Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии - Брендон Сандерсон
Вблизи Пустынь оказалась размером почти с усадьбу Эальстана, так что, пожалуй, хижина – неподходящее слово. Но трудно было совсем отказаться от этой ассоциации, глядя на грубые деревянные стены и соломенную крышу. Ясад молча ввел нас внутрь и хлопнул дверью, напугав сидевшего в прихожей дедка. У того была длинная борода, в которой еще оставались каштановые пряди, и лысина, которую нарушало лишь несколько торчащих клочков волос.
– Ясад? – произнес тот тихим, напряженным голосом. – О, хвала Ахуре Мазде! – Оглянувшись на людей, спавших вокруг очага посреди большой соседней комнаты, старик поспешил к нам. Когда он пожимал руку Ясаду, в его глазах стояли слезы. – Где ты пропадал?
– Пытался проповедовать ордаманам, – ответил Ясад с широкой ухмылкой.
– Ах, Ясад, – вздохнул старик. – Мы же тебя предупреждали.
– Предупреждали, – кивнул Ясад и указал на нас троих. – Но милостивый Ахура Мазда послал спасителей: скопа, младшего отца Стенфорда и этого аэлва с нездоровым цветом лица!
Нездоровый цвет лица?
Старик в страхе уставился на меня:
– Аэ… аэлв?
– Он неопасен, – сказал Ясад, хлопнув меня по плечу. – Ты же не корабль. Но хватит разговоров, наши гости очень устали. Уж извини, младший отец, но для тебя здесь не найдется пышной перины. Можем только сена на пол постелить.
– За меня не беспокойся, Ясад, – сказал Эальстан.
– Разбудить наших? – спросил старик.
– Нет-нет, Леоф! – возразил Ясад. – Утром они проснутся, а я буду вести себя так, словно никуда не отлучался, и корить их за то, что не замечали меня. Уж позабавлюсь!
Леоф отворил входную дверь и пошел к нашим коням. По пути старик обратился к Сефауинн:
– Скоп, мог ли я тебя где-то видеть?
Та стряхнула оцепенение:
– Я часто прохожу через эти земли, сказы сказываю. – Она передала старику повод.
– Ну да, вспомнил, – кивнул Леоф. – Что ж, здесь тебе не нужно колдовать – наш вихт вполне любезен. Иногда створаживает молоко, а давеча починил мои башмаки, хотя я даже не просил об этом. Правда, в один подложил дохлую мышь.
Я извлек из седла книжные листы и тоже доверил лошадь Леофу. Ясад знаками велел нам возвращаться в хижину и не шуметь, потом из ящика в углу взял охапку сена. Я, хоть и не собирался спать, не возражал, когда он стелил и для меня.
Наша возня не разбудила жильцов. Их было с дюжину, и они вповалку лежали на полу, будто притомились на вечеринке. Судя по возрастам, несколько семей. Наверное, когда ты вынужден ночевать вместе с целой толпой в одной большой комнате, поневоле привыкаешь к шуму.
Сефауинн и Эальстан без единого слова улеглись на свои места, накрылись плащами и быстро уснули. Я тоже устроился на сене, поближе к огню, решив почитать. Сейчас меня интересовали страницы с часто задаваемыми вопросами – я рассчитывал быстро найти нужную информацию. И как же разволновался, обнаружив раздел с кратким описанием процесса перехода между измерениями!
Объяснение не показалось до боли знакомым. Напрашивалось предположение, что я, прежде чем попасть сюда, мало интересовался физикой таких путешествий. Возможно, просто не успел, потому что гнался за преступниками по горячим следам.
К сожалению, ответы на часто задаваемые вопросы были обескураживающе расплывчаты. Как выглядит портал между измерениями? «Подробнее в гл. 4, п. 17». Ну-ка, где у нас эта глава?.. Конечно отсутствует. От нее осталась одна-единственная страница, и то не целиком. На обгоревшем клочке удалось разобрать только шутку о мартышках.
Раздосадованный, я оторвался от чтения. И заметил нечто странное рядом: положенные друг на друга пять камней, верхний – не крупнее моего большого пальца.
Присутствие пирамидки нервировало. Я развалил ее, дрыгнув ногой, и тут меня отвлек вошедший в комнату Леоф. Он разбудил мальчика и отправил его заняться нашими лошадями и седлами, затем настороженно посмотрел на меня и подбросил в очаг несколько поленьев.
Старик вернулся на свой табурет. Так и сидел, глядя в щелку между дверью и косяком, да еще украдкой косясь в мою сторону.
Что ж, я ведь сам хочу, чтобы меня принимали за эльфа…
Огонь теперь горел пожарче, а может, мне просто так казалось из-за усилившегося свечения. Медицинские наниты регулировали внутреннюю температуру тела в соответствии с моими предпочтениями, поэтому я не замечал колебаний наружной температуры, если та оставалась в нормальном диапазоне. Но, глядя на других, можно было предположить, что по ночам в этом доме холодно даже весной.
Я заставил себя вернуться к книге. Спустя час, по моему внутреннему хронометру, я пришел к досадному выводу, что почти ничего не узнал. Надо же, так много страниц – и так мало практической информации!
Я уже семнадцать раз прочел о фантастических – и притом недорогих – пакетах, которые мог приобрести. Но что мне поможет, если понадобится узнать, скажем, англосаксонский вариант рукопожатия? (Одна звезда. Мало вы алфавитного супа ели, иначе смогли бы составить более полезное руководство.)
Я машинально вынул из огня щепку и погрыз обугленный конец – нанитам для восстановления потребовалось немного углерода. Спасибо контролю над вкусовыми рецепторами, делавшему приятным на вкус все, что я ем. Обычно я предпочитаю гренки с маслом, но в этот раз несоответствие структуры ощущалось странно.
Мое занятие спровоцировало очередной подозрительный взгляд сторожа, и тогда я поднял повыше страницы; это заставило его в панике отвернуться. Я уселся поудобнее, коря себя за вредность. Ну в самом деле, зачем дразнить старика?
«Чтобы не думать о случившемся, – пришла догадка. – Вот почему последние двадцать минут я читаю о всяких-разных опциях и бонусах».
Сознание просто отказывается мириться со здешними чудесами. Я пишу руны – а они горят. Боги оставляют на земле послания для меня. Почему в проклятой книге нет об этом ни словечка?
Я отложил ее и осторожно написал свое имя на полу угольком. Ничего не последовало. Может, получится с рунами?
«Идиот, – обругал себя я. – Хочешь дом сжечь? Или поймать молнию, брошенную героем комиксов?»
Стало не по себе от того, сколь высокой теперь казалась вероятность подобных событий. В книге снова и снова утверждалось, что в иных измерениях действует та же физика, что и в моем родном. Пусть перемешаются в межпространственном блендере культуры, пусть изменится до непостижимости лингвистика, пусть социальные структуры перевернутся с ног на голову, но физика должна оставаться прежней. 9,82 м/с2, 2 + 2 = 4, тело находится в состоянии покоя… А важнее всего энтропия.
Камни не могут самопроизвольно складываться в столбик.
Меня пробирал озноб, и я старался не смотреть в ту сторону. Но наконец посмотрел. И увидел аккуратную
