Око небесное - Филип Киндред Дик
Когда он вернулся, с ним был Дэвид Притчет.
– Возьми за руку миссис Хэмилтон, – поручил он мальчику. – Не задавай вопросов, делай так, как я скажу.
Ухватившись за угол стены наверху лестницы, Марша сомкнула свои пальцы на маленькой руке ребенка. Лоус погнал мальчика вниз по лестнице – так далеко, как позволяла длина рук. Затем, взяв Дэвида за другую руку, он начал спускаться сам.
– Ну вот и я, – буркнул он. – Готов, Джек?
Цепляясь за перила, Хэмилтон вытянул другую руку за собой, туда, где он не мог ничего видеть. Хриплое сопение Лоуса звучало совсем рядом; он уже чувствовал, как прогибаются ступени под шагами все ниже и ниже. И вдруг – о чудо – скользкая от пота, но крепкая рука Лоуса сомкнулась на его руке. Бешеным рывком Лоус сорвал его с места и силой потащил вверх по лестнице.
Задыхаясь, еле дыша, Хэмилтон и Лоус рухнули на пол в гостеприимном холле. Дэвид в ужасе куда-то сбежал; Марша, кое-как поднявшись на ноги, быстро обняла своего мужа.
– Что случилось? – потребовал объяснений Лоус, лишь только смог говорить. – Что там внизу творилось?
– Я… – с трудом выговорил Хэмилтон. – Я не мог вернуться назад, подняться. В какую бы сторону ни поворачивал. – Спустя минуту он добавил: – В обе стороны было вниз.
– Там внизу что-то было, – сказал Лоус. – Я видел это.
Хэмилтон кивнул.
– Она ждала меня.
– Она?
– Именно там я ее оставил. Она была на лестнице, когда Эдит Притчет отменила ее.
Марша громко застонала.
– Он имеет в виду ту официантку.
– Она вернулась, – добросовестно признал Хэмилтон. – Но она не официантка. Не в этом мире.
– Мы можем забить досками вход на лестницу, – предложил Лоус.
– Да, – согласился Хэмилтон. – Забейте. Закройте ее там, чтобы она не добралась до меня.
– Непременно, – заверил его Лоус; они с Маршей крепко держали Хэмилтона, а тот не сводил глаз с мрачных, заросших паутиной глубин подвала. – Мы заколотим. Мы не позволим ей достать тебя.
14
– Нам необходимо добраться до мисс Рейсс, – сказал Хэмилтон, когда остаток их группы прошествовал по дорожке к дому и вошел в холл. – А потом нам придется ее убить. Быстро и бесповоротно. Без колебаний. Как только мы сможем физически дотянуться до нее.
– Она нас сама перебьет, – пробурчал Макфайф.
– Не всех. Ну, может быть, большинство.
– И все равно это будет лучше, – сказал Лоус.
– Да, – подтвердил Хэмилтон. – Это будет куда лучше, чем сидеть тут и ждать. Этот мир должен быть уничтожен.
– Кто-нибудь возражает? – спросил Артур Сильвестер.
– Нет, – сказала Марша. – Никто не возражает.
– А вы, миссис Притчет? – спросил Хэмилтон. – Что вы скажете?
– Конечно, ее нужно усыпить, – ответила миссис Притчет. – Это бедное создание…
– Бедное??
– Ведь это мир, в котором она всегда жила. Этот ужасный, безумный мир. Представьте только себе… год за годом. Мир хищных чудовищ.
Не отрывая взгляда от забитой досками двери в подвал, Дэвид Притчет нервно поинтересовался:
– Эта штука ведь не вылезет?
– Нет, – ответил ему Лоус. – Не вылезет. Оно останется там, внизу, пока не умрет от голода. Или пока мы не уничтожим мисс Рейсс.
– Ну, значит, мы все согласны, – подытожил Хэмилтон. – Хотя бы что-то. В этом мире никто из нас оставаться не хочет.
