Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

Афанасьев Иван Борисович, Сергей Жданов

Неспособный к белизне

Ледяной ветер обжигал даже сквозь плотную ткань комбинезона, но особенно чувствовался на лице, там, где в кожу впивались металлические части кислородной маски. Впервые за годы странствий в сокрытых и явленных мирах — странствий, начавшихся еще в 1939 земном году, Юрий отправлялся в новую экспедицию столь обычным для подготовленного шпиона или диверсанта, но столь же непривычным для себя образом. К сожалению, как объяснил Просветленный Алишер, ставший для Кондрахина чем-то средним между наставником и работодателем, на планету Белведь иначе попасть было просто невозможно. Неизвестно по каким причинам, но магические силы на ней просто не действовали. Точнее, сил для этого у Просветленных хватило бы, но такое грубое вмешательство вполне могло бы уничтожить планету. Вот почему Кондрахин, несмотря на то, что вполне овладел самостоятельным перемещением между мирами, на этот раз был вынужден прибегнуть к услугам Алишера, который доставил его к планете. Именно к планете, а не на планету. На высоту десяти километров от ее поверхности.

Опыт парашютных прыжков у Кондрахина был минимальный. А тут предстояло приземлиться в высокогорье, глубокой ночью, да еще с лыжами, норовящими перепутать стропы парашюта. И все же это был оптимальный выбор. Белведь — планета технически развитая, противовоздушная оборона на ней была поставлена не хуже, чем на Земле. Вряд ли Кондрахину грозила смерть при задержании контрразведкой той или иной страны Белведи — законы мирного времени такого не допускали, а серьезных военных конфликтов, по данным радиоперехватов, давно уже не наблюдалось. Да, расправа Юрию не грозила, просто он уже никогда не смог бы вернуться.

Он взглянул на светящуюся стрелку альтиметра. Прибор показывал высоту около трех стремительно исчезающих километров. Но эти данные были весьма приблизительными: альтиметр имел земное происхождение. К тому же приземляться предстояло непонятно куда — то ли на заснеженный пик, то ли на склон горы, а может, вообще в глубокое ущелье. Темнотища, собственных рук не видно.

Дальше тянуть было слишком рискованно, и Кондрахин дернул за кольцо парашюта. Купол хлопком раскрылся над ним, но ожидаемого рывка Юрий почти не ощутил: воздух был еще слишком сильно разрежен, и замедление падения оказалось не столь резким.

Место для высадки было выбрано не наобум: северная оконечность королевства Фитир, там, где Хребет Семи Ветров вонзается заснеженными пиками в поднебесье. Место почти безлюдное, если не считать любителей спортивного экстрима — горнолыжников и альпинистов. Но это только на руку: народ экстравагантный, облик чужака никому не покажется вызывающим. Подумаешь, самый чудной из толпы других чудаков, не связанных между собой ничем, кроме любви к горам. Сюда же Юрию предстояло вернуться после выполнения задания. Только отсюда, с высочайших вершин Белведи, мог забрать его Алишер, не нанеся планете непоправимого вреда.

Приземлиться удалось вполне благополучно, несмотря на то, что Кондрахин разглядел заснеженный склон всего за несколько секунд до того, как подошвы его ботинок коснулись наста. Выручило то, что склон был относительно пологим, а снежный покров надежно укрывал камни. Правда, на ногах удержаться не удалось. И парашют рвануло порывом ветра так, что оставалось только как можно быстрее перерезать стропы ножом. Но сам Юрий и следующий его транспорт — лыжи — оказались целы. Конечно, парашют, альтиметр и другие вещи земного происхождения, в которых нужда отпала, следовало уничтожить, но здоровье дороже. К тому же почти наверняка всё его утраченное имущество к утру будет надежно замуровано под снегом.

Шквалы ветра стегали по лицу колючей снежной крошкой, норовя проникнуть под комбинезон. Юрий забросил альтиметр и кислородный прибор наобум в темноту. Туда же последовал парашютный рюкзак. Через несколько минут он уже осторожно скользил на лыжах по склону, до предела обострив горное зрение. К счастью, способности не магического, а сверхчувственного характера, на Белведи не исчезали. Кондрахин по-прежнему мог видеть ауры живых существ, худо-бедно угадывать мысли разумных обитателей, но вот воздействовать на предметы или, скажем, нанести ментальный удар уже не был способен. Почему — этого Просветленные ему сказать не могли. Ни один из них ни разу не ступал на поверхность Белведи.

Планета, действительно, была странной. В ней было столько же сходства с Землей, сколько и различий. Например, сила тяжести, состав атмосферы, климатические условия. А вот разумные обитатели — белведы — как биологический вид имели с человеком чисто внешнее сходство. Хотя и поразительное. Но они были другими. И дело тут не в отсутствии меланина в коже или ее безволосость, иное расположение нервных центров и отличия в копулятивных органах. Генетически — это абсолютно другие существа, разделенные от людей пропастью большей, чем те от обезьян, собак или крыс. И в то же время социальная жизнь Белведи развивалась по тем же законам, что и земная, несмотря на то, что планета не имела никакого отношения к земной грозди. Словно обе их сотворил по некой прихоти один и тот же демиург.

Вставших-на-путь такая планета, как Белведь, породить не могла, поэтому Просветленные ею не интересовались. Хорошо, что среди Стражей, а происходили они в основном из явленных миров, нашлись энтузиасты, наладившие изучение этого мира на расстоянии. Десятки лет ушло на то, чтобы из радиоперехватов понять и изучить основные языки Белведи, создать представления о социально-политическом устройстве, образе мышления белведов, их привычках и т. п. Аэрокосмическая съемка из верхних слоев стратосферы предоставила в их распоряжение подробные географические карты. Куда хуже обстояло дело с деталями: что в представлении белведов красиво, а что отвратительно, пользуются они для общения только речью или прибегают в мимике и жестам, где пролегает грань между допустимым и запретным в их морали. Тысячи и тысячи подробностей, без которых любая картина превращается в схему.

Ко времени экспедиции Кондрахина на Белведи уже существовало телевидение, но было оно преимущественно проводным, а немногочисленные ретрансляторы давали слишком слабый сигнал, чтобы устойчиво и четко принимать его с помощью аппаратуры, тайком установленной Стражами на высокой орбите. Таким образом, представление о мире Белведи во многом оставалось гипотетическим, собранным из сотен тысяч отдельных фрагментов.

Кондрахин мог без опаски дышать воздухом Белведи, питаться тою же пищей, что его обитатели, имел те же пропорции тела. Был он, правда, по меркам Белведи волосат (у обитателей планеты короткие волосы росли только на голове и не требовали регулярной стрижки) и смугл (лишенные пигмента меланина белведы оставались белокожими). Его курносый нос также не вязался с классическими тонкими чертами лиц белведов. Посему над его легендой пришлось потрудиться.