Наталия Мазова - Ведьмин рыцарь

- Кстати, об архиепископе, - прервал Джарвис самоупоенный монолог Ломенархик. - Если вы так сильны, то как же позволили монахам втащить себя на эшафот?

Ведьма скривилась.

- Сила архиепископа тоже велика. Но Лаумар - земля Порядка. Его силу она усиливает, мою же гасит. К тому же меня застали врасплох... Последние два года я жила в Алмьяре, там мне даже дышать было легче. Но узнав о смерти батюшки, вернулась проводить его в последний путь. В конце концов, разве я хотела так уж много? Мне нужны были только батюшкины деньги, а дом, сады и давильня для слив - законная доля моего брата. Разве наследство не должно делиться поровну между обоими детьми? Но... но был один молодой человек, которого я любила, еще живя в Лаумаре... за эти два года он ушел в монахи. И там из него вытравили даже память о нашей любви, - Джарвису показалось, что Ломенархик всхлипнула. - И он выдал меня Святому Дознанию. Скажите, мой рыцарь, разве могла я ожидать такого предательства от того, кто познал мое тело не раз и не два? А ведь когда-то я даже хотела поделиться с ним своей силой...

Джарвис почувствовал, что ему становится жалко девушку. Взбалмошное, капризное и обворожительное создание, виновное, по большому счету, лишь в том, что родилось не в той стране...

- Не переживай, - он обнял ее за плечи, сам не заметив, как перешел на "ты". Ведьма немедленно уткнулась головой в грудь принцу, и тот не удержался от того, чтобы погладить чудные густые волосы. - Шайр-дэ с архиепископом давно позади, а мы плывем в твой любимый Алмьяр. И доплывем, если только на мель не сядем.

- А если даже и сядем, - вскинулась Ломенархик, - моей магии хватит, чтобы стащить оттуда корабль. Да и вообще, я же еще не отблагодарила вас за свое спасение, мой рыцарь!

- О какой благодарности может идти речь, если ты сама взяла мой меч под контроль? - удивился Джарвис. - Все равно, что кошке, удирающей от пса, благодарить дерево за то, что оказалось на ее пути!

- Не все так просто, - сверкнула глазами Ломенархик. - Вы не переставали думать, и меч пользовался тем, что читал у вас в сознании... а через него отчасти и я. Сама бы я ни за что не догадалась, что можно уйти через боковой придел, - она бросила в рот последний ломтик, оставшийся от куска медвежатины. - Ох ты, да это еще вкуснее вина! Вот зачем монахам такая вкуснота, если им положено смирять плоть? Пусть запивают водой ячневую кашу, а это и без них найдется, кому съесть!

- Хочешь, принесу еще? - привстал Джарвис, но Ломенархик силой усадила его обратно на скамью.

- Я сама принесу, мой рыцарь, дайте только чем отрезать, она снова обольстительно потянулась, выставляя грудь. - Вчера вы послужили мне - позвольте сегодня мне послужить вам!

Подхватив нож, она исчезла в трюме баржи. Джарвис повертел в руках кубок с филигранью и усмехнулся. Похоже, не все в этой истории было так плохо, как показалось ему вначале...

Ломенархик не было довольно долго, и принц снова принялся разглядывать окружающие пейзажи. Мало-помалу распаханные земли начали исчезать, местность приобрела вид безлюдный и диковатый. С правой стороны подступили каменистые увалы, на которых тут и там серели выходы гранита. Река несколько сузилась, ход баржи ускорился - сейчас ее несло по самой стремнине. Впрочем, глубина была приличная, и никакой опасности не ожидалось. Солнце медленно ползло на запад, свет его словно сгустился и приобрел явственный золотой оттенок.

- Простите за задержку, мой рыцарь...

Джарвис повернулся к ведьме - и остолбенел. В глаза ему плеснуло синим, черным и серебряным, да так, что он не сразу начал различать детали. Держа в руках серебряный поднос искусной работы с двумя рядами аккуратно нарезанных ломтей мяса, перед ним стояла... стояла...

На ней было платье из темно-синего переливающегося бархата, сплошь затканное тончайшим серебряным - нет, скорее даже алмазным узором. Тонкие ломаные искрящиеся линии вызывали в памяти изморозь на зимнем окне и первые звезды на вечереющем небе. Платье плотно облегало стройную фигуру до самых бедер руки, грудь, талию, - а от бедер стекало вниз неширокими складками, и в длинных боковых разрезах мелькал серебристобелый шелк нижней юбки. Низкий вырез приоткрывал грудь, но, будучи оторочен пышным мехом черно-серебристой лисы, все равно не позволял разглядеть ничего существенного. Такая же меховая оторочка была и на манжетах, а талию перехватывал тонкий витой серебряный пояс со свисающими кистями.

Украшений на этом видении снов почти не имелось, да они и не нужны были к такому великолепию. Лишь тонкая темно-синяя, в тон платью, бархотка на шее оттеняла сияющую белизну кожи. Гриву пышных черных волос, которые девушка не потрудилась собрать в прическу, охватывало через лоб нечто вроде тонкой алмазной нити. От нее к переносице спускалась большая сверкающая капля ярко-синего сапфира, и цвет его точь-в-точь повторялся на длинных блестящих ногтях красавицы.

Словом, выглядела она так, как удается далеко не любой вайлэзской аристократке в день торжественного приема при дворе, и уж вовсе не как смертница, попавшая на убогое плавучее корыто прямо с костра Святого Дознания. С непередаваемой грацией Ломенархик склонилась перед Джарвисом, опуская на скамью поднос с угощением.

- Нравится вам такое платье, мой рыцарь? - выговорила она негромко, с какой-то преувеличенной кротостью. - Еще раз прошу простить меня... но вы сказали "роскошный наряд"... и мне захотелось показать вам, что такое настоящая роскошь в моем понимании.

- Невероятно! - едва выговорил Джарвис. - Как это тебе удается?

- Хотите, мой рыцарь, я замолвлю за вас словечко Повелителю Хаоса? Тогда это будет удаваться и вам, - улыбнулась ведьма, присаживаясь на скамью рядом с принцем. - Думаю, что он будет благодарен за мое спасение и не откажется увеличить вашу силу до подобающего уровня.

- Даже так? - Джарвис очень заинтересовался. - А кто он такой, ваш Повелитель Хаоса, и где с ним можно встретиться?

Ломенархик игриво прижала к его губам палец с сапфировым ногтем.

- Всему свое время, мой рыцарь. Придет срок, и вы встретитесь. Но сегодняшний вечер - только для нас двоих! Мне так хотелось сделать для вас хоть что-нибудь... Увы, моя сила тоже не безгранична - я могла бы превратить это мясо в полсотни изысканных кушаний, но опустившись с языка в желудок, они снова стали бы тем же мясом, а это совсем не полезно. А впрочем, разве эти оленина с медвежатиной не хороши сами по себе? Да еще под прекрасное вино моей родины... - она как бы невзначай склонила голову на плечо Джарвиса.

- Спасибо, Ломенархик, - от аромата ее духов у принца закружилась голова. Словно во сне, он осторожно взял в ладони темноволосую головку и коснулся своими губами ярких пухлых губ девушки. Та ответила на поцелуй с лихорадочной готовностью, словно после трехдневного перехода по пустыне припала к роднику со свежей водой.