Наталия Мазова - Исповедь травы

- Бр-р! Как только ты здесь живешь! - Он явно рассчитывает услышать нечто подобное, и я не обманываю его ожиданий, хотя данный "замок ужаса" отнюдь не самый кошмарный гадюшник из тех, где мне доводилось бывать.

- Я бродяга, а не лорд Залов, - дверь Он находит ощупью, она не заперта, что тоже не слишком удивляет меня. - А ты на что рассчитывала?

- Не знаю. Наверное, на что-то, достойное твоих потрясающих песен, - теперь я уже беспрепятственно пускаю в ход часть козырей. - И вообще мне кажется, что Единая создала твой голос для чего-то большего, чем пение по кабакам.

В темноте невозможно понять, куда мы попали, но Он, снова ощупью, отыскивает и зажигает свечу. Моему взору предстает кармэльская версия берлоги Россиньоля с некоторым привкусом готического романа. Вполне стандартный уровень экзотики и романтики, ибо менестрель и бардак так же неотделимы, как... астурские баски и общественные беспорядки.

- Устраивайся, - Он показывает на постель у дальней стены, кажется, даже довольно чистую, и лязгает дверным засовом. - Но прежде объясни, кто ты такая на самом деле и почему поминаешь Единую - здесь, под Тенью.

Не пряча взгляда, я твердо отвечаю:

- Я с Зодиакального Круга. Мое Истинное Имя - Элендис Аргиноль.

Его лицо дрогнуло. Он резко хватает меня за плечи:

- Ты назвала Имя и Суть. Но меня интересует и Цель, - эти три слова он произносит, словно обжигая язык их полузабытым вкусом.

Прости, менестрель, но для тебя еще не пришел час узнать всю правду... По-прежнему стараясь попадать Ему в тон, я отвечаю так же резко, с горделивой ноткой:

- Искушение, скажем так. Я ведьма валлийской школы, придется Ему ограничиться этим объяснением, хотя с моей точки зрения, оно не объясняет вообще ничего. Однако про Орден Слова и в особенности про Стоящих на Грани Тьмы упоминать пока преждевременно.

- Вот, значит, в чем дело... А я себе голову ломал - с чего это Волки целую неделю только и твердят о такой... скажем вежливо, изящной особе? Как-то оно не в их традициях!

- Теперь ты знаешь, - я сажусь на неубранную постель, подобрав ноги под подол и попутно отмечая, что он сильно лохматится - опять подшитый край где-то ободрала, ну сколько ж можно... - А тебе я совсем не кажусь привлекательной?

- Кажешься. Но, как ты сама поняла, это еще не основание, чтобы тут же рвать с тебя одежду.

Он опускается рядом со мной. Его глаза сейчас совсем рядом, пламя свечи отражается в них сполохами. Если бы не знала доподлинно, что он из Нездешних - ни за что бы не поверила.

- А знаешь ли ты, ведьма неизвестной мне школы, что я уже много лет не играл и не пел ТАК? И стоило лишь увидеть тебя откуда что взялось!

- А что ты пел тогда? - пожалуй, мне не требуется никаких усилий, чтобы наполнить взгляд и голос почти мистическим преклонением. Никогда не стоит играть там, где можешь позволить себе искренность. - Я почувствовала Силу в твоей песне и отдалась ей - но это было безумно страшно и вместе с тем прекрасно...

- Ты права. Я назвал ее Смертной Печатью Огня. Песня о той, которая... которую...

- Короче, о леди Райнэе, - замыкаю я безжалостно. Недостойное чувство, но в этот миг я просто наслаждаюсь сознанием своей власти над Ним.

- Откуда тебе... - я не даю Ему закончить:

- Неужели так трудно признать Луга Безумца? Отныне, мой господин, не устану благодарить я Единую за то, что наши дороги пересеклись! - Его, конечно, на это с потрохами не купишь, но по опыту знаю, как безотказно действует такая гремучая смесь из преклонения и наглости.

- Не называй меня так, ведьма! - бездна разнообразных чувств, которую Он вкладывает в эти слова, просто не поддается описанию! Словно мгновенная вспышка опалила мне ресницы - и тут же угасла... - Я знаю, этим именем зовут меня там, снаружи, но ты меня так не зови!

- Aen ye-o jthalet. Буду звать тебя просто Лугхад, раз тебе это нравится. Но ты давай тоже реши, как будешь ко мне обращаться - не все же звать меня ведьмой. На выбор - Эленд, Хиноль, Линда...

Он снова смотрит на меня долго и пристально. Даже свечу поднес поближе, чтобы разглядеть. Ох, или я умру прямо сейчас, не сходя с места, или стану святой! В голову лезут эпитеты из Песни Песней и некий роман, когда-то залпом прочитанный на одной из лекций в Академии культур, вместо того, чтобы честно ее конспектировать...

- Может быть, ты сочтешь это странным, а может, и нет... Я буду звать тебя Лиганор.

Вот слепой-слепой, а шпроты чует, как говорит моя бабка Иванна! Lig-Anor - это же "Зеленое Пламя" на разговорной версии Языка Служения, самая суть моя! А Аргиноль - всего лишь анаграмма...

Как внимателен Его взгляд... Реакцию проверяет. А почему, собственно, у молодой темпераментной ведьмы не должен дрожать ни один мускул, когда ей только что придумали имя?

- Идет, - отвечаю я после паузы. - А теперь тащи гитару.

Не говоря ни слова, Он подхватывает свечу и исчезает в проеме, ведущем в соседнюю комнату. Я остаюсь в полной темноте. Тишина... Долго Он там собирается копаться? Ладно, раз так, воспользуюсь случаем и переоденусь, а то этому зеленому шелку сто лет в обед, наступлю невзначай на подол - и тогда уже ни иголка, ни магия не спасут мое самое любимое платье...

Через минуту я уже в черных широких брюках и блузке без рукавов - тоже черной, но сплошь затканной серебром. И словно дождавшись этого мига, из соседней комнаты доносятся аккорды гитары. Трать-тарарать! Бросив и сумку, и снятое платье, я кидаюсь туда - и застываю на пороге.

Представьте себе помещение, которое слишком велико для слова "комната", но еще недостаточно для того, чтобы назвать его залом. Серые каменные стены уходят куда-то ввысь, и верх их в копоти - тот самый пожар, на который я обратила внимание еще снаружи. Потому-то потолка практически нет, над головой полуразрушенные перекрытия верхних этажей и осколки неба. С одного из них идеально полная луна бросает на пол драные клочья света. А Он сидит у самой стены в полосе тени, замерев неподвижно, лишь пальцы летают по струнам. Свеча у Его ног зажигает десятки бликов на темном лакированном корпусе гитары. Странно, только сейчас я заметила тонкое серебряное кольцо на Его правой руке...

С моим появлением мелодия на секунду замирает, а потом словно взлетает ввысь, наливаясь силой и страстью - нечто напоминающее фламенко, но темнее и первобытнее. И снова я, плененная Его игрой, забываю про все на свете - подхожу к Нему, опускаюсь на пол и начинаю вторить поистине безумной мелодии переливами голоса. В темноте вокруг меня словно колышется занавес Силы - не знаю, светлой или все же темной, но необыкновенно мощной, - и мне это нравится почти до экстаза.

Внезапно напор слегка отодвигается, звуки становятся тише и прозрачнее...