Наталия Мазова - «Дура!»

Наталия Мазова

«Дура!»

– Ты хозяйка этого замка? Я Вазме, второй иерарх северного капитула Владыки Воздуха. Я и мой спутник просим твоего гостеприимства на эту ночь, возлюбленное мое дитя.

Темноволосая женщина, стоявшая на верхней ступеньке лестницы, неловко поклонилась. При этом платье цвета лесных фиалок сползло с ее левого плеча, и она поправила его смущенным рывком.

– Это великая честь для замка Экама – принимать в своих стенах такого высокого гостя, как вы, отец мой. Входите без стеснения, и да пошлет вам Тот, Кому вы служите, множество желаний, чтоб мы имели счастье выполнить их.

Она посторонилась, пропуская в двери высокого мужчину лет тридцати в желтых одеждах клирика Зогу. За ним как-то боком проскользнул его спутник, одетый в тот же цвет – мальчик с перевязанными кистями рук и с лицом, упрятанным в бинты вместо традиционной маски.

– Пусть слуги позаботятся о наших конях, – коротко и властно бросил иерарх Вазме, и вновь Онграт поразилась звучности и мелодичности этого голоса – такой должен быть у прославленного менестреля, или, на худой конец, у молодого и прекрасного лорда, но уж никак не у смиренного служителя Пятерых.

– И сразу же покажи нам комнаты, где ты хочешь нас разместить. Мой спутник обессилен дорогой, а раны его воспалились и нуждаются в немедленной перевязке.

– Простите, отец мой, а что с ним такое?

– Удар кинжалом в лицо, – так же коротко и сурово объяснил клирик. – Полторы восьмицы назад на нас напали лесные разбойники.

– А…. руки?

– Закрыл ими лицо, пытаясь защититься – в результате разрублены и кисти, и нижняя челюсть.

– Бедный мальчик! – этим восклицанием Онграт тщетно попыталась выразить чувство, которого не испытывала. – Я, отец мой, полная невежда в вопросах целительства, но я пришлю вам Тон-Зар, мою служанку. Она дочь знахарки и многое переняла у матери….

– Благодарю, но я не нуждаюсь в услугах деревенской ведьмы, – холодно оборвал ее клирик. – Служители Зогу славятся своим искусством врачевания, так что я справлюсь сам. Мне необходимы только чистые мягкие тряпки, большой кувшин теплой воды и по пригоршне ромашки и синеголовика.

– Все будет, как вы пожелаете, отец мой, – растерянно проговорила Онграт, смущенная резкостью молодого иерарха.

….Комнатка была небольшой, но светлой, и в ней было все необходимое для отдыха усталых путников. Когда Тон-Зар внесла воду, травы и бинты, мальчик уже лежал на одной из кроватей, сбросив тяжелые дорожные башмаки, а сам иерарх стоял у окна и, нетерпеливо постукивая пальцами, ждал, пока служанка поставит все на стол и уйдет.

Едва лишь дверь за ней затворилась, клирик резким движением головы сбросил капюшон, прислушался настороженно – не идет ли кто? нет, кажется, решили не мешать, – и тогда с явным наслаждением развязал свою маску, открывая удивительно прекрасное лицо и обруч с Синим Алмазом. После этого он нагнулся над лежащим на кровати и стал освобождать его лицо от повязок.

– Ну что, Джиангем? – осведомился он еле слышным шепотом, когда был снят последний бинт. – Как ты?

– Хорошо, – так же еле слышно ответила девушка. – Только устала смертельно. Спасибо, хоть дышать свободнее….

– Сейчас я тебе дам травок попить. Эта дура вместо теплой воды прислала кипяток, так даже лучше. А обмоешься потом, когда слегка остынет, – Таолл отлил немного кипятка в глиняную миску, бросил туда же травы. – Чувствуешь, какой запах? Этот отвар снимает усталость.

