Герберт Уэллс - Остров доктора Моро

При последних его словах уроды один за другим повернулись ко мне. К счастью, их звериный ум не обладал большою сообразительностью.

Ударом в плечо я ниспроверг на землю одного кривобокого и неуклюжего урода, который старался понять, что хотел сказать Моро. Он упал, увлекая своим падением еще другого. Последний пытался задержать меня, но безуспешно. Маленькое розовое существо также направилось ко мне, чтобы схватить, но я ударил его палкой, и гвоздь ее причинил ему большой шрам на лице. Минуту спустя, я уже пробирался но крутой тропинке, представлявшей выход из оврага. Позади меня стоял вой и крики:

— Держи его! Держи его!

В бреши показалась громадная пума серого цвета; за ним, рыча, следовали остальные.

Я взобрался по узкой расщелине и очутился на потухшем вулкане, находившемся к западу от деревни людей-животных. Все это пространство было пройдено чуть ли не бегом. Спустившись по крутому обрыву, где росли в беспорядке несколько деревьев, я добрался до лощины, поросшей большими камышами. В этом месте почва оседала под ногами. Далее дорога шла через густую и темную чащу.

Брешь явилась для меня счастливою случайностью, так как узкая тропинка, поднимавшаяся наискось, сильно задержала моих преследователей. В тот момент, когда я уже углубился в камыши, из бреши показался один из преследователей.

В продолжение нескольких минут я продолжал бежать по чаще. Вскоре воздух вокруг меня наполнился угрожающими криками, слышен был шум от бега преследователей, от ломаемого ими камыша, а также время от времени хрустение сучьев.

Некоторые из уродов рычали, как дикие звери. Влево от меня лаяла собака; с той же стороны раздавались голоса Моро и Монтомери, звавших меня по имени. Я круто повернул направо. Мне показалось в этот момент, будто бы Монгомери кричал, чтобы я, если дорожу своей жизнью, не останавливался.

Иловатая почва быстро стала оседать под моими ногами; тогда с отчаянной энергиею бросился я вперед и, выпачкавшись до колен в грязи, наконец, выбрался на тропинку, вьющуюся среди высоких камышей.

Шум преследования удалился влево. В одном месте трое странных животных розового цвета, ростом с кошку, вприпрыжку бросились прочь от меня.

Тропинка шла мимо большого пустого пространства, покрытого белою известковою накипью, а затем снова углублялась в камыши.

Внезапно она сделала поворот и направилась вдоль отвесного и обрывистого оврага, напоминающего собою широкий ров в английском парке. Я бежал изо всех сил и не заметил этой бездны, терявшейся в пространстве.

Я упал в овраг, головою вперед, в куст шиповника и поднялся с разорванным ухом и весь в крови. Густой туман длинными полосами окружал меня, а на дне оврага извивался маленький ручеек; от него-то и поднимался этот туман.

Мне показалось странным видеть туман во время знойного солнечного дня, но у меня не было времени размышлять над этим. Я шел вперед, следуя направлению течения, надеясь таким образом добраться до моря и без всяких промедлений утопиться в нем. Только позднее я заметил, что во время падения потерял свою палку.

Вскоре овраг настолько сузился, что мне пришлось войти в речку. Но я быстро вышел из нее, ибо вода была горяча, как кипяток. По поверхности речки плавала тонкая сернистая кора. Вдруг овраг сделал крутой поворот почти под прямым углом, и предо мной неясно обозначился голубой горизонт.

Находящееся не так далеко море отражало в себе солнце в виде мириадов искр. Я видел смерть перед собою.

Пот градом лил с меня, но я чувствовал некоторый подъем духа от того, что несколько опередил своих преследователей. Эта радость и возбуждение помешали мне утопиться немедленно же. Я повернулся назад и стал прислушиваться. Но кроме жужжанья мошек и стрекотания насекомых, прыгавших в кустах, в воздухе было совершенно тихо.

Вдруг до моего слуха достиг едва слышный лай собаки, затем какой-то тихий говор и хлопанье бича. Этот шум то увеличивался, то уменьшался, то поднимался по речке, то как будто бы исчезал. По временам, погоня казалась оконченной.

Теперь я знал, какую защиту мог найти среди чудовищ.

Я снова продолжал свой путь к морю. Ручей с горячей водой расширился в большую губу, засоренную песком и травою, на котором, при моем приближении, закопошилось большое количество раков и еще каких-то животных на многочисленных ножках. Я добрался до самого берега и только тут почувствовал себя в безопасности. Повернувшись к морю спиною и положив руки на бедра, я углубился в созерцание окружающей густой зелени, среди которой серым пятном выделялся туманный овраг. Овладевшее мною беспечное состояние — как это ни покажется странным людям, никогда не испытавшим опасностей, — и безнадежность моего положения удерживали меня от немедленного же самоубийства.

Мне пришло на мысль, что у меня остается еще один исход. Пока Моро и Монгомери с толпою зверей ищут меня по острову, нельзя ли обогнуть плоский песчаный берег и вернуться к ограде? Попытаться пойти против них, камнем, вырванным из непрочно построенной стены, взломать замок маленькой двери и, найдя нож или кинжал, разбить им головы при их возвращении, что, почем знать, могло и удасться? В крайнем случае такая попытка давала возможность дорого продать свою жизнь… Я направил свои шаги к западу, идя вдоль берега. Ослепительно сверкало и палило заходящее солнце, и начинался с сильным шумом низкий прилив Тихого океана. Вскоре берег стал изгибаться по направлению к югу, и солнце оказалось по правую сторону от меня. Потом, вдруг, вдали прямо перед собою я увидал несколько фигур, выходящих одна за другой из кустов, то были: Моро со своей большой серой собакой, за ним Монгомери и еще двое других. Тогда я остановился.

Они заметили меня и стали подходить, делая руками знаки. Я стоял неподвижно, смотря на их приближение. Двое людей-животных бегом бросились к кустам, чтобы отрезать мне отступление. Монгомери также побежал, но прямо на меня. Моро со своею собакой, не торопясь, шел в отдалении.

Наконец, я очнулся от своего бездействия, повернулся к морю и решительно вошел в воду. Мне пришлось идти, по крайней мере, тридцать метров, прежде чем вода достигла до моего пояса. Морския рыбы выплывали непосредственно из под моих ног.

— Что вы делаете? — вскричал Монгомери.

Я повернулся к нему, находясь уже по пояс в воде, и спокойно посмотрел на всех. Монгомери остановился, запыхавшись, на краю берега. Его лицо после бега раскраснелось, длинные, гладкие волосы были в беспорядке, его нижняя отвислая губа опустилась еще ниже, обнаруживая ряд неровных зубов. Моро медленно приближался с бледным и решительным выражением лица, в сопровождении собаки, лаявшей на меня. У обоих в руках было по длинному бичу. Немного выше, в кустах, находились на стороже люди-животные.