Яна Завацкая - Холодная зона

— Да, понял, — медленно произнес Рей, — знаешь, я… говорил с одним журналистом однажды. И он сказал, что сейчас вообще нет разницы между выдумкой и реальностью. И это все знают. Некоторые ищут правду и рассказывают ее — но откуда зрителю понять, что именно это и есть правда? Она тонет в море лжи, становится неотличимой от лжи. А ведь ты права. Когда мы здесь, снаружи, мы точно знаем, что эта скамейка — существует. Пиво — существует, и оно вкусное. Мы с тобой — тоже существуем… — он сбился. «И относимся друг к другу хорошо», хотелось ему договорить. В самом деле, в интернете ты можешь снять сотни прекраснейших девушек и испытать все соответствующие ощущения. Но ты не получишь никакой правдивой информации о том, каковы девушки на самом деле, и как они относятся к тебе.

«Ангела» оказалась заштатным грязненьким клубом, правда, с отличными терминалами — но в виртуальность им идти не хотелось. Они пили коктейли — сначала бесплатные, потом покупали — каждый себе, отдельно. Танцевали медляки, и Рей ощущал сквозь ткань горячее, напряженное, зовущее тело Пати. Прекрасное тело… как давно у него не было живой женщины! В какой-то момент их губы соприкоснулись. Рей обнаружил себя с Пати в самом темном углу, в тени. Девушка буквально вливалась в него, а нижняя ее губка все-таки была явно подкачана. Потом они сидели у стойки, молча, держась за руки. На лица ложились разноцветные отсветы — в воздухе разворачивались довольно примитивные световые представления, скакали фиолетовые олени, летали золотистые феи. Единственное, что в этом баре было особенным — голограмма пожилой блондинки с добрым простым лицом, в деловом старинном костюме с короткой юбкой, сидящей у столика в углу. Рей сразу узнал блондинку — в пору его смертельной болезни она была канцлером ФРГ. Теперь Ангелу считали кем-то вроде легендарного ангела. Национальная легенда. В общем-то не очень понятно, чем этот клуб хорош, кроме дешевизны. Они посидели часов до одиннадцати. Потом выяснилось, что Пати живет не так далеко от центра, как Рей — всего двадцать минут на электричке. Она обосновалась в жилом доме медсестер, где у нее была отдельная комната с санблоком. Фактически отдельная квартирка, не хуже, чем у Рея — и даже лучше, по санитарному состоянию.

Они не спали до утра. Рей безумно стосковался по живым, настоящим объятиям, а Пати в постели оказалась выше всяких похвал.

Он стал редко появляться дома. Обычно ночевал, когда у Пати были вечерние или ночные смены. Тогда не было смысла в его присутствии — она приходила поздно вечером, с серым от усталости лицом, без каких-либо желаний, кроме одного — скорее упасть под одеяло и заснуть.

Но если Патриша работала с утра, она успевала отдохнуть до его появления. Тогда Рей прямиком с работы катил не домой, а в общежитие к любимой.

Они иногда ходили гулять вместе. Заглядывали в «Ангелу» и даже ходили в кино. Но чаще всего проводили время самым обыкновенным образом — перед экраном ИТВ; смотрели игры, под пиво, колу и попкорн, пялились на разнообразные шоу; Рею было все равно, на что смотреть, самое интересное — это близость нежного и теплого тела рядышком, трогательная шейка, прядь волос. Пати смеялась заливисто, как колокольчик. Вся уходила в зрелище, будто ничего больше вокруг не существовало, глаза ее горели, с губ срывались горячие возгласы. Рей любовался: трудно понять, как можно увлечься этими тупыми шоу, но как забавно наблюдать за ней — будто за ребенком в цирке.

Потом они шли домой. Рей ночевал у Пати, а с утра они выходили одновременно — Рею нужно было на электричку, а Пати шла на работу пешком. Она предпочитала выходить пораньше. «Я там еще кофе выпью, с коллегами поболтаю. Надо настроиться», — говорила она.

Рей пытался увлечь Пати играми. Но из этого ничего не вышло: Пати никак не могла понять ни смысла стратегии, ни какие команды отдавать, и отчаявшись объяснять ей это, Рей впервые подумал о том, что девушка попросту глуповата.

Но ведь она как-то закончила профессиональную школу, работает? — удивлялся он мысленно. И не хуже других? Но разве подруги Пати — такие же молодые девчонки с подкачанными губами, с голографическими татуировками — в чем-то умнее ее? Пожалуй, ни одной из них не объяснить смысла даже самой простой игры — ну например, в Короля и Вассалов.

Да и стоит ли объяснять? То, что Пати глупа, Рею вовсе не мешало. В конце концов, он любит ее не за выдающийся интеллект.

Она мало интересовалась его прошлым, и он рассказывал скупо — закончил гимназию, учился в университете, бросил. Тяжелая болезнь. К счастью, гимназии сохранились и по сей день. Пати относилась к Рею с почтением — закончить гимназию считалось круто. Но все равно казалось: что-то не так в ее отношении к бой-френду. Что? — Рей никак не мог понять. Но она будто относилась к нему с легкой снисходительностью.

Как-то раз он выяснил это. Обоим назавтра предстоял выходной, это была редкость, и они до полуночи бродили по темным улицам. Распили на двоих бутылку вина. Целовались на каждом углу. Наконец они забрели куда-то на гору и оказались на скамейке вдвоем, среди теплой летней ночи; небо с золотыми тяжелыми цепями созвездий, и мелкой пылью меж ними, покачивалось над головой. Рей запрокинул голову.

— Так хорошо, — прошептала Пати, прижавшись к нему. Рей наклонился к ней и утонул в поцелуе.

Оторвался. Голова слегка кружилась, казалось, звездное небо крутится, как гигантская карусель. Вот звезды, Вселенная, весь мир — и мы. Только мы одни, вдвоем, и только вот в этот миг, подумал Рей и вдруг испугался.

— Слушай, — произнес он хрипло, — а почему бы нам с тобой не съехаться вместе?

Глаза Пати показались огромными. Блестящими от влаги. Она молча смотрела на него, и Рей слегка протрезвел.

Он вдруг сообразил, что почти не знает людей, которые жили бы парами. Встречаются — да, почти все, принято иметь друга или подругу. Но ни в доме, где жил он, ни в общежитии, не было пар — семейных, квази-семейных. Никаких.

— Разве нам плохо так? — Пати взмахнула фиолетовыми ресницами. Рею показалось, что он уже слышал где-то такой ответ.

— Я бы хотел видеть тебя чаще. Каждый день. Быть с тобой… — он решился, — может, даже, завести ребенка. Ну это, конечно, не обязательно! — быстро исправился он, заметив складочку на переносице Пати.

Девушка отвернулась.

— Пат, ну не обижайся, — пробормотал Рей.

— Я не обижаюсь, — повернулась она, — но ты знаешь… иногда мне кажется, ты совсем не от мира сего. Наверное, потому что ты закончил гимназию. Ты ничего не понимаешь, да? Ведь ты базисник. Если бы я тоже была базисницей, ну ладно, тогда, может, и все равно. Но я же зарабатываю. Мой заработок будут делить на двоих. И вычитать из твоего базиса. Понимаешь? Если жить вдвоем, мы сразу станем получать на сто пятнадцать долларов меньше! А для чего я училась, если так? Зачем вообще все?