Дмитрий Исаков - Мурзик

Генерал опять помолчал и наконец заговорил.

- Нам надо подумать, - перевел его офицер.

- До завтра, - ответил я. - Утром жду ответа.

Я уже собрался было уйти, но мне задали еще один вопрос:

- Откуда у вас такое оружие?

- От-туда! - показал я пальцем наверх.

Как немцы не старались сохранить спокойствие, но по их лицам пронесся ураган ужаса, а офицер слева промолвил: "Майн Гот!"

- Еще будут вопросы?

- Айн момент! Последний вопрос - кто руководит вашей обороной?

- Честно?

- Да!

- Лично - Лаврентий Павлович Берия.

Я совершил ошибку.

Вместо того, чтобы держать ухо востро, позволил себе расслабиться. Был бы я немного поумней и не таким самоуверенным, то элементарно высчитал бы, что генерал фон Треплов сам решение не будет принимать, а доложит в Берлин. А от туда мог прийти только один ответ - захватить любой ценой.

И я вместо того чтобы держать включенной свою "крутую" систему и следить за всеми перегруппировками противника, проглядел концентрацию вражеских войск и в результате получил утром яростную атаку со всех четырех сторон: авиации, танков, артиллерии и мотопехоты.

Пока я проснулся, оделся, добрался до сторожевой башни, таща за собой упирающуюся еще не совсем проснувшуюся Мурзилку, половина защитников тюрьмы была выведена из строя, а немецкие автоматчики сидели уже под стенами, кидая через них гранаты и поливая из огнеметов.

Пока я очистил все пространство вокруг стен тюрьмы, немцы успели один раз отбомбить (за раз - 600 самолето-вылетов и 1200 тон взрывчатки), пока я перебил все танки и самоходки, тяжелая артиллерия положила тысячи снарядов на наши головы, пока я расправлялся с артиллерией, автоматчики опять подползли к стенам и давай опять поливать и кидаться!

Я перебил автоматчиков, но проворонил очередной налет авиации! Уж я им задал! Наверное перещелкал целую воздушную армию, но пока я с ними канителился, автоматчики опять подползли, а защищать стены было уже некому и они просочились вовнутрь.

Мне понадобилось полчаса, чтобы очистить все помещения от нападающих, потом я дал Мурзилке бластер и велел ей пулять плазмой по кругу и отпугивать немцев, сам стал методично прочесывать квадрат за квадратом территорию Москвы на предмет уничтожения вражеской техники.

Здесь к нам наверх поднялись капитан, опер, Сенцов и молодой.

- А где политрук? - прокричал им я.

Капитан безнадежно махнул левой рукой и я заметил что правая у него вся в крови и висит плетью.

- А остальные?

Капитан тяжело уселся рядом со мной и стал шарить по карманам что-то ища.

- Остальные то как? - переспросил я.

- Остальные! - вдруг закричал опер. - Остальные, говоришь? Таню Синичкину, санитарку, помнишь? Так ее вместе со всеми ранеными сожгли! Всех! Заживо!..

Его, видимо, контузило и у него начался припадок. Сенцов с молодым схватили его и с трудом усадили на битый кирпич.

- Значит, говоришь, заживо? - тут у меня самого нервы не выдержали и я заорал: - Шлем! Мать твою! Ты можешь бить по площадям?

На экране забрала появилась надпись: "МАКСИМАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ ПОРАЖЕНИЯ 100 КВ. М"

- Хорошо! А максимальная дальность?

Надпись сменилась: "МАКСИМАЛЬНАЯ ДАЛЬНОСТЬ ПОРАЖЕНИЯ - 5 ТЫС. КМ"

- Тоже неплохо! А ну-ка, дай мне, карту Берлина с русскими надписями. А ну, где здесь Имперская. Канцелярия? А ну-ка давай причешем их поганые улицы! За девочку Таню!..

...Когда уже половина центра Берлина было в руинах, я вдруг почувствовал, что на голове у меня что-то происходит.

Пять минут - и все было кончено... Шлем, чемодан, пушка и Мурзилкина стрелялка рассыпались в прах и развеялись по ветру.

Подсуропил мне это второй интеллект. Я встал, отряхнулся, оглядел своих товарищей по оружию и сказал:

- Капитан! У тебя нет лишнего автомата?..

...В голове гудело. И еще очень хотелось пить. Надо было сменить диск у автомата. Какое же дерьмо этот ППШа! Говорят лично товарищ Сталин утвердил к нему диск вместо рожка! Вот бы дать ему, сволочи, во время боя набить патронами этот его любимый диск! Лучше конечно было сразу ему дать и набить!

Нас загнали в какое-то подземелье, а патроны-то кончались, и гранат осталось мало.

Я до того устал, что мне было все равно, но вот Мурзилка - она-то за что страдает? Из-за моей глупости и эгоизма. Правда держалась она отменно и лишь один раз тайком всхлипнула...

Вот они опять лезут. Подпустить поближе и в упор. Ни-зя! Они ведь могут гранатой. Большой такой, с длинной деревянной ручкой. А у меня тоже есть граната! И у Мурзилки есть граната! Даже две! Умрем тяжело, но достойно! Как в кино! А вот хрен им по всей деревне!

- Мурзилка, где там наш кулон? Доставай его и дави, пока не улетим отсюда к чертовой матери!

Последняя очередь уходит в неизвестность, потом две гранаты. Последнюю мы кладем рядом на кирпич и, если кулон не сработает, рванем ее!..

Я до сих пор не знаю, решился бы я рвануть под собой гранату, но кулон сработал! Мы полетели куда-то вниз и упали, к счастью, на песок, в большую яму, оказавшуюся строительным котлованом.

Ярко светило солнце, чирикали воробьи и, главное, выстрелов не было слышно. Ни одного - вот уже целых пять минут.

Мы с трудом и с большим энтузиазмом выбрались наверх и очутились среди белых новеньких панельных пятиэтажек.

Ура! При Сталине хрущевок не строили. Еще раз - ура!

- Хиппи проклятые! - услышали мы противный старческий голос сзади нас. - Совсем стыд потеряли! Уже среди бела дня по стройкам шляются, ироды проклятые! А ну, брысь отседова!

Голос принадлежал бабке - Божьему Одуванчику. И даже берданка у нее имелась!

- Бабулька! Милая! - заулыбался я и развел руки вширь. - Хорошие мы! Мы заблудились и упали в твою самую глубокую яму в мире. Пожалей нас и отпусти с Богом!

Бабка с недоверием посмотрела мне в глаза и молвила:

- Хорошие, говоришь? Заблудились? Врете вы все! Вы свою сучью свадьбу справлять здесь задумали. Знаю я вас!

- Да нет! Мы случайно упали и совсем вдребезги разбились. Чем ругаться, лучше бы показала, где можно умыться и почиститься!

Видок у нас был конечно еще тот. И, видимо, это все-таки убедило бабку, что мы не до конца врем.

В бытовке у нее нашлись даже нитки, и мы с трудом, но все же привели себя кое-как в порядок и даже на халяву попили крепкого чайку с баранками.

Сердечно распрощавшись с бабой Дуней, мы вышли за ворота и оказались посреди мирной и в том прекрасной Москвы.

- Я надеюсь, что наши приключения окончены, и мы дома? - спросила Анжелка и вопросительно посмотрела на меня.

- Я тоже надеюсь, но давай лучше проверим, а то опять что-нибудь произойдет.

- Лучше не надо.

- Вон, гляди киоск Союзпечати!