Костры миров - Геннадий Мартович Прашкевич

– Вы хотели меня видеть? – повторила она.

Он молча кивнул.

– Вам сообщили, что просьба о такой встрече признана нецелесообразной и отклонена Тайным Советом?

Он отрицательно покачал головой.

– Значит, вы получите это сообщение, когда вернетесь на свой уровень.

Ли понял, что коммодор Фрина собирается уйти. Это показалось ему странным. Неужели и она на что-то обижена? В иллюминатор он видел все тот же голый каменный каньон и вполне реально представлял, как может отчаявшийся человек сделать последний шаг в смутную бездну…

– Это происходит здесь?

Коммодор Фрина поняла его мысли.

– Почему там не поставят оцепление?

– Каньоны тянутся на сотни километров.

– Но можно спасти хоть кого-то.

– Наверное. Но не всех.

– Выслушайте меня!

– Не могу. Ваша просьба отклонена.

– Но мы же встретились!

– Случайность.

– Ничего случайного не бывает.

Она вдруг заинтересовалась:

– О чем вы?

– Об экспонате X.

– Разве вы сказали о нем не все?

– Я знаю, где нужно искать утерянный экспонат.

– Утерянный? Разве он не сгорел при взрыве, как вы утверждали?

– Думаю, нет.

Он произнес это и двинулся к выходу, потому что в переходе появилась группа молодых шумных людей. Бывшему офицеру не хотелось, чтобы коммодор Фрина уже сегодня оправдывалась на Тайном Совете. А в архиве он действительно нашел на столе официальное сообщение. Его просьба встретиться с коммодором Фриной была отклонена. А еще на столе лежало сообщение более личного плана: офицер Скирли стал отцом третьего ребенка.

Оба сообщения бывший офицер принял спокойно.

Он никак не мог избавиться от какой-то тянущей душу пронзительной нотки.

Поужинав, убрал посуду, принял душ. Вода успокоила. Не одеваясь, обнаженный, вернулся в комнату. И… застыл на пороге.

Прислонившись плечом к металлическому косяку, в дверях стояла Фрина.

Не коммодор Фрина, а просто Фрина – молодая женщина. И вместо черного мундира на ней было длинное лиловое платье.

Бывший офицер боялся пошевелиться.

Ему хотелось подойти к Фрине и обнять ее, но вместо этого он накинул халат.

– Подожди…

Он послушно замер.

Фрина молча обошла вокруг него, осторожно провела пальцем по твердому плечу:

– Где следы ожогов? На Особой комиссии ты сказал, что тебя оглушило.

– Вспышкой света. Он не оставляет ожогов.

– А экспонат X?

– Он находился рядом.

– На Особой комиссии ты заявил, что экспонат X был уничтожен взрывом…

Бывший офицер промолчал. Он не понимал, зачем пришла Фрина. В принципе, она должна была опасаться этой встречи ничуть не меньше, чем он, поскольку знала о решении Тайного Совета; и все-таки она пришла. И стояла рядом, не спуская с него глаз. И кажется, нисколько не боялась. Он слышал ее дыхание, мог протянуть руку, коснуться лилового платья, почти прозрачного при искусственном свете.

А когда он все же обнял ее, она задохнулась.

– На кого походил экспонат X?

Он нашел губы Фрины и не встретил сопротивления.

Они упали на диван, и только через какое-то время (через сладкую вечность) Фрина сумела повторить вопрос.

И бывший офицер честно ответил:

– На кого она походила?

– Да.

– На тебя.

Фрина вздрогнула:

– Ты говорил, что это мужчина.

– Да, мужчина. Но на его спине… Там было что-то такое… Номад Поллинг назвал это художественным изображением… Всего лишь несколько стремительных линий… Я не знаю, как это выразить, правда не знаю… Такое впечатление, что кто-то действительно изобразил на спине экспоната X тебя. Не кого-то там, а именно тебя. Понимаешь? Несколькими линиями.

– Обнаженную?

– Как сейчас.

– А сам экспонат X?

– Ужасно болтливое существо.

– Надеюсь, ты его не покалечил?

– Нет. Но Поллинг отстрелил ему палец.

– Ты, кажется, уже второй раз называешь это имя.

– Поллинг – номад, – объяснил бывший офицер. – Мы наткнулись на него в пустыне. Я вел экспонат X на Старую Базу, и у меня почти погасла Пластина. Я приказал Поллингу доставить меня на Старую Базу, но он этого не захотел. Ты ведь знаешь, что номады часто ведут себя неадекватно. К тому же у него были мощные заряженные пластины и верные люди, а за мной – никого. Каким-то образом номад Поллинг понял, что экспонат X имеет особенную ценность. Он отстрелил ему палец.

– Зачем?

– Чтобы доказать, что это не биоробот.

– И что же?

– Номад оказался прав.

– Из чего это следовало?

– Экспонат X испугался очень по-человечески.

– Но ведь это был не человек, Ли.

– А кто же?

– Не кто, а что.

– Как тебя понимать?

– Это было произведение искусства!

– Но я видел красную настоящую кровь!

– Истинное искусство и должно быть живым.

И жадно спросила:

– Ты думаешь, экспонат X все еще у номадов?

Ли покачал головой:

– Вряд ли. Скорее, они сбыли его тайным Коллекционерам.

– Это оставляет надежду.

– Думаю, да.

– Ты сказал, что… ну, как сказать… Ты сказал, что это изображение походило на меня… Как ты думаешь, оно было сделано рукой человека? Или это всего лишь странная игра природы? Ты ведь знаешь, иногда на каменных плоскостях можно видеть необычные сочетания линий и пятен. Неискушенному человеку они могут напомнить все, что угодно…

– На спине экспоната X была изображена женщина.

– Почему ты улыбаешься?

– Потому что она походила на тебя.

– Почему ты молчал об этом так долго?

– Я был связан словом. Кроме того, я не хотел… Я не хотел, чтобы тебя видели обнаженной…

– А номады? А Коллекционеры?

– Они как крысы. Они смотрят, но никому не рассказывают о том, что видели.

Потом была буря вопросов.

Бывший офицер старался отвечать детально.

Да, там, куда его отправила коммодор Фрина, оказалось совсем другое солнце. Слишком яркое, чтобы его с чем-то сравнить. И там он столкнулся с настоящими боевыми летающими машинами. И там он плохо ориентировался в пространстве.

Не в пространстве, мягко поправила Фрина.

И объяснила: теперь наконец ты можешь это узнать.

Не в пространстве ты там плохо ориентировался, а во времени.

Старая База создает уже третью машину, движущуюся сквозь время, объяснила она. К сожалению, он служат малый срок. Сказываются какие-то неучтенные напряжения. Но над этим работают. Когда-то, много веков назад, еще до Катастрофы о таких машинах писал некий исследователь по имени Джабраил. Именно он заподозрил, что у наблюдаемого мира могут быть варианты. Он же первый построил опытные образцы машин, преодолевающих время. Начал с того, что интенсивно отправлял в будущее каких-то ужасных насекомых. Тараканы, так было сказано в уцелевших отчетах. Собственно, Джабраил ничего не узнал о своем успехе, ведь тараканы не возвращались. Он просто забрасывал их в будущее. Зачем? Не знаю. Но мы изобретение Джабраила использовали, напомнила Фрина. Ты отправился в прошлое по точно вычисленному маршруту. Мозговой