Алексей Золотухин - Агония небес. На исходе дней

Жизнь, как всегда, не переставала меня удивлять моим прошлым. На полке стояла книга Александра Быстрова «Будущее единого мира: от альфы до омеги». Беглый просмотр ее дал понять, что в первой части труда я подробно рассматривал преимущества глобализации и проблемы формирования единого правительства. Там была и резкая критика капитализма, который без корректировок правительства не только не саморегулируется, но и неминуемо ведет к краху экономику государств и мира в целом. Государственное же управление, с жестко отрегулированной вертикалью и сегментацией населения под нужды общества, напротив, превозносились чуть ли не до социалистических идеалов – справедливости, равенства и свободы.

Вторая часть, судя по заголовкам, была более прагматичной. Разрушение национальных признаков государств, сращивание религий, подталкивание к экономическому и экологическому коллапсу как предпосылки к переходу на новый уровень интеграции мирового общества.

То, что до аварии я был весьма циничным человеком, я уже понял, но вот уровень этого цинизма передо мной открылся только теперь. Похоже, я не был простой пешкой во всей этой игре, а напротив, хотел выступать в роли одного из идеологов.

ББ решил свои вопросы, и мы отправились дальше.

Мы проехали еще восемь городов, и я даже пополоскал ноги в неаполитанском заливе и прошелся по руинам Помпеи. Мы увидели виноградники и сыродельни, строительные и военные заводы Пьетро, повстречались с многими его знакомыми бизнесменами и депутатами. Его люди строили целые магистрали, меняли русла рек. Размах деятельности был просто глобальным, но все это было лишь вершиной айсберга его международной компании. Можно сказать, здесь, в Италии было то, с чего он начинал, и что по каким-то, возможно ностальгическим причинам, так и не стал продавать как непрофильный бизнес. А может, просто не мог отделить важное от неважного и пытался тащить все сам, никому не доверяя.

Как у Большого Босса от столь объемной и разнообразной информации не взрывалась голова, было непонятно. Он лично проверял буквально кипы платежек, причем даже тогда, когда вел машину. Видимо он совсем не доверял своим бухгалтерам.

Как мне поведал Владимир, Пьетро рано потерял родителей. Его отец умер в двадцать пять, а мать в двадцать восемь лет. По сути, в детстве его воспитывал один из дедов. Школу Большой Босс так и не окончил. Начав с пятнадцати лет работать на винограднике деда, он привлек за копейки на работу местных подростков и всего за год расширил зону обработки почти в двадцать раз. Через год он уже был фермером, который обеспечивал работой весь свой регион. Потом начал правильно брать кредиты, технику в лизинг, и вскоре расширился до международной компании, делая ставку на высокие обороты и большие объемы работ.

В последние годы серьезно занялся оборонными проектами и вышел на первое место в теневом мире по поставкам вооружения.

Так, за разговорами уже ближе к вечеру мы прибыли в Рим.

12 сентября 21:48

Италия, Рим

Прокатившись по всем семи холмам итальянской столицы, мы въехали в резиденцию Большого Босса. Это был комплекс высотных зданий, огражденный забором и круглосуточно охраняемый. Внутри был разбит огромный парк. Кругом было идеально чисто, и даже сосны, казалось, роняли свои крупные шишки четко на газоны, стараясь не мусорить на тротуарах.

Прежде чем меня оставили, наконец, в покое, я получил, от Большого Босса золотую банковскую карту. На мой вопрос о ее лимите Пьетро только ухмыльнулся, а Владимир пояснил, что на ее счете столько, сколько я не потрачу, что бы я ни делал. Правда, крупные сделки могли совершаться исключительно при электронном подтверждении от Босса.

На этом руководство меня покинуло.

Конечно, с таким подходом многое можно было реализовать. Набрав телефон Шустрого, я решил ему поставить пару задач.

– Привет, Макс, завтра едем на родину, так что выспитесь на дорожку, впереди много работы.

– Не волнуйся, – сказал Максим. – С тобой всегда так: резко и на лезвии бритвы…

– Да и бумаги по торговому центру в Москве потихоньку готовьте, наверное, мы его берем.

– Все сделаю, как всегда.

Коль у меня выдалось свободное время, мы с Мариной немного погуляли по ночному Риму.

Прошлись мимо Колизея, который добрые итальянцы наполовину растаскали на камни для строительства своих домов. Потом прогулялись по руинам, бросив монетку в старинный фонтан.

В какой-то мере я успокоился от недавних перипетий. Но, как это обычно и бывает, телефон пискнул эсэмэской и испортил мне настроение. Сообщение пришло от Евгения: «Твой проект по строительству торгового центра согласован. Вылетаешь сегодня из Рима в 23:30. На создание сети «волонтеров» референдума у тебя два месяца. Численность на Россию, пятьдесят тысяч человек. Как приедешь, сбрось план рекрутинга, и все такое. Комиссары, которые будут тебя проверять, уже выехали. От шефа будет Палач, от его союзников – Герман. Желаю удачи. Да, и подбирай людей аккуратно, чтобы раньше времени нас не выдать».

У меня сразу заболела голова. Все были так уверены в моих способностях. А вот я не просто ни в чем не был уверен, но даже не представлял, с чего начать. Столько человек за такое время, да где я их возьму?

Однако выбора, как всегда, не было… Или был?

Может, мне просто сбежать и затеряться в Риме. Крупную сумму сниму сегодня, столько же завтра и потом затеряюсь…

Ухмыльнувшись сам себе, я знал, что так не поступлю. Что-то внутри меня не желало, чтобы я становился, как все. Что-то внутри меня хотело считать себя исключительным, пусть даже с риском для жизни. И к тому же не хотелось навек потерять своих детей и шанс снова увидеть Злату. Нет, вариантов у меня не было, а кажущееся наличие выбора пути было лишь иллюзией. Заставив уже полусонную Марину собраться, я сел с ней в такси и поехал в аэропорт. Здесь мы, уставшие и измученные, как зомби, встретили остальных, даже еще более изведенных товарищей, и все вместе улетели в Москву.

Глава 11

День одиннадцатый /четверг/

Хрупкое будущее

13 сентября 9:35

Москва

Кто бы мог подумать пару дней назад, когда я убегал из России, что так скоро вернусь назад. Но раз уж так получилось, многое хотелось сделать здесь, и прежде всего – увидеть своих детей. В то время как многие картины прошлого для меня уже безвозвратно пропали, разные подробности о моих детях стали всплывать в памяти все чаще и ярче.

Мне вспомнилось, как дочь как-то сплела мне браслет на руку, а сын смешными каракулями нарисовал меня, вместе с ним сражающимся с какими-то монстрами из детского мультфильма, причем сделал это на обоях рядом со своей кроватью. Как-то с детьми мы сбивали бумажные кораблики в небольшом ручье, вместе катались на каруселях, ели пиццу, смотрели мультики по телевизору, игра ли в монополию и все время подшучивали друг над другом.