Тревор Баксендейл - Доктор Кто. Пленник далеков

Думай, приказал себе Доктор, уперев кулаками в виски, а потом принявшись ерошить волосы. Надо что-то сделать. Все равно что. Должен же быть какой-то способ их остановить.

Подгоняемый потребностью что-то сделать, он уже собрался было бежать в рулевую рубку – захватить контроль над кораблем, заставить их прекратить… Обесточить грузовой отсек, в конце концов, чтобы все их инструменты враз отключились. Доктор уже полез в карман за звуковой отверткой, когда дверь с шипением отъехала в сторону. Удивленный, растерянный, он поднял глаза.

Это оказалась Корал; дверь у нее за спиной захлопнулась, и она заскользила по коридору к нему.

– Меня послали не дать тебе натворить глупостей.

– Я не из тех, кто творит глупости.

– Тогда убери свое звуковое устройство.

Доктор умоляюще посмотрел на нее.

– Корал, ты могла бы положить конец этому безумию! Ты знаешь, что могла бы.

– Возможно. Но я не хочу.

– Но, Корал…

– Никаких «но», – она подняла руку, выпрыгнули стальные когти. – Будет куда мудрее сделать, как я прошу.

– Правда? – плечи у Доктора поникли, и он убрал отвертку в карман. – Хорошо. Ты достаточно ясно выразилась.

Когти скользнули в ножны, на губах мелькнула тень улыбки.

– Боуман догадался, что ты попытаешься захватить корабль или еще как-то остановить его.

– Он был прав.

– Я позабочусь, чтобы этого не случилось.

Доктор не ответил. Они оба слышали, как резко трещит, разогреваясь, гальванический пистолет в руках у Боумана, хотя тяжелая дверь склада слегка глушила звук. Доктор закрыл глаза.

Раздался жуткий, пронзительный вопль боли – инструмент применили к далеку. За ним последовало долгое, непроизвольное бульканье от облегчения, когда агония, наконец, прекратилась.

Корал смотрела прямо перед собой, сохраняя полную невозмутимость.

Доктор осел на пол, спрятав голову в ладонях.

Глава десятая

Понадобилась еще целая минута криков, чтобы Доктор сломался. Он вскочил на ноги и кинулся к двери в грузовой отсек. Корал оказалась там прежде него; горла коснулась бритвенно-острая холодная сталь.

– У меня дома, на Утраченном Красном Небе, мы охотимся на кугу в одиночку. У каждого кугу толстый панцирь и ядовитые бивни, и мы почитаем его как великолепного противника. Вот за этим мы и обзавелись такими когтями.

– Уверен, они очень полезны, – Доктор постарался не шевельнуть ни мускулом.

– Ими я могу распороть взрослого кугу с одного удара. Я привыкла к кровопролитию и крайним формам насилия. Ты, Доктор, значишь для меня меньше любого кугу. Я, не колеблясь, убью тебя, если придется.

– Да уж, вижу, – Доктор очень медленно отступил от двери с поднятыми руками. – Но скажи мне, Корал, когда ты охотишься на этих своих кугу – кем бы они там ни были… ты их при этом еще и пытаешь?

Она не ответила. Только треск паяльника раздавался из-за двери.

Доктор снова облокотился на стену напротив.

– И что же мы с тобой будем делать теперь? Стоять тут и слушать, как эта тварь кричит, пока не умрет?

– Если необходимо.

– Но в том-то и дело! – зубы Доктора скрипели, откусывая по кусочку от каждого слова. – Никакой необходимости нет!

– В уничтожении Утраченного Красного Неба тоже не было необходимости! – впервые Доктор увидел, как Корал потеряла терпение, пусть даже самую малость. – Далеки сровняли мой мир с землей. Они убили всех. Всех! Это был геноцид!

– В этом деле они мастера.

– И ты ждешь, что я буду стоять в стороне и дам им уйти безнаказанными? – Корал обожгла его взглядом багровых глаз. – Я – последняя, кто остался в живых! Последняя из своего народа! После меня не будет никого!

– Да, – произнес Доктор печально. – Я знаю.

– Ничего ты не знаешь, – она потрясла головой.

Он наклонился к ней и, не мигая, погрузил взгляд в ее пламенные глаза.

– Позволь мне войти туда, Корал. Останови Боумана, пока он не разорвал эту тварь на кусочки. Дай мне поговорить с ней!

– Тебе?

– Да! Я смогу заставить далека говорить!

Коридор заполнили новые вопли. Что-то густое и влажное забулькало в горле у далека – или чем он там издавал звуки – и крик неожиданно захлебнулся, сменившись жалкими, подвывающими всхлипываниями.

– Пока еще не слишком поздно, – продолжал настаивать Доктор. – Я могу заставить его говорить! Я знаю, как выудить из него информацию!

– Ты блефуешь.

– Верь мне! – Доктор даже не мигнул.

Последовавшее молчание так и распирало от возможностей, но его оборвало шипение открывшейся двери в грузовой отсек.

Доктор и Корал отскочили друг от друга, словно застигнутые врасплох любовники, но никто не обратил на них внимания.

На пороге показался Боуман. Его огромные плечи поникли, а лицо было залито потом. Изнутри хлынул горячий воздух, а с ним неописуемо тухлый запах.

– Все кончено, – проворчал капитан. – Он мертв.

Следом вышли Скрам и Край. Первый был бледен, его явно мутило; физиономию второго корежило не то отвращение, не то страх. В руках он все еще держал щуп, конец которого был измазан липкой зеленой слизью.

Боуман промчался мимо, Скрам поплелся следом, словно послушная собака. Передний Край задержался и поднял глаза на Доктора.

– Если тебя это утешит, – тихо проговорил он, – ты был прав. Далек так ничего и не сказал.

Доктор в ответ лишь наградил его презрительным взглядом.

Передний Край повернулся к Корал.

– Шкипер требует нас всех на кухню. Общее собрание.

Дверь в грузовой отсек они оставили открытой. Внутри царила тьма, нарушаемая только тусклыми красными лампочками аварийной сигнализации. Наверняка паяльник Боумана в какой-то момент выбил всю осветительную сеть, догадался Доктор. Как бы там ни было, сейчас склад выглядел маленьким филиалом ада.

Проигнорировав запах, Доктор шагнул во тьму.

Останки далека лежали на полу под перевернутой оболочкой. Они были совсем небольшие: раздутая мозговая сумка, похожая на гнилую дыню, в луже темной жижи. Некоторые из спрутоподобных щупалец обвивались вокруг тела, остальные, отсеченные, валялись кругом, будто дохлые черви.

Из бронированной скорлупы пучками свисали перепутанные провода и кабели: должно быть, Скраму и Краю пришлось практически выцарапывать существо из его раковины. Длинные поблескивающие нити слизи свисали бахромой, словно слюни странного металлического чудовища, только что извергшего содержимое своего желудка на пол.

Доктор осторожно опустился на колени подле мертвого существа и нацепил на нос очки. В красном свете видно было плохо, но что-то привлекло его внимание… вызвало желание проверить. С далеками ведь никогда не знаешь… даже если они вроде бы уже мертвые.