Дети аквамарина - Игорь Вереснев
Лишь когда банка опустела на две трети, Дана облегчённо перевела дух и стала разглядывать гору из коробок, банок и пакетов, которую муж выкладывал на столе. Пожалуй, этой еды им хватит дней на пять, даже с учётом её нынешнего аппетита. Не удержавшись, она поинтересовалась:
— Думаешь, есть вероятность, что нашу квартиру возьмут в осаду?
Нико посмотрел на её блестящие от масла пальцы, покачал головой неодобрительно. Предложил вместо ответа:
— Тебе супа подогреть?
Дана прислушалась к ощущениям в желудке. Тунцу там было явно одиноко. Она кивнула, соглашаясь.
— Грей!
Однако поставить банку с супом в микроволновку Нико не успел: смарт на руке жены снова ожил. Вызов шёл с незнакомого номера. Дана поспешно облизнула палец, ткнула в экран, разрешая приём. В голосфере возникло сухощавое, с правильными, хоть и излишне резкими чертами женское лицо. Неброский макияж, каштановые волосы туго заплетены, гладкая ухоженная кожа не позволяет точно определить возраст. Женщине могло быть как сорок лет, так и пятьдесят.
Лицо показалось Дане знакомым. Напрягать память не потребовалось, — звонившая представилась:
— Добрый день, Дана. Я — Фауста Раймон, сопредседатель правления корпорации «Генезис», руководитель Программы Сохранения Вида. Нам необходимо поговорить.
Дана демонстративно хмыкнула. Отодвинула голосферу, так, чтобы в фокусе оказалась она вся, восседающая в пижаме посреди кровати, с банкой рыбных консервов в руке.
— Говорите, я внимательно слушаю. Моему завтраку это не помешает.
Для пущей убедительности вынула из банки кусочек тунца, положила в рот, принялась жевать. Сопредседатель внимательно проследила за этими манипуляциями, но на лице её и мускул не дрогнул.
— Приятного аппетита. Боюсь, произошло недоразумение...
— О, два убийства и покушение в «Генезисе» называют «недоразумением»? Как мило! Впрочем, кто я такая, чтобы судить об этом? Предоставим это право общественному мнению и компетентным органам, верно? Вам придётся отвечать на неприятные вопросы, как только я обнародую информацию. Например, о смертях привитых женщин в Марсале.
— Пока вы этого не сделали.
— Исключительно потому, что я всегда даю людям шанс признать свою вину.
— Вину? Дана, вам известна лишь верхушка айсберга. Если бы вы знали то, что знаю я, вы бы думали иначе.
Тунец закончился. Дана наклонилась, поставила пустую банку на пол, облизала пальцы. Она прекрасно осознавала, какую брезгливость это должно вызывать, но вывести холёную собеседницу из равновесия пока не получалось.
— Так в чём дело? Просветите меня, — предложила насмешливо.
— По открытому каналу связи? Не могу. Слишком многое поставлено на карту. Меньше чем через год секретность станет ненужной. Больше того — невозможной. Наверняка вы первая посмеётесь над своими нынешними умозаключениями. Но сейчас — нет.
— Вот видите, замкнутый круг получается. Ради того, чтобы я сохранила ваш секрет, он должен перестать быть секретом. Чего вы не желаете. Но если он останется секретом, то я вынуждена буду его разрушить...
Дана запнулась, увидев улыбку на лице госпожи Раймон. Это было неожиданно. А затем последовало ещё более неожиданное:
— Замкнутый круг легко разорвать. Я не могу сказать всю правду, но могу показать. Для этого вам достаточно прилететь на остров Монтекристо. — Сопредседатель правления чуть помедлила и добавила, делая ударение на каждом слове: — Безопасность я вам гарантирую.
Это походило на ведро ледяной воды, опрокинутой на голову. Несколько секунд Дана сидела онемевшая, приоткрыв рот. Краешком глаза видела, как вытянулось лицо Нико, как отчаянно он трясёт головой. Наверное, соглашаться с подобным предложением было верхом глупости... или нет? Наконец она собралась с силами, чтобы ответить в той же манере — подчёркивая каждое слово:
— Если вы думаете, что я вас боюсь, то ошибаетесь. Я принимаю приглашение.
— Отлично. Должно быть, вам надо восстановить силы? Вы ведь только вчера выписались из отделения интенсивной терапии. День-два ничего не изменят. Назначьте дату, я пришлю за вами машину.
Это была откровенная дуэль выдержки и силы воли. Последний выстрел Дана оставила за собой:
— Не люблю откладывать на завтра то, что должна сделать сегодня. Потому что «завтра» может и не случиться. Я жду машину в полдень.
Два
Штаб-квартира корпорации «Генезис» располагалась в Акваполисе, старейшем купольном городе Евросоюза, его неофициальной столице. Но это была скорее «вывеска». Настоящим сердцем «Генезиса» стал город-бункер на острове Монтекристо, выкупленном корпорацией тридцать лет назад. Семью из своих девяти этажей-ярусов город вгрызался в каменное основание острова и лишь два поднимались над его поверхностью. На верхнем этаже у панорамного окна конференц-зала стоял крепкий, по-спортивному сложенный бритоголовый мужчина — начальник службы безопасности корпорации Томас Зак. Красное как у варёного рака лицо его блестело от испарины, узел галстука давил на горло. Вид из окна конференц-зала открывался в точности такой, как в его собственном кабинете, но Заку было отнюдь не до созерцания ландшафтов. Он, чьего взгляда страшились все сотрудники корпорации — от уборщика до заведующего лабораторией, ощущал себя мальчиком для битья, нерадивым учеником в кабинете директора школы.
Сопредседатель правления Фауста Раймон стояла к Заку вполоборота, смотрела на простирающееся до горизонта море. Казалось, ей нет дела ни до застывшего у двери мужчины, ни до прочих четверых, сидевших за длинным столом. Она и разговаривала словно сама с собой:
— Я недавно прочла, что в начале двадцать первого века Монтекристо называли «островом крыс». Их здесь обитало до десяти тысяч особей на каждый гектар. Настоящее бедствие. Нашим предкам от крыс удалось избавиться. Но, похоже, они завелись снова.
Фауста Раймон оторвала взгляд от горизонта, посмотрела на мужчину у двери.
— Зак, как давно вы работаете на Альянс? Вы уже «слили» им все наши секреты?
Сидевшие за столом члены правления как по команде повернули головы вслед за ней. Оказавшийся в перекрестье взглядов начальник службы безопасности невольно сжал кулаки. Выпалил:
— Чушь! Вы не имеете права бросаться такими обвинениями! Я действую в рамках своих служебных обязанностей! Это ваш приказ — ни в коем случае не допустить преждевременной утечки информации!
— Организовать убийство нашего ведущего генетика тоже я приказала? Затем этот профессор из Карфагена, затем — Дана Ламбер. Кто следующий в вашем списке на ликвидацию? Члены правления?
Сидевшие за столом начали переглядываться, зашушукались. В лицах их теперь были не удивление и вопрос — подозрение, неприязнь. Капелька пота прокатилась по лицу Зака.
— Я не...
— И каков итог вашей «борьбы