– Ой, как хорошо…. – Джиан вытянулась на кровати, обеими руками обняла подушку и зарылась в нее лицом. – Я даже не помню уже, когда я в последний раз так отдыхала…. Я все понимаю, это смертельно опасно, но мы так долго идем…. а у меня, кажется, ни одной косточки нет, чтобы не устала. Я ничего уже не хочу, вообще ничего – только чтобы спокойно было…. отдохнуть…. спать….

– Поспишь еще. Раз уж мы здесь, используем это до конца. Я спущусь вниз за ужином и заодно разузнаю у хозяйки, когда вернется ее супруг. Может быть, останемся тут и на вторую ночь – хотя я бы предпочел не рисковать. Слуги вроде бы все северяне, но даже среди них может найтись желающий просто так получить три тысячи имперских рун. Люди ведь всякие бывают….

– А хозяйки ты не боишься? Она-то южанка….

– Ее? – Таолл презрительно усмехнулся. – Если я хоть что-нибудь понимаю в людях, эта дама занята исключительно своей замечательной персоной, а такие люди ненаблюдательны. Готов поспорить, что через день она не вспомнит, кому из Пятерых служили ее гости – Зогу или Рави, не говоря уже о наших именах.

Какое-то время оба молчали, наслаждаясь хрупким покоем и лишь изредка обмениваясь короткими фразами: «Нога твоя как? Дай посмотрю.» – «Посмотри. Правда, сегодня уже не болело….»

Аромат травяного настоя наполнял комнатку. Джиан взяла миску и стала пить маленькими глотками, обжигаясь и сдувая с губ налипшие лепестки ромашки.

В дверь постучали, и раздался голос служанки:

– Ваше преподобие, госпожа приглашает вас разделить с ней ужин.

– Скажи своей госпоже, что я спущусь через минуту, – отрывисто бросил Таолл и снова стал прилаживать на лицо желтую маску. – Делать нечего, Джиангем, придется играть свою роль до конца. Ты пока подремли, а потом я вернусь и принесу и тебе что-нибудь съедобное. Только набрось на лицо одеяло, а то, не дай-то Скиталица, войдет кто-то….

….Ужин был на редкость вкусный – хозяйка постаралась для высокого гостя. Но общество Онграт, по мнению Таолла, было скверной приправой к еде. То ли сейчас ее смущало что-то непонятное, то ли, что ближе к истине, она всегда была такой неуверенной в себе, но ее неловкие движения в попытках поухаживать за гостем могли кого угодно вывести из себя – то нож уронит, то вино плеснет мимо кубка.

К тому же, пытаясь скрыть эту неловкость, она ни на минуту не умолкала. К концу ужина Таолл уже знал о ней решительно все: что ей двадцать один год, что уже четыре года она замужем за лордом Экамы, но всеблагие Владыки Мира до сих пор не порадовали ее ребенком; что муж ее наполовину северянин, а сама она – единственная дочь знаменитого военачальника с той стороны Перешейка, и отец ее решился на этот брак не в последнюю очередь из-за богатых доходов, приносимых Экамой…. «Ну и сокровище досталось здешнему лорду за его деньги!» – мысленно прокомментировал Таолл.

Неуместность – да, вот оно, точное слово. Каждое слово, каждое действие Онграт были абсолютно неуместными – и не с точки зрения хороших манер ее круга, а по какой-то сложной алгебре человеческих отношений.

Во внешности хозяйки Экамы не было ничего отталкивающего – светлая полупрозрачная кожа при темных волосах и глазах, правильные черты, тонкая талия…. В кости, правда, широковата, но не всем же быть хрупкими, как Джиан. Сильная молодая женщина, и могла даже показаться красивой, когда вот так сидела, запрокинув голову и опустив на глаза тяжелые веки. Но она и полуминуты не умела остаться в этой выигрышной позе – снова кидалась что-то делать, о чем-то рассказывать. Природа, которая порой совершенных дурнушек наделяет женским обаянием, начисто отказала в нем этой женщине – но взамен наделила ее каким-то сверхъестественным мрачноватым упорством. И эта черта в ней раздражала Таолла особенно сильно.