Дэвид Мэйсон - Череп колдуна

Оуэн пожал плечами.

- Ведь твой народ часто говорит, что человек должен жить как ему хочется, - ответил он ей. - Небольшая кража... ведь ты знаешь, мы все не без греха.

Она засмеялась:

- И ловкость в речах - тоже. Ладно, баро, я знаю одну старуху из нашего племени, которая помнит много старых языков. Она называет себя моей прабабушкой, но я ей не верю. Я отведу вас к ней.

С гибкой грацией она двинулась между повозками, а Оуэн и Кайтай пошли следом. Оуэн заметил, что бегавшие ребятишки сворачивали в сторону, чтобы не пересекать ей путь, а взрослые цыгане провожали ее взглядами, исполненными странной почтительности.

- Ты - царица табора, - догадался Оуэн.

Она кивнула:

- Да, умница баро. Я - Зельза. - Она назвала свое имя с такой важностью, будто это был титул. - Но мой народ беден и немногочислен, добавила она, когда они уже входили в другой разноцветный фургон. Взгляд ее скользнул в сторону Оуэна. - И сейчас у нас больше нет царя. Я одна...

Она легонько постучала в дверь. Изнутри злобно отозвался высокий голос, говоривший с сильным акцентом, и Зельза ответила. Последовал трескучий обмен на цыганском языке, и затем дверь отворилась.

Женщина, глядевшая на них с порога, вполне могла быть чьей угодно прабабушкой, или даже прапрабабушкой. Ее лицо было как дряблое зимнее яблоко, коричневое, морщинистое и иссохшее, но глаза горели, как у молодой девушки, и держалась она прямо и с достоинством. У нее даже оставалось несколько зубов, которые она показала в том, что равно можно было счесть и улыбкой, и злобным оскалом.

- Будят старую женщину, которой так нужен покой. Хотела показать мне книги, да я вижу, что тебе надо, распутница, - бранила старуха Зельзу. Мало тебе мужчин в таборе, вдовица? Готова угождать первому же гахьо только за его роскошную бороду! И что это за дурацкая книга, из-за которой вы меня побеспокоили?

Кайтай поклонился старухе - у его народа всегда было принято почитать старость.

- О высокочтимая, я - Кайтай, скромный школяр. У меня здесь... - он открыл сумку и извлек оттуда крошащийся, ветхий свиток, - одна очень старая книга. Я надеялся найти кого-нибудь, кто мог бы подсказать мне способ прочесть ее. Счастливая судьба распорядилась так, что мы встретили ваши кибитки на своем пути.

Старуха в ответ хихикнула, видимо польщенная учтивой речью и манерами. Она взяла у него рукописи, а Зельза отворила глядевшее на табор крохотное оконце, чтобы впустить немного света.

Старая цыганка разложила книгу на узкой походной койке, уселась и стала, щурясь, рассматривать ее, часто переворачивая листы. Зельза, Оуэн и Кайтай безмолвно стояли в полутьме. Оуэн нагнул голову, потому что кибитка была низка для него, зато Кайтай был весь как натянутая струна.

- Такие письмена я встречала, - заговорила наконец старуха, и Кайтай шумно выдохнул. - Но... это очень древний язык, почти уже забытый. Я не смогу помочь тебе: я разбираю лишь отдельные слова, которые похожи на слова других языков... Этот знак, например, обозначает море. Повторено семь раз. Возможно, речь идет о народе, жившем у моря. Есть тут и древние слова, означающие кузнечное ремесло, соляные работы и торговлю. Эта рукопись может быть книгой о магии или руководством для ювелирных мастеров. О! Здесь стихи. И еще что-то похожее на имя древнего правителя. Мне кажется, это отрывки из разных книг.

Кайтай кивнул безо всякого выражения в лице:

- Я признателен вам, о почтеннейшая, хотя я и надеялся узнать немного больше... но все же я чрезвычайно обязан вам за вашу помощь. Если я могу чем-нибудь отблагодарить вас...

Старуха бесцеремонно затрещала:

- Ничего я для тебя не сделала. Я вижу, ты парень хороший, и умный к тому же. Пробуешь слегка колдовать, а? Я могла бы поучить тебя этому ремеслу, хотя другие народы и близко не могут так колдовать, как мы. Но с книгой я не в силах тебе помочь. Однако я знаю, кто смог бы. Это большой чародей, он живет в этом же городе. Я слышала, что он пользуется расположением самого короля: все сильные этого города боятся его и частенько просят помощи то в одном, то в другом... он очень старый, очень злой... почти такой же старый и злой, как я. Его зовут Мирдин.

Кайтай и Оуэн встретились взглядами, и Кайтай пожал плечами.

- Досточтимая, - мягко проговорил он, - мы уже познакомились с Мирдином Велисом... по дороге сюда. Мы договорились о встрече с ним, на завтра.

- Да? - Цыганка вскинула глаза. - Ого! Водитесь с ним самим? Остерегитесь! Он коварен. Кончится тем, что он возьмет ваши чучела в свою коллекцию говорящих мертвецов или сварит колдовское зелье из вашей печенки. Сторонись его, мой мальчик. И ты, и твой рыжебородый друг тоже.

Тут вмешалась Зельза:

- Бабушка, я смотрела их руки.

- И прочла в них что-нибудь для Зельзы, моя умница?

Зельза неторопливо улыбнулась:

- Я ведь знала, что ты подаришь им что-нибудь, ради меня, бабушка, она поглядела на Оуэна, - раз уж их линии связаны с моей, как мне показалось.

- Быстро сделала выбор, - загадочно проговорила старая цыганка. Она наклонилась, пошарила под койкой, вытащила кожаный мешок и стала копаться в нем. Затем она вынула из него мешочек поменьше и задумчиво понюхала его.

- Все так же свежа, как и в тот день, когда я сорвала ее, пробормотала она. - Она росла между его белых ребер, а сейчас он старше меня, а она все еще сладко пахнет. Это... Эй, рыжебородый, спрячь. - Она бросила ему маленький мешочек, в котором, по-видимому, была щепотка сушеной травы. - Если когда-нибудь у вас будут серьезные неприятности с самим великим Мирдином Велисом - а это рано или поздно случится непременно, помни, что это то, чего он не переносит. Больше я пока ничем не могу вам помочь.

Ее тон неожиданно сменился на жалобный, старческий, ноющий:

- Не найдется ли у вас немного серебра, а? Всего одна монетка, но серебряная... очень мне пригодится, сами знаете, каждая денежка помогает старухе прожить еще немного... Ах! Благодарю, баро, спасибо тебе... а теперь, дети, позвольте мне немного вздремнуть. - Она выпроводила их из вагончика, с треском захлопнула дверь, и все трое оказались на ярком солнце. Оуэн снова понюхал волшебную травку. От нее шел странный сладковатый аромат, слегка напоминавший мяту. Он сунул мешочек за пазуху и рассмеялся.

- Ну что ж, Кайтай, похоже, что только наш необыкновенный друг Мирдин может прочесть эту вещь. Так что, я думаю, он ее и получит. Но ведь у нас еще остается наше золото, которое мы можем продать.

- Я надеялся... - пробормотал Кайтай, почти про себя.

Зельза внимательно посмотрела на Оуэна.

- Золото? - спросила она, насторожившись.

- О, одна-две безделицы из очень старого металла, - не моргнув глазом ответил Оуэн. - Мы отыщем в городе квартал ювелиров и сбудем его там. Нам нужны деньги - есть масса вещей, на которые я хотел бы немного потратиться: новый плащ, к примеру, и, быть может, игорный дом или что-то в этом роде, раз уж мы в таком городе.