Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии - Брендон Сандерсон
Такими темпами скоро закончатся полупустые страницы, зато у меня получается, и это главное…
Рисуя, я сосредоточился на своих эмоциях.
Одной из которых был растущий страх.
Это какая-то бессмыслица. Я же полицейский, детектив. Я внедрялся в картели. Наверняка побывал во многих опасных ситуациях. Так почему же пришлось включить стабилизацию пальцев, чтобы не дрожали?
Я вдруг поймал себя на том, что не помню ни одного случая, когда моя жизнь подвергалась опасности. Возможно, я участвовал в сотне перестрелок, но теперь этот опыт недоступен. Понятно, почему я так нервничаю. В сущности, здесь я зеленый новобранец.
То, как я принял на руку удар ножа, подсказывает, что у меня имеются прочные боевые инстинкты. Случись что, мое тело отреагирует правильно, даже если не сумеет отреагировать мозг.
Рядом нервно топтался Эальстан с топором в руке. Подумалось, что он сейчас похож на щенка – крупного, клыкастого, но все-таки щенка. Надо отдать ему должное, он не торопит меня. Неужели доверяет?
Это и радовало, и пугало одновременно.
– Ты говорил, что кони знают дорогу домой, – сказал я, рисуя.
– Это так, почитаемый аэлв, – подтвердил он. – Если их отпустить, они пойдут в Стенфорд.
– Может, отправить туда послание? – предложил я. – На случай, если у меня ничего не выйдет и мы попадем в рабство.
– Ордаманы не берут в рабство мужчин, – возразил Эальстан. – Они нас…
– Спасибо, мне не нужно знать подробности. Я всего лишь хочу сказать: если никто из нас не желает ехать обратно, почему бы не отправить лошадь с запиской?
– Что такое записка?
– Текстовое сообщение, – ответил я. – Могу сам его написать, и тебе не придется…
Тан молча смотрел на меня, и на его лице ничего не отражалось.
Ну да, конечно. Кто же прочтет эту записку?
Шаги в кустах возвестили о возвращении Сефауинн. Она достала из вьюка флягу с водой. Взглянула на меня, стоящего меж кустов на коленях с неумело очиненным пером, кувшинчиком красной туши и стопкой обгоревшей бумаги, но ничего не сказала.
Я отыскал в стопке последний лист, не целиком заполненный текстом. Затем включил зум, сфотографировал третьего вождя викингов и приступил к рисунку.
– Тут кто-то когда-то умел писать, – сказал я. – На камне в вашей деревне есть буквы.
– Да, Логна украла у Водена письмена и отдала нашим предкам, – объяснил Эальстан. – Те покрыли этими письменами камни, рунные камни, чтобы удерживать в деревнях вихтов и наделять их силой.
– То есть рунные камни нужны для того, чтобы… – Как бы попонятней выразиться? – С их помощью вы приманиваете и подчиняете себе фей?
– Не знаю, кто такие феи, – ответил Эальстан. – Но когда вихты земли оказываются в пределах воздействия рунного камня, мы им предлагаем дружбу. У них есть выбор, ведь приваживание – не принуждение. Оно… поощряет покончить с бродячей жизнью, выбрать дом для служения. Камень наделяет вихта способностью охранять и защищать. Но если вихт не получает должных подношений, он может стать боглом.
– Это плохо?
– Прости меня, почитаемый аэлв, но разве в твоей стране мало вихтов служит людям? Один из них привязался к тебе – я такого чуда отродясь не видывал. Конечно, ты сам знаешь ответ на свой вопрос.
– Бог ведает, о чем ты будешь его молить, еще до того, как получает твои дары, – высокопарно произнес я. – И все же смертному надлежит изречь подобающие слова и совершить ожидаемые действия. Не сомневайся, Эальстан: я лишь проверяю тебя и оцениваю, что тебе ведомо.
– О да, почитаемый аэлв, – произнес тан. – Да, боглы плохие. Это зловредные носители худого вюрда. В прежние времена рунный камень изгонял вихта, стоило тому измениться. Но камни теряют силу, а Воден запрещает укреплять их. Да и не знает никто из нас, как это делать. Хорошо хоть, что есть скопы, которые нам помогают.
Он указал кивком на Сефауинн, и та кивнула в ответ.
– Почему Воден не дает вам писать? – спросил я. – Какой ему прок от этого запрета?
Эальстан взглянул на блондинку, устроившуюся на камне неподалеку. Та подалась вперед и выпростала руки.
– Воден испытывает нас, – сказала Сефауинн. – Он требует жертв, преданности, искупления. Дело в том, что Фрайг – великая воительница, супруга Водена – пала в последней битве с Черным Медведем.
Поначалу наша война с валисками мало интересовала богов: просто очередная мелкая дрязга между смертными. Но потом король валисков, сам Медведь, от безысходности обратился к Тьме. От его прикосновения почернела земля. Развратились вихты земли, а из сумрака и огня на зов Медведя вышли баргесты. Боги приняли сторону людей, чтобы дать отпор Черному Медведю. На беду, тот нашел громадного волка Фенриса, которого однажды привадил Тиу. Фенрис, вынужденный подчиниться воле Медведя, принес с собой орудия методгодаса, гибели богов. Не желая рисковать существованием всего мира, боги отступили. Но потом Фрайг откликнулась на мольбы отчаявшихся, страждущих, гибнущих и вернулась на войну.
Сефауинн умолкла, и я, оторвав взгляд от бумаги, спросил, дивясь тому, как меня увлекла эта байка:
– Ну а что было дальше?
– А дальше, – улыбнувшись, прошептала Сефауинн, – были хвальбы. Прекрасные хвальбы, каких допрежь не слыхали люди. Яростные, они прогнали Черного Медведя. Сила Фрайг, мощь ее духа привадили короля к его собственной земле, как приваживают вихта. В тот день богиня спасла все человечество – не только жителей здешних краев, но и валисков, и ордаманов, и эриян на соседнем острове, и народы далеких стран, хоть они и не знают об этом.
Но Фенрис, волк, способный пожрать весь мир, остался неусмиренным. И Фрайг, ослабленная борьбой с Медведем, стала его жертвой. Своим предсмертным вздохом она приковала волка к кургану Черного Медведя, чтобы дремал, пока не придет срок умереть всем богам.
Погибнуть от волчьих клыков должен был Тиу, – продолжила Сефауинн, еще сильнее наклонившись вперед, словно делилась тайной. – Это его руку принял в пасть Фенрис, его крови отведал. Жертва, принесенная Фрайг, изменила все, что могло случиться. Вюрд обезумел, а мир получил надежду.
Но Воден не желал надежды – он жаждал любви. Рунами ведала Фрайг. Она сама их создала, научила им богов, а людям через них дарила божественную мудрость. Но люди больше не пишут – Воден запретил, потому что из-за них погибла богиня. И теперь сыновья Водена карают всякого смертного, оскорбившего ее память. Только Логна, знаменитая своей хитростью и расчетливостью, дерзает ослушаться Водена. Мы, скопы, – наследие Фрайг. Делаем то, что раньше делала она: управляем вюрдом и защищаем землю от боглов. И все держим в памяти, потому что больше не можем полагаться на руны.
– Поговаривают, что скопы служат Логне, –
