Звездный щенок - Яцек Изворский
Теперь она беспомощно стояла, глядя то на Багфера, то на меня, то на Елену, то на обоих мертвецов. Человек или чикор расплакались бы на ее месте наверняка. Будь что будет, она убила собственного брата!
Я тоже неподвижно тopчал, глядя на Багфера. Что он сделает?
А Багфер производил впечатление совершенно удивленного, более того, почти потрясенного таким развитием событий. И тоже молчал.
Тишину нарушил только стон Хальмера, который еще раз открыл глаза. Багфер подскочил к нему и крикнул:
– Что ты наделал, идиот?!
– Я? Это был… мой долг. Но Moйле… Мойле… меня… – с трудом выговорил Хальмер.
– Так тебе и надо, негодяй! – крикнул Багфер. – Tы… предатель!
– Вы сами все предатели! – сказал еще Хальмер и умер, непримиримый до конца.
Мойле с криком бросилась к Багферу:
– Багфер, я должна была! Должна! Я всё правильно сделала? Скажи!
– Правильно, Мойле, правильно, – начал успокаивать ее Багфер. Только сейчас к ним приблизилась Елена. Она сказала по-лигурянски:
– Год-денс светкор! – Это было почти единственное, что она знала на этом языке. Из рук Патрика она взяла транслятор, но аппарат не работал, поврежденный либо от выстрела Хальмера, либо от удара о поверхность планеты. Поэтому мне пришлось переводить весь разговор самому.
– Год-денс светкор! – сказали почти одновременно Багфер и Мойле, после чего я представил всех друг другу.
– Прости за это… происшествие, – сказал Багфер, указывая на труп Патрика.
– Ничего не поделаешь, – ответила грустно Елена. – Спасибо тебе, Мойле.
Она все еще была бледна и потрясена, но пыталась взять себя в руки.
– У меня для вас горючее и шестеро Кождженцев, – продолжал Багфер, – но вы уверены, что подготовите для нас какую-нибудь планету для заселения?
– Конечно, Багфер, и не одну! Я обещаю тебе это от имени всего человечества! Правда, у нас до сих пор существовал «принцип невмешательства», но трактуется он как-то временно, и когда люди узнают о ваших бедах – они обязательно вам помогут, – сказала Елена.
– Хорошо. Вы хотите, чтобы я ввел самолет внутрь корабля? – спросил Багфер.
– Подожди… Возможно ли это? – Елена критически осмотрела самолет. – Он не слишком большой… Это можно сделать, – заключила она и объяснила Биндке, какую кнопку нажать, чтобы открылся шлюз.
Koгдa oн oткрылcя, я спросил Багфера, может ли он это сделать. Он попросил меня сообщить ему силу замедления силового поля и соответствующую с ним скорость на входе. После перевода вопроса карманный компьютер Елены сразу же отобразил ответ в лигурийских единицах. Я передал его Багферу, который благодарно пробормотал что-то вроде: «Хо, хо! Поле намного сильнее, чем, у нас. Я уверен, что смогу это сделать», – и тут же исчез в самолете. В то же время Eлена подхватила меня и поднялась на трап корабля. Внизу, у трупов, осталась только Мойле. Я едва успел обменяться с ней «год-денс колир».
Когда мы вошли в рубку, самолет уже был в «Хорсдилере», Багфер же в нужный момент катапультировался и благополучно опустился рядом с Мойле. Елена снова включила силовое поле и тут же побежала перекачивать топливо в бак. Через некоторое время Биндка сказала мне:
– Смотри, Бялек – очухались. Но они нам больше ничего не сделают!
На экране радара действительно были видны далекие, но довольно быстро приближающиеся точки – это могли быть только самолеты или гудестолы наших охранников.
Но было уже слишком поздно. Силовое поле было включено, и Елена быстро вернулась в рубку, предоставив дальнейшую перекачку бортовому роботу, включила компьютер и сказала:
– Внимание, КУПА! Выполни программу полета Лигурия-Кальмерия.
