ответил Лори. — Профессор Фэтон и похищенные ценности — достояние нации. Разве рабочие не есть большая часть нации. И если кто-то покушается на национальное достояние, мы, рабочие, не можем относиться к этому спокойно.

Соримен взволновался. Гинс сделал ему незаметный знак: мол, спокойнее. Он очень опасался, что Лори переберет.

Яви пожал плечами и неловко улыбнулся.

— Откровенно говоря, я об этом никогда не думал. Мне всегда казалось, что дела, которые я веду, касаются только меня, полиции и моих противников.

— Но дело давно переросло полицейские рамки! — воскликнул Гинс. — Ведь вам мешают, вас травят не только в полиции!

— Но меня официально отстранили от дела, господа, а само дело закрыли.

— Не может быть! — изумился Гинс. — Неужели?!

— Совершенно точно. Я только что от Верховного прокурора. Он тоже показал мне на дверь.

Гинс вернулся к креслу, сел, поставив палку между ног.

Он не нашел слов.

— Почему вы молчите? — спросил Лори.

— То есть? — не понял Яви. — Кому я должен говорить?

— Хотя бы позвонили мне или обратились к прессе, — ответил Гинс.

— А что вы можете сделать? — спросил Яви. — Доктор Ега не хочет, чтобы я завершил дело. А он сейчас Главный комиссар. Он отобрал у меня всех помощников. И я больше не хочу, — раздельно произнес инспектор, — рисковать собой и унижаться.

Видно было, что этот разговор задел инспектора за живое.

— Вы спрашиваете, кто мне мешает, — продолжил он после паузы. — Я не могу ответить на вопрос исчерпывающе. Куда я не пойду, всюду натыкаюсь на тупики. Я никому не верю: ни Снайду, ни Ега, ни прокурору, ни даже самому Президенту. У меня для этого есть основания. — Яви вскинул голову и уставился неподвижным взглядом в Соримена. — Все, как кроты, ходят вокруг меня по своим подземным ходам и стремятся к своим целям, которые не совпадают с моими. Я уже устал скрывать от должностных лиц наиболее важные обстоятельства дела. Я тоже крот и иду сложным лабиринтом к цели с той разницей, что она не личная. Раскрой я тому же Снайду или Ега секреты дела, и я уверен — оно с треском провалится. И вот я спрашиваю себя — почему я играю в прятки с теми, кто по долгу службы обязан оказывать мне всяческую помощь?

Гинс и Соримен улыбнулись одновременно, вопрос инспектора прозвучал очень уж наивно.

— Я понимаю, конечно, в чем дело, — заметив их улыбку, продолжил он, — такое случается со мной не в первый раз. Я знаю, что полиция не свободна от определенной политики, но нельзя же так нагло попирать свой служебный долг!

— Поэтому мы и пришли к вам, инспектор, — заговорил Гинс. — Нужно поставить их на место.

— Вы думаете, это в состоянии сделать ваш комитет или забастовщики? — иронически спросил Яви.

— Думаем, — ответил Гинс.

Яви задумчиво забарабанил пальцами по столу. Он уже сожалел о своей вспышке. В то же время по голосу Гинса он почувствовал, что тот уверен в силах, которые стояли за ним.

— Если вы хотите мне помочь, — нарушил паузу Яви, — то добейтесь восстановления следственной группы и отстранения от нее доктора Ега. Остальное я беру на себя. В силах вы сделать это? — Яви в упор посмотрел на Гинса.

— Вы в этом скоро убедитесь, — подтвердил Соримен.

Яви проводил гостей до калитки. Пришла неожиданная поддержка. Благополучное завершение дела было бы хорошей точкой в его инспекторской биографии.