Костры миров - Геннадий Мартович Прашкевич
«Гай!»
Он обернулся.
«Ты уже пробовал Язык?»
«Хочешь спросить, похож ли он вкусом на банан?»
«Значит, не пробовал, – пробормотала Гайя. – Если сможешь, и впредь воздержись от этого».
13
В зоне Порядка навстречу Алди выехал на серой лошади офицер Стуун.
Кривые ноги, острые глаза, лицо, пятнистое от излеченного наконец лишая, волосы на голове лихо отступили к затылку, полсотни сердитых всадников за спиной. Скрипели портупеи, седла, лошади ржали.
Офицер Стуун обрадовался: «Руки вверх! Мордой в землю!»
Пришлось упасть, потянуть ноздрями запах грязи.
В зоне Порядка пахло совсем не так, как на берегу мертвого озера.
Грибами, сыростью, пометом лошадей пахло. Живым веществом. Истоптанным вдоль и поперек пространством. Над крутыми оврагами поднимались столбы веселого дыма. Через зону Порядка колонны к Языкам шли организованно, биваки разбивали в определенных местах. Офицер Стуун по привычке сразу начал отделять правду от вымысла. Первые вопросы задал, даже не поднимая Алди с земли. Правда, Мохова не позвал. Может, убили Мохова, с надеждой подумал Алди. Или он заболел и умер. Этим ведь страдают и убийцы. Чудовищная масса людей, миллиарды и миллиарды грешных и скверных душ крутятся вокруг Языков вовсе не затем, чтобы делать добро. Большинство вообще ничего не успевают сделать, не оставляют никакого следа. Алди чувствовал настоящее отчаяние. Ему хотелось помочь офицеру Стууну, но он не понимал, чего от него хотят.
«Зачем вам все это?»
«Для порядка. Без порядка все вокруг быстро умрет», – весело постучал зубами офицер Стуун.
«Но с порядком все тут умрет еще быстрее».
«Ну, вот и разговорился, – обрадовался офицер. – Хочешь, отдам тебя крысам?»
Действительно, кругом в траве шмыгали крысы. Но отдать человека крысам – это значит как-то собрать их вместе. Алди не верилось, что сердитые всадники займутся таким необычным делом. Но сами крысы, правда, проявляли любопытство. Подпрыгивали над редкой травой, чтобы посмотреть, не грозит ли им опасность и что будут делать с человеком, уложенным в вонючую грязь. Блестели черные точечки глаз, воздух в снулой траве гноился, тек мутными струйками.
Алди подвели к огромной воронке.
В глубину она была метров семь, не меньше. А края отвесные.
Такие отвесные, что клубящаяся внизу серая шерстистая масса еще даже не придумала, как ей выбраться наверх. Видимо, в воронку время от времени сваливали отходы, туда же спрыгивали или тоже сваливались крысы. Похоже, в воронке установилась некоторая иерархия. Особо крупные особи сидели на уступах, основная же масса бессмысленно крутилась, кипела на плоском дне. Скалясь, попискивая, крысы прыгали друг через друга – свободная игра свободных хищников. Даже офицер Стуун смотрел вниз с некоторым содроганием.
«Тебя раздеть?»
Алди подумал и кивнул.
Вопросы-ответы не имели особенного значения, но ему подумалось, что, сняв с себя одежду, он как бы выполнит личную просьбу офицера. К тому же Гайя просила его переодеться. «Если все еще будешь жив».
«Где ты так хорошо питался? – удивился офицер, когда с Алди сорвали одежду. – У тебя плотные мышцы. Ты мог бы таскать тяжести».
«Нет, я не буду. Я не люблю таскать тяжести».
Приподнявшись на стременах, офицер заглянул в яму, и его передернуло.
«Сам прыгнешь или тебя столкнуть?»
«А потом вы зальете крыс напалмом?»
Офицер Стуун недовольно постучал зубами: «У нас нет напалма».
«Я просто так спросил».
Офицер Стуун опять весело постучал зубами.
Сердитые косоглазые всадники настороженно следили за пленником.
«Столкните его».
Алди упал на мягкое.
Шерстистая масса под ним бросилась врассыпную.
Под руками содрогалось, текло расползающееся живое вещество.
Остро ударило в нос мускусом и пометом. Влажная гниль выплеснулась из-под ободранных коленей. Скулой Алди ударился о костяк лошади. Этот костяк был обглодан до зеркального блеска. Крысы в панике рвались из-под Алди. Он сжимался от омерзения, чувствуя быстрые холодные царапающие лапки – на голой спине, на плече, на бедрах. Он невольно вскрикнул, вызвав еще большую панику среди крыс.
Наверху довольно засмеялись.
Но прошла минута-другая, а его все еще не разорвали.
Тогда Алди оперся рукой о костяк лошади и медленно сел.
Плохому танцору все мешает, это известно. Алди хотел бы укрыть от крыс то, что обычно мешает плохим танцорам, но увиденное смертельно его испугало. На расстоянии вытянутой руки, тесно прижавшись друг к другу, вздыбив шерсть, стояли крысы – одна к другой, плотная серая живая стена. Другие сидели на уступах и в выемках. Тысячи черненьких глаз-бусинок жадно и неотрывно следили за голым человеком, шерсть на загривках топорщилась. Алди показалось, что крысы тоже хотят что-то выпытать у него, позвать Мохова, отделить правду от вымысла, плоть от костей.
«Похоже, ты сам из крысиного племени».
Над краем воронки виднелись кивающие лошадиные головы, обветренные человеческие лица. Спрашивая, привстал на стременах офицер Стуун. Других деталей Алди не видел, потому что на фоне низкого неба все размывалось. Одна особенно крупная старая крыса, встретив взгляд Алди, ошеломленно пискнула и отступила.
Он взглянул на другую, та тоже отступила.
«Почему они не бросаются на тебя?» – спросил сверху офицер Стуун.
«Может, они сытые? – предположил Алди. – Недавно они съели лошадь».
«Да нет. Жрать они хотят всегда. Просто ты сам из крысиного племени, – с некоторой гордостью повторил офицер. – Известно, что крысы боятся тех, кто живет в Экополисе. Ты откуда пришел?»
«От матери Хайке».
«Но крысы тебя боятся».
«Я не знаю. Да и какая разница?»
«Нет, ты мне отвечай! – строго приказал офицер, будто все еще имел какую-то власть над Алди. – А то ведешь себя как Герой Территорий».
«Герой Территорий сгорел в бокко. Мы были вместе, когда бокко сбили».
«Поэтому ты в рубцах?» – не поверил офицер.
«Ну да».
«А Тэтлер?»
«А Тэтлер сгорел».
«Как думаешь, крысы скоро на тебя бросятся?»
«Не знаю. Ты же сам этого не знаешь. Да и какая разница?»
«А где погиб Герой Территорий? Ты можешь указать это место?»
Крысы злобно пофыркивали, с писком пятились, тесня друг друга. Наверное, скоро все кончится, подумал Алди. Но может, я еще успею рассказать. Может, такая информация окажется кому-то полезной.
«Нас сбили над какой-то рощей, не знаю над какой, – сказал он, стараясь ни на секунду не терять из виду самых крупных крыс. Правда, на всех уступах за его затылком теснились такие же. – Это Тэтлер вел бокко, когда нас сбили. Я тогда не знал, что он Герой Территорий».
И не выдержал: «На кого он работал?»
Было странно задавать вопросы, глядя