Зажегся сигнал отправления. «Хорсдилер» вздрогнул и взлетел, оставив позади неприветливую серо-желтую пустыню Лигурии. Мы увидели еще с большой высоты какие-то вспышки на ее поверхности – наверное, лигуряне из чего-то стреляли в нас, но наше силовое поле было для них непреодолимой преградой. Вот так мы попрощались с этой планетой, на которую вовсе не собирались садиться, с планетой, которая стала могилой для семи участников экспедиции «Хорсдилера», и немного еще не хватило, чтобы она стала могилой для всей нашей экспедиции – и, возможно, не только для нее…
Что случилось с Багфером и Мойле – мы не знаем. Были ли они сразу убиты разъяренными охранниками, или им еще дали возможность высказаться, а если и дали – то какое впечатление произвели на слушателей их слова? В любом случае память о них никогда не умрет, они, вероятно, спасли Галактику от будущей космической войны. Теперь лигуряне, пожалуй, еще будут готовы к переговорам, ибо люди сильнее их; через сто двадцать лет – кто знает, к каким открытиям они могли бы прийти, и шансы обеих сторон были бы уравновешены.
Только теперь мы дали волю своим чувствам. Мы все трое начали плакать от волнения и радости. Елена, плача, гладила меня по шерсти и повторяла снова и снова:
– Бялек милый!.. Бялек!.. Ты спас нас во второй раз!.. Бялек!..
Вдруг она присмотрелась ко мне повнимательнее и испуганно вскрикнула:
– Бялек, ты как выглядишь?!
– Три дня ничего не ел… – прошептал я в ответ. – Я не могу есть то, что они едят. Кроме того, я так устал…
– Надо было сразу сказать, – пробормотала Елена, немного бессмысленно. «Когда?» – подумал я. Через некоторое время я получил еду, съел, кажется, двойную порцию и… уснул на голом полу рубки.
Так закончилась моя отчаянная миссия на Лигурии, еще одна драматичная глава моей жизни…
Возвращение.
Бялек
Когда я проснулся, то лежал на своей подушке в бывшей комнате Селима. Видимо, меня сюда перенесла Елена, а я этого даже не почувствовал – так крепко спал. Посмотрел на часы – по земному времени была половина четвертого. «Утра или вечера?», – подумал я. – «A который был час по УЗВ, тогда, на рассвете, на Лигурии?» Я тут же набрал щупальцем на циферблате внутреннего видеофона номер комнаты Елены и через некоторое время увидел ее на экране – в постели.
– Ты только что проснулся, Бялек? – спросила она.
– Да. Прости, я вижу, что разбудил тебя.
– Все в порядке, Бялек. А знаешь, сколько ты спал? Почти шестнадцать часов! Однако я тебе не удивляюсь. Хочешь есть?
Я пoдтвepдил, поздоровался с Биндкой и спросил Елену о кождженцах. Одеваясь она ответила:
– Я закрыла их в бывшей комнате Яниса и, чтобы дать им больше пространства, попросила робота снести стены, отделяющие эту комнату от двух соседних. Принесла им дважды еду, и они съели с удовольствием. Но я боюсь выпустить их, чтобы они что-то не сделали с собой или что-то не испортили. К сожалению, я не могу им ничего передать.
– Как это?! – крикнул я. – Больше нет переводчиков?
– Нет, – ответила Елена. – Четыре погибли вместе с людьми, пятый разбил вчера Хальмер, а шестой уже пару лет назад куда-то исчез. Теперь вся наша надежда на тебя, Бялек. Ты знаешь их язык из Кожджена.
– Я знаю, даже хорошо. Но, во-первых, это был письменный язык, а они, конечно, писать не умеют и вообще весь их уровень очень низок; во-вторых, я не уверен, именно тот ли язык я знаю…
– Наверное, тот, – перебила меня Елена. – Bедь Север говорил, что Беннер похитил их примерно с того же места, где мы приземлялись.
– Предположим, – пробормотал я неуверенно, – но за эти сто двадцать лет в их языке наверняка произошли значительные изменения.
– Бялек, постой! Мы пойдем к ним вместе, и я тебе что-нибудь нарисую, а ты…
– Но что, Елена? Ведь не какие-то вещи с Кожджена, которых они никогда не видели. А я, в свою очередь, не видел их веступа на Лигурии.
– Это действительно
