Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

День за днём Манаити пытался отыскать своего единственного сообщника. Через прессу до него дошли известия об успешном выступлении Юрена в Фитире, но дальше этого не пошло. Манаити вновь и вновь появлялся на новом месте встречи, неподалеку от Университета. Наступившая зима позволяла менять наряды, маскируясь, насколько это возможно. Он успел отчаяться, когда наконец увидел Юрена, выходящего из-за руля машины у въезда на университетскую территорию. Номеров у занкарских автомобилей не существовало, Манаити довольствовался тем, что запомнил ее марку, цвет и некоторые другие признаки. Одному ему ведомо, сколько времени и сил он потратил, чтобы проследить маршрут Юрена от Университета до скромного особняка, куда Юрен являлся поздним вечером. Когда это случилось, Манаити еле удержался от того, чтобы позвонить в дверь.

Но обостренное чувство осторожности подсказало: обожди, понаблюдай, кто еще заходит сюда, станет ли этот дом надежным убежищем, если Юрен предоставит кров. Манаити не сомневался, что боец не откажет ему. Несмотря на потерю всего недвижимого имущества, Манаити всё еще располагал крупными денежными суммами. Беда в том, что он не мог самостоятельно воспользоваться ими в полной мере. Любой визит в банк мог оказаться последним в его жизни. Даже питаться Манаити приходилось в самых жалких забегаловках, куда в прежней жизни он не заглянул бы из чувства отвращения. Но и там могли оказаться внимательные глаза, распознающего в жалком оборванце некогда грозного бандита. Единственным существом в Занкаре, кому он мог доверять, оставался Юрен Островитянин.

Тяжко приходилось Манаити. Дело в том, что выбирая себе жилье, Кондрахин позаботился о том, чтобы рядом не оказалось питейных или развлекательных заведений, а также, чтобы соседние дома не сдавались в аренду. Летом Манаити мог бы рассчитывать на поденную работу поблизости от жилища Юрена, но сейчас на это надеяться не приходилось. Белвед слонялся по улице, рискуя произвести впечатление мелкого воришки в глазах обывателей. Риск был велик, и Манаити решил ограничить время наблюдения возвращением Юрена домой.

Особняк производил впечатление вымершего. Ни тени, ни звука не вылетало из холодных окон, выходящих на проезжую часть. Но нечто иное привлекло внимание Манаити. Поначалу он подумал, что это молодой белвед, служащий какой-то коммунальной службы, судя по инструментальной сумке, висящей на боку. Но, столкнувшись нос к носу, понял, что за мужчину он принял белведку в мужском костюме, причем, находящуюся в начальной фазе полового цикла. Запах был еще не столь резкий и не лишал рассудка. К тому же поведение незнакомки показалось подозрительным. Не будь все чувства Манаити обострены, он, вероятно, этого бы не заметил.

Белведка определенно присматривалась к тому же объекту, что и он — к дому Юрена Островитянина. Это открытие неприятно поразило Манаити. Неужели Сейр Ют сумел отыскать Юрена? Это было наиболее вероятное предположение, ибо Манаити не имел ни малейшего представления о том, чем занимается боец погла. Услышь он, что Юрен заделался физиком, счёл бы сообщение глупой шуткой.

Как бы то ни было, белведка являлась не просто серьезной помехой. Точнее — она в любом случае представлялась угрозой. Если бы у Манаити имелись иные варианты, он предпочёл бы исчезнуть. Но выбор отсутствовал.

Лаке Дим белвед-оборванец тоже показался подозрительным. По сути, оба они оказались в равной ситуации неопределенности и, в то же время, необходимости что-то делать. И оба, по сути, были дилетантами. Белведка когда-то прошла ускоренные курсы агентурной разведки, но практически всю свою жизнь оставалась законсервированным агентом. А Манаити и вовсе не был учен шпионским премудростям. Но он первым решился на активные действия.

Заметив, что белведка начала больше внимания уделять его персоне, нежели дому Юрена, Манаити сделал вид, что избегает попадаться ей на глаза. Приём сработал. Теперь белведка сознательно искала его. Целью Манаити являлось завлечь противницу в укромное место и допросить, если нужно, с пристрастием. Единственным подходящим для его целей местом оказалась расположенная неподалеку огороженная высоким сплошным забором площадка для мусорных контейнеров. Вход в неё был извилистым, чтобы ветры не разносили запахи и отходы по всей округе.

Манаити спрятался за очередным поворотом прохода, приготовив пневматическое ружье, удобно размещавшееся за пазухой не по сезону легкой куртки. Его чуткий слух уловил крадущиеся шаги. И тогда он вступил в проход, вытаскивая оружие.

Он был прекрасным стрелком и уложил бы Лаку Дим одним выстрелом. Только его планы включали предварительный допрос. Но белведка оказалась более решительной и менее разборчивой, вероятно, из-за реалистической оценки своей физической силы. Она шла, держа такое же, как и Манаити, пневматическое ружье наизготовку. Первая, выпущенная ею дробина попала бандиту в плечо, он начал поднимать ствол, в то время как Лака продолжала стрелять. Манаити сделал шаг ей навстречу, разбрасывая руки, словно хотел заключить белведку в объятия, и упал ничком.

Подскочив к его неподвижному телу, Лака Дим разрядила ружье в его затылок. Выстрелы больше напоминали негромкие хлопки в ладоши. Она была напряжена, но действовала сноровисто. Ружье Манаити тут же перекочевало под ее одежду. Меньше минуты ушло на обшаривание карманов. В одном из них обнаружилась гражданская пластиковая карта с именем владельца. Лака торопливо сунула её в свой нагрудный карман, туда же последовали несколько тысяч сиглов, непонятно откуда взявшиеся у этого бродяги. Теперь предстояло срочно избавиться от тела.

Лака Дим с трудом подтащила труп к ближайшему мусорному контейнеру, на миг задержалась, но потом передумала и удлинила свой путь еще на несколько метров. Напрягая все силы, она перевалила неожиданное тяжелое и непослушное тело Манаити через край контейнера. Бак был наполовину заполнен отходами, и ноги долговязого белведа никак не хотели там помещаться. Лаке пришлось вспрыгнуть наверх и примять их всем своим весом. В одном из соседних контейнеров она отыскала широкий кусок ветоши и прикрыла ею труп. По крайней мере, теперь у нее оставался резерв времени до обнаружения тела.

Никого не повстречав на своем пути, агентесса вернулась к дому Юрена. Как и застреленный ею Манаити, она была уверена, что жилище пустует. Белведка обежала строение со всех сторон и обнаружила единственную лазейку: зарешеченное окошко в подвальное помещение. Решетка не была слишком толстой, алмазным кругом её можно было бы перепилить в считанные минуты. Но бешено вращающийся круг при соприкосновении с металлом издавал такой вой, что мог бы насторожить всю округу. К тому же Лака Дим не хотела оставлять столь видимые следы своего вторжения. Зато к стене решетка крепилась всего четырьмя болтами с расклепанными головками. Лака достала из своей инструментальной сумки абразивный круг и ловко закрепила его на оси ротора. Мощный аккумулятор давал высокую скорость вращения, шумовой эффект при этом был незначительным. Спустя короткий срок головки всех четырех болтов превратились в мельчайшую металлическую пыль. Лака потянула решетку на себя. Та со скрипом поддалась.