– Ну хорошо, – сказала Марша, – мы договорились насчет того, что мы хотим сделать. Но как мы это сделаем?
– Хороший вопрос, – признал Артур Сильвестер. – Это будет непросто.
– Но не невозможно, – сказал Хэмилтон. – Нам удалось это с вами, удалось и с Эдит Притчет.
– Но заметили ли вы, – задумчиво сказал Сильвестер, – что с каждым разом это становится все сложнее? Сейчас мы уже жалеем, что не остались в мире миссис Притчет…
– А когда мы были в ее мире, – хмуро закончил Макфайф, – мы жалели о том, что не остались в вашем.
– Что вы хотите сказать? – безрадостно уточнил Хэмилтон.
– То, что мы можем опять пожалеть, – сказал Сильвестер, – когда окажемся в следующем мире.
– Следующим миром должен уже оказаться реальный, – сказал Хэмилтон. – Рано или поздно мы все же выйдем из этой гонки.
– Но не обязательно сейчас, – заметила Марша. – Нас восемь человек, и мы только в третьем мире. А может, у нас еще пять впереди?
– Да, мы были в трех мирах фантазии, – сказал Хэмилтон. – Трех закрытых мирах, что ни в единой точке не соприкасаются с реальностью. Пока мы в них – мы увязли, выхода нет. Пока что нам не везло. Но, – добавил он задумчиво, – я не уверен, что все остальные живут в мирах, полностью выдуманных.
Лоус понял первым.
– Вот же ты самодовольный сукин сын!
– Но ведь это возможно.
– Вполне вероятно.
– И это включает тебя тоже.
– Ну уж нет, спасибо!
– Ты, – сказал Хэмилтон, – невротик и циник, но еще ты реалист. И я тоже. И Марша. И Макфайф. И Дэвид Притчет. Я считаю, что мы в шаге от того, чтобы покинуть царство фантазий.
– Что вы имеете в виду, мистер Хэмилтон? – озабоченно спросила миссис Притчет. – Я не вполне понимаю.
– Да вам и не нужно было понимать, – сказал Хэмилтон. – Это не обязательно.
– Интересно, – отозвался Макфайф. – Возможно, ты и прав. Я соглашусь насчет тебя, себя, Лоуса и мальчишки. Но не в отношении Марши. Прошу прощения, миссис Хэмилтон.
Побледнев, Марша сказала:
– Ты ведь этого не забыл, да?
– Именно так я представляю себе мир фантазии.
– Я тоже именно так. – Белая от злости Марша продолжала: – И именно такие, как ты…
– О чем они говорят? – обратился Лоус к Хэмилтону.
– Не важно, – нетерпеливо отмахнулся Хэмилтон.
– А может, и важно. Так о чем речь-то?
Марша взглянула на мужа.
– Я не боюсь вытащить это на свет. Макфайф все равно уже поднял вопрос.
– Нам придется поднять этот вопрос, – трезво заметил Макфайф. – Он для нас жизненно важен.
– Маршу обвинили в том, что она коммунист, – объяснил Хэмилтон. – Обвинение выдвинул именно Макфайф. Это, безусловно, абсурд.
– Это может оказаться весьма серьезным делом. – призадумался Лоус. – Я бы не хотел очутиться в таком варианте фантазии.
– Ты и не окажешься, – заверил его Хэмилтон.
Холодная злая гримаса промелькнула на темном лице Лоуса.
– Ты меня однажды уже подвел, Джек.
– Прости.
– Да нет, – сказал Лоус, – ты, скорей всего, был прав. Я бы долго не вытерпел запах ароматизированного мыла. Но… – Он пожал плечами. – Но вот сейчас ты чертовски неправ. Пока нам не удастся вырваться из этой заварушки… – Он запнулся. – Давай забудем прошлое и займемся тем, что сейчас перед нами. И
