Елена Федина - Завещание Малого Льва

— Ну, спасибо, — сказал он, через силу рассматривая предложенный образ, примерно такими он этих тварей и представлял, — буду знать. Они все такие?

— Каждый клан отличается от другого, но в рамках клана они все очень похожи: результат жесткого отбора. Сейчас перед тобой клан Стратегов. Лично мне такое однообразие скучно. Я люблю изменения.

— Вы еще и что-то любите? — удивился Леций.

— Разумеется. Я, например, предпочитаю быть женщиной. Но здесь это нереально: женщины совершенно угнетены. Так что приходится терпеть. Но удобного случая я не упускаю. Неплохо получилось, правда?

— Правда. Только убери эту рожу с моих глаз.

— Охотно.

Оборотень наконец стал самим собой, если так вообще можно было сказать. Он стал смуглым, тщедушным и женоподобным юношей с высокой прической и густо подведенными глазами.

— Лаклотов давно нет в галактике. Если б появились, мы бы это знали. Зачем они тебе?

— Глупый женский вопрос, — сказал Леций, — они — зло.

— А у нас вообще женская сущность, — улыбнулся Урви, — мы ко всем приспосабливаемся.

— Тогда приспосабливайтесь подальше от Шеора. Потому что, когда рванет — мало не покажется.

— Это мы уже поняли. Нас никогда не будет ни на Шеоре, ни даже в отдаленных его окрестностях.

— А, между тем, это единственная планета, которая вам нужна.

— Нам? Зачем?

— Да потому что вы из нее вышли, приспособленцы несчастные.

— Ниоткуда мы не вышли, — заученно и наставительно сказал Оборотень, — мы были всегда как данность. Мы были, есть и будем. Мы — свойство материи.

— Я вам расскажу, кто вы такие, когда вы соберетесь все вместе.

— О! — Урви запрокинул голову и рассмеялся, — он нам расскажет! Ты — всего лишь краткий миг, мгновенная вспышка сознания в клочке материи, будешь нам, вечным, рассказывать, кто мы такие?! Право, не знал, что это будет так забавно!

— Да, — усмехнулся Леций, — разговор будет не скучный.

Вечером его повезли на озеро. Все пять братьев уселись в большой черный модуль, похожий на жабу, и усадили его. Они были похожи друг на друга, но всё же отличались. Урви казался самым молодым и мелким, как младший братишка. Самым старым выглядел Тегус. Эрибут напускал на себя очень умный вид, Кротан наоборот был самым большим и туповатым, а Дрод однозначно был лидером этой пятерки, самый элегантный и самый циничный.

Сначала Леций не понимал, зачем его так далеко везут. Потом догадался. Разговор предстоял серьезный, и хозяева хотели выслушать его на другом уровне и уж, конечно, без лишних свидетелей.

На берегу огромного кофейного озера с изумрудным песком он увидел кошмар, который Консу довелось наблюдать на Эгваоо.

— Так ты правитель уродов, — улыбнулся ему Дрод, кося своими дорисованными глазами, — значит, смутить тебя трудно?

— Меня мало волнует ваш облик, — сказал Леций, — мне нужна информация.

— Будет и информация… если договоримся.

— О чем? У нас нет ваших пленников. Что вам от нас нужно?

— Сам знаешь, что. Мы никак не можем проникнуть в ваш Центр Связи.

— Вы получите нашу связь, — сказал Леций спокойно, он давно уже всё решил.

— Получим? — явно удивился Дрод такому быстрому согласию.

— Да. Обещаю.

— А ты понимаешь, что ты нам обещаешь? Земляне не простят, если узнают, что вы раздаете ваши общие секреты направо и налево. А уж если они узнают о нас…

— Что будет, то будет, — сказал Леций, — я устал приспосабливаться, у меня другая природа. Вы получите нашу связь хотя бы затем, чтобы не мучить несчастных детей. Другого способа остановить вас нет. И для этого вовсе не обязательно искушать меня моей бывшей женой. Вы ломитесь в открытую дверь, Оборотни.

— Что ж, — пожал плечами Дрод, — поверим твоему слову. Присаживайся.

Леций сел на песок зеленый и мелкий, как будто пропущенный сквозь сито. Кофейного цвета жидкость накатывала на него свои волны и отползала. Жара была умеренной. Он расстегнул термостат и утер пот с лица. Любопытство боролось в нем с отвращением. В общем, отворачиваться он не стал.

Оборотни разделись. Он увидел пять голых, смуглых и довольно тщедушных мужских тел. Сначала они слились по парам, потом две пары — в одно целое. И потом уже поглотили маленького лицедея Урви. Кажется, сей акт удовольствия ему не доставил. Потом Леций долго созерцал, как большой буро-зеленый шар перекатывается по песку, перемешиваясь, как будто внутри у него мешают большой ложкой. Песчинки от него отскакивали, он весь был гладкий и чистый, как модуль после помывки. Наконец тесто замесилось, и вылепилось из него черт знает что.

Это нечто, большое и раздутое как пузырь, приобрело цвет розового мрамора, выпустило короткие конечности, по-жабьи уперлось ими в песок и сформировало наполовину выступающую из туши голову, точнее одно выступающее лицо. Лицо это медленно открыло глаза и шлепнуло толстыми губами.

— Я готов говорить с тобой, Леций Лакон.

— Кто ты? — спросил Леций не без содрогания, — как к тебе обращаться?

— Файрн.

— Файрн, как я понял, ты знаешь на порядок больше, чем пять твоих частей?

— Я больше осознаю.

— Тебе не надо объяснять, откуда вы взялись?

— Ты берешь на себя смелость рассуждать о том, откуда мы взялись? Мы — вечность, а ты лишь краткий миг.

— Понятно, — вздохнул Леций, — и ты — не тот уровень.

— Какой уровень тебе нужен?

— Тот, который знает правду.

— Какую правду?

— Вы — не свойство материи. Вы выходцы из другой вселенной, которые смогли выжить только сообща. А случилось это миллион лет назад на Шеоре. Лаклоты создавали канал в другую галактику, но эксперимент не удался. Удалось совсем другое — они соединили две вселенные: вашу и нашу. С тех пор вы тут маетесь и приспосабливаетесь, а на Шеоре функционирует дыра, которая периодически взрывается, уничтожая все окрестные цивилизации.

Огромная туша только шевелила губами на бледном лице, глаза смотрели на Леция, но ничего не выражали. Ему казалось, что он говорит со стеной.

— Мы не собираемся с вами враждовать, — продолжил он, — мы просто хотели предложить вам вернуться к прежнему существованию, когда это станет технически возможно. Вряд ли вы помните, что вы потеряли, но, думаю, что много. Это — что касается вас. Теперь — что касается лаклотов. Мне не нравится народ, который оставляет после себя такие следы. Не знаю, всех ли надо уничтожить под корень, или нет, но голову этой гидре нужно оторвать. Я знаю, что вас не интересуют вопросы добра и зла, об этом рассуждать бесполезно, но свою безопасность вы блюдете. Вам тоже такие соседи ни к чему.