Вспомнить всё - Филип Киндред Дик
Впрочем, вслух Эддисон, щадя чувства товарищей, ничего подобного высказывать не стал.
– Может, вы во что-нибудь врезались? – предположила девушка.
– Может, и так, – саркастически поддержал ее Бенц, покосившись на остальных. – Может, и врезались. Во что-нибудь.
– Телевизионные обозреватели, – пояснила Мерри Лу, – постоянно твердят об опасности, войдя в точку возврата со сдвигом по фазе, столкнуться на молекулярном уровне с физическими объектами, любой из которых… – Запнувшись, девушка махнула рукой. – Ну, знаете: «Два различных объекта не могут занимать один и тот же пространственный объем в один и тот же момент времени». Может, по этой причине все и взорвалось?
Умолкнув, она обвела темпонавтов вопросительным взглядом.
– Да, риск, конечно, далеко не нулевой, – признал Крейн. – По крайней мере, теоретически, согласно расчетам доктора Файна из плановой группы – вопросами оценки риска занимались они. Однако наша капсула оборудована рядом различных блокирующих устройств, причем действующих автоматически. Во избежание «накладок», до полной пространственной синхронизации капсулы с точкой возврата возврат невозможен. Конечно, все эти устройства могли, одно за другим, отказать… но в момент пуска я внимательно следил за показаниями приборов, и все они – все до единого – утверждали, что с точкой возврата мы синхронизированы безупречно. Предупреждающих сигналов я также не слышал. И не видел, – поморщившись, добавил он. – То есть сбой произошел не на старте.
– Кстати, – внезапно подал голос Бенц, – вы себе представляете, насколько разбогатели наши ближайшие родственники? Все эти государственные и коммерческие страховки на случай гибели… а ведь наши «ближайшие родственники», то есть самые прямые наследники – кто? По-моему, мы сами. Десятки тысяч долларов… как с куста, приходи и бери! Загляни в страховую контору: я, дескать, мертв, давайте-ка, деньги на бочку!
«Публичные церемонии прощания с погибшими, – вспомнилось Эддисону Дугу. – Торжественные похороны сразу же после аутопсии. Длиннющая вереница задрапированных трауром „Кадиллаков“ вдоль Пенсильвания-авеню со всей верхушкой правительства и высоколобой ученой братией… и мы, причем не в одном – в двух, так сказать, экземплярах! Лежащие в дубовых, окованных бронзой, накрытых флагами гробах ручной полировки… и, надо думать, машущие толпам скорбящих из открытых лимузинов».
– И про панихиду не забывайте, – напомнил он товарищам вслух.
Остальные непонимающе, возмущенно уставились на него, но, судя по выражениям лиц, один за другим сообразили, о чем речь.
– Ну уж нет, – проскрежетал Бенц. – Это… немыслимо.
Крейн, подняв брови, с подчеркнутой невозмутимостью покачал головой.
– Прикажут явиться, и явимся. Приказ есть приказ.
– А улыбаться?! – прорычал Эддисон. – Улыбку держать, мать их, от нас в приказном порядке не потребуют?!
– Нет, – неторопливо, внушительно произнес генерал Тоуд.
Его огромная, покрытая старческим пушком голова заметно подрагивала на тонкой, как черенок от метлы, шее. Казалось, нечистая, в бурых пятнышках, кожа под подбородком разлагается, отстает от плоти под тяжестью знаков отличия на жестком воротнике кителя.
– Нет, – повторил он, – улыбок от вас не требуется. Напротив, вам надлежит принять подобающе скорбный вид. В духе общенародного траура.
– Не из легких задачка, – проворчал Крейн.
Русский хрононавт не реагировал на их диалог никак: на его узком птичьем лице, обрамленном наушниками электронного переводчика, отражалась только предельная сосредоточенность.
– О том, что вы в данный момент, пусть ненадолго, но с нами, народ известят следующим образом, – продолжал генерал Тоуд. – Внезапно камеры всех крупнейших телеканалов возьмут вас в кадр, а обозреватели в то же время, согласно полученным указаниям, начнут вещать на публику нечто вот в таком духе…
Вынув из папки пару печатных страниц, генерал нацепил очки, откашлялся и принялся читать:
– «Похоже, все взгляды устремлены вон на ту троицу в одном лимузине, но кто они? Не разглядеть… Кто-нибудь узнает их?» Тут они, – пояснил генерал, опустив листок, – начнут импровизировать, расспрашивая в эфире коллег с других каналов, и наконец воскликнут: «Ну и ну, Роджер… Уолтер, Нед», – как получится, смотря с какого канала данный…
– Или Билл, – вставил Крейн, – если это канал «Буфониды» с болот Лу…
– Словом, – оставив его реплику без внимания, продолжал генерал Тоуд, – все они, каждый на свой лад, воскликнут: «Ну и ну, Роджер, по-моему, перед нами не кто иной, как наши отважные темпонавты! Не означает ли это, что в итоге им удалось благополучно разрешить проблему возврата?» Но тут кто-нибудь из обозревателей несколько серьезнее возразит: «На мой взгляд, Дэвид – Генри, Пит, Ральф, как получится – сейчас человечество впервые имеет шанс убедиться воочию в существовании так называемых – теми, кто смыслит в технике, – „Промежуточных Временных Континуумов“, или, для краткости, ПВК.
Вопреки впечатлению, создающемуся с первого взгляда, эти трое – вовсе не… подчеркиваю, вовсе не наши отважные темпонавты в смысле обычного, будничного восприятия. Скорее всего, сейчас телекамеры беспристрастно фиксируют их, задержавшихся в дне сегодняшнем, ненадолго прервав экспедицию в будущее, беспримерный полет к пространственно-временному континууму, согласно изначальным планам, отделенному от нашего примерно сотней лет. Очевидно, наши славные первопроходцы несколько промахнулись и прибыли к нам, в наше время… в наше с вами, друзья мои, настоящее!»
Эддисон Дуг устало прикрыл глаза.
«Сейчас Крейн, – подумал он, – спросит, нельзя ли предстать перед телекамерами, жуя сахарную вату и с воздушным шариком над головой. Еще немного, и всех нас, всех до единого, шизой накроет… Господи, в который же раз мы ведем эти идиотские разговоры? Ясное дело, доказать я ничего не могу, но знаю: это чистая правда. Сидим мы здесь, копаемся в мелочах, болтаем, слушаем всю эту чушь, всю эту банальщину далеко, далеко не впервые…»
– Что с тобой? – негромко спросил Бенц, заметив охватившую его дрожь.
– Какова максимально возможная протяженность ПВК для вашей группы? – в первый раз подал голос советский хрононавт. – Какая доля этого времени потрачена на данный момент?
– Согласно тому, что сообщили нам перед сегодняшним совещанием, мы израсходовали примерно половину от максимальной протяженности ПВК, – выдержав паузу, ответил Крейн.
– Однако, – загремел генерал Тоуд, – День Всенародного Траура назначен на дату, попадающую в оставшуюся половину ПВК. Ради этого пришлось ускорить процедуру аутопсии и прочие судебно-медицинские процедуры, но ввиду общественных настроений правительство сочло необходимым…
«Аутопсия», – вновь содрогнувшись, подумал Эддисон Дуг.
– Почему бы нам, – на сей раз не сумев удержать мысли при себе, заговорил он, – не прекратить эти бессмысленные разговоры и не перейти сразу к патанатомии? Вот полюбуемся увеличенными срезами тканей в цвете и, может быть, сообща родим пару-другую прорывных идей,
