Ватутин Алексеевич - Знак Змееносца

   На двери красовалась медная табличка "Библиотека имени Владимира Ильича Ленина".

   Анат поняла, кому посвящён памятник из чёрного антрацита при входе: видимо он и был Последним Электровозом Вселенной.

   Но богиню сейчас мало интересовала местная религия.

   Она внимательно изучила табличку, на которой, чуть ниже было указано:

   "понедельник -- пятница: с 09:00 до 20:00

   суббота: с 09:00 до 19:00

   воскресенье: выходной день

   последний понедельник месяца: санитарный день".

   Анат потянула большую бронзовую ручку, и, как ни странно, тяжёлая дверь отворилась, явив за собой тёмный тамбур.

   Открыв вторую дверь, Анат очутилась в огромном зале с такими же квадратными колоннами.

   Зал был освещён светом факелов, по углам его стояли рыцарские доспехи.

   В конце зала была деревянная стойка из морённого дуба, а за ней сидел гладко выбритый седой мужчина, в очках, напоминающих тактические мониторы в командном центре. Он читал книгу, и за его спиной простирались бесконечные полки, теряющиеся в анфиладах комнат.

   Анат, громким эхом цокая каблуками по каменному полу прошагала к стойке.

   Старик поднял внимательные влажные глаза, и взглянул на богиню ничем не выражающим взглядом, слегка сдвинув очки на переносице.

   -- Закрыто, -- произнёс он хрипловатым баритоном, отложив книгу на тумбочку.

   -- Мммм, -- Анат решила для важности прокашляться, -- я прошу прощения, если нарушаю ритуальные каноны, жрец... просто на улице дождь... а я потеряла своего знакомого...

   -- Знакомого? -- тот вопросительно изогнул седоватую бровь, -- такого высокого мужчину в чёрном пальто? И с "эспаньолкой"?

   Старик смотрел на богиню, словно тысячемеговатный лазер, фокусирующийся в линзах нелепых очков.

   -- Вы всеведущи, жрец неведомого мне бога, -- Анат слегка поклонилась, -- я в этом городе недавно...

   -- В этом городе все недавно, -- кивнул старик, -- только я, и ещё Глория -- мы вечные... да... Каруселье закрывается... Вы ищите своего мужа?

   Краска бросилась на щёки Анат, и это так же было редкостью для бессмертных.

   -- Я и сама являюсь богиней, жрец... -- ответила она, вздёрнув верхнюю губу, -- из уважения к вашему культу...

   -- Вы можете не объяснять, богиня, -- старик, как-то враз помолодел -- кожа на его лице утратила часть морщин, -- Вам туда, поторопитесь.

   Он протянул через стойку какой-то пёстрый кусок картона, указывая на одну из дверей огромного зала.

   Богиня приблизилась, взяла вытянутой рукой то, что передавал ей старик, и, словно опасаясь близко к нему приближаться, тут же метнулась к двери...

   Но вдруг произошло то, что и всегда: тяжёлый гранитный пол, разошёлся чётко по узору выложенных на нём плит зубцами шестерёнки, а в глазах все закрутилось, смазалось и исчезло....

   Когда очередное кружение было окончено, Анат чуть было не подумала, что механизм первый раз дал сбой, и ничего не изменилось.

   Почти ничего: дверь была такая же, а над ней светилось неоном надпись "Вход".

   Анат потянула ручку, показавшуюся ей, какой-то уж слишком облезлой. За дверью стоял человек в униформе, и богиня, сперва отпрянула, но потом поняла, что этот полноватый мужчина с усами играет здесь роль некоего швейцара.

   Он протянул ей руку, а богиня оглянулась: никакого зала со стойкой и странным стариком не было. За ней была тёмная пустынная улица, на которой горело несколько покосившихся тусклых фонарей.

   -- Билет, -- требовательно произнёс мужчина в синей униформе с красными полосами по краям. За ним висела тяжёлая бархатная портьера.

   Анат машинально протянула ему тот кусок картона, который только что вручил ей старик. Странный привратник привычным жестом надорвал бумагу, и вернул богине, которая, откинув портьеру, прошла внутрь. Там было темно, но казалось, кто-то есть: слышался шорох, тихое покашливание.

   Внезапно в темноте грянула громкая торжественная музыка, и зажглись яркие буквы: "Бессмертные тоже смертны!". И сквозь эти буквы проглядывало ухмыляющееся лицо (если это так было можно назвать) Пригожего и Мудрого, а ехидные и злые глазки смотрели прямо на Анат...

   -- Жил да был один человек, с которым никогда ничего происходило...

   В темноте возникла картинка: пустынные улицы крупного города -- выглядит мрачно: место бесконечного бурления людского потока голо, будто скелет без плоти... по мёртвым улицам шагает человек в чёрном драповом пальто, в шляпе с белым шарфом. Его видно со спины: на левом плече висит футляр с для саксофона. Анат понимает, что это наваждение, один в один, как недавний незнакомец... Человек шагает мимо пустых веранд кафе, где на столиках дымятся в пепельницах сигареты, и остывает горячий кофе. Бежали пустые ступеньки эскалаторов, на верхние ярусы улиц, и стояли припаркованные авто.

   Эхом в пустынных джунглях из бетона, стекла и пластика слышатся крикливые звуки голо-рекламы, мельтешат в воздухе яркие логотипы, прерываемые лицами актёров, сияющими нездешними фальшивыми улыбками. А может это просто отрешённые улыбки? Улыбки богов? Которые покинули этот город? Но разве боги снимаются в рекламе? Да кто сейчас может хоть за что-то поручиться?

   Силуэт с чехлом за плечами двигается дальше, и кадр плывёт за ним...

   Чертовщина какая-то... то есть мутовщина, конечно же -- нельзя сейчас расслабляться, нельзя забывать, что ты в театре, пусть и реальном, пусть в таком, где актёры даже и не подозревают, что они играют роль декораций... А чем это отличается от обычного человеческого бытия?...

   Так, хватит... если размышлять холодно и логически: интеллект СаМо создал некое пространство, которое попадает под характеристики некой лимбической точки Вселенной... Допустим. Рубильник на небе... он может не играть вообще никакой роли -- даже как ориентир, особо не срабатывает... так. СаМо не допустит, чтоб нас тут просто убили, или сознательно причинили вред... значит, это должен быть несчастный случай, как с метеоритом на мосту, или ещё что-то страшнее: смерть от счастья... Интересно, а такое возможно? Должен быть либо физический перегруз, либо эмоциональный перегруз, способный уничтожить тело бессмертной сущности. Что ещё придумает Котар-ва-Хасис, после неудачи с запиской и каналом? Хрен его знает -- парень он с фантазией, джин его дезинтегрируй. Чисто теоретически, должен быть какой-то тут пользовательский интерфейс, с которого Пригожий и Мудрый должен входить в систему, чтоб сотворять новые пакости. И таких интерфейсов должно быть несколько: раз он так ловко разлучил нас, а возможно и Шабу с царём...

   Сердце Анат сжалось -- она подумала про того несчастного, на кровати, который был телом её мужа и брата...