Константин Фарниев - Взорванные лабиринты

Инспектор рассказывал ему о гостях из Лина.

— Ты прав, Бейт, но ближе к делу.

Яви сел за стол и поискал глазами пепельницу. Дина пододвинула ее ближе к шефу.

— Вы так много курите, — с легким укором в голосе заметила она.

— Да? — шутливо изумился инспектор. — Я вижу, кому-то срочно нужно бросать курить.

Фрин непроизвольно посмотрел в сторону Бейта. Он знал о его увлечении Диной.

— Что у тебя, Бейт? — выручил инспектор покрасневшего Эда.

— Я занимался Итри и, кажется, напал на след, — похвастался тот.

Яви довольно покачал головой.

— Куда он ведет?

— К побережью. Я нашел его старых дружков. Он их здорово обидел, подвел под крупные неприятности, и они давно мечтают с ним поговорить по-своему.

— Взять бы его, Эд, — мечтательно протянул инспектор. — Тогда свинюшке Роттендону пришел бы конец.

— Разрешите сегодня же отправиться туда.

— Не спеши, Эд. Нужно все обдумать и правильно распределить свои силы. Что у вас, майор? — обратился инспектор к Фрину. — Ведь на вас до сих пор висит автопроисшествие на проселочной дороге. — Фрин вскинул на инспектора глаза и сцепил на коленях пальцы.

— Пока никаких следов, господин инспектор, — ответил он. — Фотографии «Мегеры» и фотороботы ее владельца имеют все инспекторы дорожной полиции и… никаких следов.

— Пекки тоже у нас не дышит? — спросил инспектор, обращаясь к Бейту.

Бейт отрицательно покачал головой.

— Что у тебя, Дина? — тронул Яви за руку Уэбер. Она, как всегда, сидела в торце стола.

— У меня кое-что.

Девушка открыла свой чемоданчик, достала оттуда плоский пакет, завернутый в белую бумагу. При этом она бросила мимолетный взгляд на Бейта. Эд отвел глаза. Последние дни он по нескольку раз забегал в лабораторию.

— У меня было много свободного времени, — улыбнулась девушка. — И я кое-что уяснила для себя. Обратите внимание.

Она развернула на столе пакет. Там было несколько голубовато-зеленых стекляшек, множество мелких обломков каких-то деталей и обрывки узкой магнитофонной ленты.

— Я нашла это под обломками виллы. Пул Вин все залил бензином и поджег, предварительно закупорив внутренние помещения. Герметизация там, надо полагать, была отличной. Помещения имели кондиционеры, поэтому внутренний пожар так и остался незамеченным до самого взрыва. Вот, кстати, о подземном ходе… Пул Вин разложил взрывчатку в подвальном помещении и немного не рассчитал. Взрыв поднял пласт земли за строением и выбросил наружу бетонные блоки перекрытия, я и подумала сразу, откуда? Стала проверять… Хозяин сам помог нам найти.

Дина взяла продолгосатую стекляшку.

— Стекляшки похожи на подвески для люстр. Но посмотрите…

Девушка подняла стекляшку на уровень глаз, взяв ее за кончик.

— Внутри стекляшек заключены радиомикропередатчики приличной мощности. Я проверяла их. Они рассчитаны для работы на определенной волне. Радиоприемник, настроенный на эту волну, может принимать и усиливать звуковые сигналы, которые снимают эти передатчики, а магнитофон записывать их.

— За стекляшками я вижу дело, которое так и не удалось довести до конца капитану Котру, — задумчиво проговорил инспектор.

— А мне за обломками, — тронула Дина пальцами содержимое пакета, — видится радио и магнитофонная аппаратура, которая принимала и записывала информацию, поступавшую от передатчиков, рассеянных по всему городу.

— Ай да Дина! И из этого следует, что тебе придется возвращаться в Лин.

— Но она не сможет проверить все помещения в городе, шеф, — заметил Бейт.

— Не нужно все, — живо возразил Яви. — Только те, которые могли интересовать Пул Вина. Он молчит, а эти штучки — веское доказательство его причастности к мафии, и оно должно сыграть.

Яви встал, засунул руки глубоко в карманы брюк.

— Ты, Эд, — обратился он к Бейту, — персонально займешься Итри, Котр — Пекки, Дина едет в Лин, вы, майор, — развернулся инспектор к Фрину, — продолжайте заниматься поисками «Мегеры» и ее хозяина. Я беру на себя Пул Вина и того типа, которым в свое время занимался Котр. Он сел по другому делу и сейчас содержится в «Долгом ящике» — знаете эту тюрьму. Не сомневаюсь, что он работал на Пул Вина. Нужно, чтобы Пул Вин заговорил, а у меня нет никаких козырей — одни шестерки. И учтите — вам нужно спешить. Ситуация очень неустойчивая. Сегодня мы в фаворе, а завтра нас могут разогнать.

— А как с Роттендоном? — спросил Бейт. — Неужели и сейчас нам не дадут ордер на его арест?

— А он мне не нужен, — поднял руку Яви. — Пусть пока живет спокойно. Я хочу взять его за жабры так, чтобы он уже не возражал. Вопросы есть? — обратился ко всем Яви.

— У меня, — встрепенулся Фрин. — Мне кажется, нам нужно искать Итри, хозяина «Мегеры», Пекки и через Интерпол. Вполне возможно, что они ушли за границу.

— Хозяина «Мегеры» уже ищут, — ответил Яви. — Об остальных я тоже позабочусь. Все?

— Все, — поднялся Бейт.

— Тогда счастливого пути. Держите со мной постоянную связь. Я буду либо здесь, либо в «Долгом ящике», либо в клинике и дома, если будете звонить поздней ночью.

Фрин и Бейт ушли. Яви обсудил с Диной план ее работы в Лине, потом отвез девушку в аэропорт.

В комиссариате, передав в Интерпол исходные данные Пекки и Итри, он заглянул в журнал регистрации поступающих по телексу материалов. Текст допроса личного пилота Чепрэ уже был получен и отправлен доктору Ега. Яви пошел к нему.

Доктор встретил его в выдержанной казенной манере, вел себя так, будто ничего не произошло.

Ега долго искал протокол допроса, перебирая кучу бумаг, лежащую на столе. Длинный тонкий нос его и влажные, слегка вытянутые вперед губы, казалось, тоже принимали участие в поиске затерявшейся бумаги. Наконец он нашел и с видимой неохотой протянул инспектору. В глазах его стыло выражение тяжелой ненависти, скрыть которую он, видимо, был не в силах.

Яви сухо поблагодарил его и вышел. Он никак не мог понять, за что Ега так ненавидит его. Ведь доктор пришел в комиссариат, когда Яви был уже на пенсии. Интуитивно инспектор чувствовал, что причина ненависти кроется в деле профессора Фэтона, а в чем именно — догадаться не мог.

Пилот показывал, что хозяин его появился у самолета с туго набитым саквояжем и небольшим чемоданчиком. Саквояж он сразу бросил на пол, войдя в самолет, а чемоданчик не выпускал из рук. Можно предположить, что хозяин и катапультировался вместе с ним.

Пилот утверждал, что его будто бы до сих пор преследует запах, который он впервые ощутил в кабине самолета и который не может сравнить ни с каким известным ему запахом.