Стратегия света, тактика тьмы - Игорь Вереснев
Он развел руками, останавливая попытку юноши объясниться:
– Нет-нет, не оправдывайся! Я знаю, что ты и твои друзья тоже бежали от летающих чудовищ. Но я – композицион, я общался с многими десятками гостей из других миров. Простые жители не имеют такого опыта, не знают твоего языка. Они боятся. Макс, если возможно, я бы попросил тебя снимать это одеяние, когда отправляешься на прогулку по городу. Взрослые нервничают, увидев тебя, но им никто не мешает убраться с твоей дороги. Однако ты дважды попадался на глаза детям. Они пугаются, болеют, плохо кушают. Их матери недовольны, а это очень плохо. У нас осталось не так много женщин. Мы не хотим, чтобы город покинули последние.
Максим сконфужено втянул голову в плечи. Зира и Огница, оставившие игру «в князя» и тоже слушавшие объяснение композициона, посмотрели на юношу, и во взглядах их была укоризна. Носить защитный комбинезон криссов в мирах, основанных беглецами от этих самых криссов – идея не из лучших, в Од’мере и Добрии он уже попадал из-за этого в переделки. Хорошо, что тритоны народ миролюбивый, попросили снять вежливо. А могли и тумаков надавать, не особо разбирая, разумный ты или квазиразумный.
– Я бы снял, – промямлил Максим. – Но у меня нет другой одежды.
– Это не вызовет затруднений, – с готовностью заявил Вайял Макалс. – Если гость согласится носить одеяние нашего народа, то мы его изготовим.
Одежду композицион принес спустя два дня, которые Максим безвылазно просидел в их «гостинице», слушая похрапывание Конга и наблюдая, как Зира постепенно становится гроссмейстером по игре «в князя». Одежда походила ну ту, какую носил сам Вайял Макалс, разве что новая и размером побольше. Максим опасался, что в комбинезоне окажется дыра на том месте, которое в приличной компании принято прикрывать. Но нет, закройщики учли это анатомическое отличие людей от тритонов. Кожа была тонкой, шелковистой на ощупь, комбинезон сел как влитой, хоть Вайял замерял размеры Максима не портняжным метром, а своими перепончатыми пальцами. Как тритоны наряжались в такую одежку, непонятно, но для иномирца портные изготовили верхнюю и нижнюю части отдельно, склеив их на спине.
– Шуба на рыбьем меху, – хихикнула Огница, увидев юношу в этом одеянии.
Положим, на шубу одежда совсем не походила, и не из «рыбьего меха» была сделана, а из кожи какого-то морского зверя. Но то, что зверь питался рыбой – однозначно. Запах, источаемый комбинезоном, не давал в этом усомниться. Девушки, объявившие было, что тоже хотят такую одежду, принюхавшись, начали брезгливо морщиться. Наверняка со временем запах выветрится, – комбинезон Вайяла Макалса это подтверждал, – но пока что Огница шепнула Максиму на ухо:
– К тритонам можешь ходить в рыбьей шубе. Но перед тем, как сюда войти, переодевайся и оставляй ее за порогом.
Опробовал новое одеяние Максим на следующий день, вернее, утро, отличающееся от дня лишь тем, что девчонки еще спали. Как и велели, переоделся за дверью. Хотел было занести скафандр в комнату, но что-то засосало под ложечкой, и он передумал. Засунул серебристое одеяние в сумку, повесил сумку на плечо и отправился на прогулку.
Час оказался неурочным, не только гости, но и хозяева спали. Максим обошел половину верхнего города, не встретив никого. Иногда казалось, что он заметил чей-то силуэт краем глаза. Но стоило повернуться, шагнуть в ту сторону, наблюдатель поспешно ретировался.
– Стой, не бойся! Видишь, на мне обычная одежда! – кричал Максим вслед. Бесполезно.
В конце концов он плюнул на попытки найти в этом городе адекватных обитателей и повернул обратно, решив, что следующий раз прихватит с собой композициона, и пусть тот при нем объяснится со своими сородичами.
Он почти добрался до лестницы, ведущей к гостинице, когда услышал бульканье и возгласы, доносящиеся из-за низкой боковой двери. Не задумываясь, повернул туда. В этом помещении ему бывать не доводилось: пол здесь заменял бассейн. Стены уходили прямо в воду, в них зияло с десяток проемом на разной высоте. Из одного, расположенного в полутора метрах над поверхностью воды, Максим и выглядывал.
Вода в бассейне бурлила, парила, лопалась пузырями. Настоящая джакузи, диаметром метров в десять. В этой джакузи играли три тритона, судя по размерам – подростки. Они гонялись друг за другом, шлепали по хвостам и спинам, перекрикивались смешными голосками. Пришельца они заметили мгновенно, замерли, уставившись на него. Максим помахал им рукой.
– Эй, привет! Не бойтесь меня. Я – Макс. А вас как зовут?
Голос получился таким писклявым, что он, не удержавшись, прыснул. К странному искажению звуков в подземном городе юноша привык, но сейчас это было особенно заметно. Неожиданно он вспомнил, где слышал свой голос в подобном тембре: на дне рождения у одноклассницы, когда шутки ради, они вдыхали гелий из воздушных шариков и дурачились, разговаривая «по-мультяшному». Газ, выделяющийся из недр Сферы, – смесь кислорода и гелия. Именно он движется по хрустальной трубе, а тритоны заполнили им проделанные в ракушечнике пустоты и создали свой подводный город.
Понять, сулит ли открытие какую-то пользу, Максим не успел. От непрерывного бульканья было довольно шумно, поэтому он не услышал шаги мягких босых ступней, тем более, не увидел – нет у человека глаз на затылке! Каким-то иным чувством ощутил движение за спиной. Оглянулся. К нему спешили четверо, отрезая от смежного с бассейном помещения. Не подростки на этот раз, вполне взрослые тритоны. Их лица не выражали ничего, но под ложечкой нехорошо засосало, и Максим шагнул навстречу, подальше от края джакузи.
– Вы что-то хотели? – спросил, стараясь вложить в интонацию все дружелюбие, на какое был способен.
Ему не ответили. Ближайший тритон крякнул по-утиному и прыгнул, целясь юноше в грудь. Сноровки для подобных выкрутасов на суше ему явно не хватало, да и руббольные тренировки даром не прошли. Максим уклонился, подсек… но тут на него навалились остальные трое. Весом, ловкостью и силой каждый из них уступал юноше, но устоять против четверых – дело иное. Бить Максима они не пытались. Их задачей было повалить, столкнуть в воду, а главное – забрать сумку. Он понял это, когда сразу три перепончатые пятерни вцепились в ремень, рванули. Виси сумка у
